— Вот так. Да вы паинька, мистер Синг.
Он сел на пассажирское сиденье, а Четти Синг взялся за руль. Дэниэл держал дробовик на коленях так, чтобы не мог заметить случайный наблюдатель, но ствол по-прежнему был прижат к нижним ребрам Четти Синга.
Свободной рукой Дэниэл закрыл дверцу.
— Хорошо. Тронулись. Выводите машину.
Лучи фар, скользнув по лужайке, осветили неподвижно лежащего в траве ротвейлера.
— Мои собаки! Дочь так их любит!
— Мои соболезнования ей, — усмехнулся Дэниэл. — Но я их не убивал, только усыпил.
Они выехали на улицу.
— Мой магазин, мой супермаркет в городе горит. Думаю, это ваших рук дело, доктор. Он стоит несколько миллионов.
— И вам мои соболезнования, — кивнул Дэниэл. — Жизнь трудна, мистер Синг, но, думаю, труднее для страховой компании, чем для вас. Теперь, пожалуйста, поезжайте к складу.
— К складу? К какому складу?
— Туда, где я встретился с вами и мистером Чейвом. К тому самому складу.
Четти Синг повернул в нужном направлении, продолжая потеть. В тесной кабине сильнее запахло карри и чесноком, и Дэниэл одной рукой включил кондиционер.
Оба молчали, но Четти Синг то и дело поглядывал в зеркало заднего обзора, очевидно, надеясь на помощь. Однако улицы были пусты, пока они не остановились на светофоре у въезда в промзону. Тут кабину сзади осветили фары, и рядом остановился серый «лендровер». Посмотрев на машину, Дэниэл увидел на переднем сиденье остроконечные головные уборы двух полицейских.
Он почувствовал, как Четти Синг рядом с ним весь подобрался.
— Пожалуйста, мистер Синг, — спокойно сказал Дэниэл. — Не нужно. Кровь и кишки по всей обивке обесценят вашу машину при перепродаже.
Четти Синг медленно обмяк. Теперь один из полицейских смотрел на них.
— Улыбнитесь ему, — приказал Дэниэл.
Четти Синг повернул голову и оскалился, как бешеный пес.
Констебль торопливо отвернулся. Загорелся зеленый, и «лендровер» рванулся вперед.
— Пусть едут перед нами, — сказал Дэниэл.
На следующем перекрестке полицейский «лендровер» свернул налево.
— Вы молодец, — поздравил Дэниэл. — Я вами доволен.
— Почему вы так варварски меня изводите, доктор?
— Не портьте свою репутацию умного человека нелепыми вопросами, — посоветовал Дэниэл. — Вы прекрасно знаете, почему я это делаю.
— Разве слоновая кость — ваша забота, доктор?
— Кража слоновой кости — забота всякого приличного человека. Но вы правы. Главная причина не в этом.
— Значит, Чейв. Но в этом не было ничего личного. Вы сами виноваты, напросились. И не можете винить меня в том, что я старался защититься. Я богатый человек, доктор. Готов компенсировать любое унижение, ваше или любого другого пострадавшего. Давайте обсудим сумму. Десять тысяч долларов, американских, конечно, — быстро проговорил Четти Синг.
— Это ваше окончательное предложение? Я нахожу его жалким, мистер Синг.
— Да, да, вы правы. Скажем, двадцать пять, нет, пятьдесят тысяч!
— Пятьдесят тысяч долларов США. Джонни Нзу был моим лучшим другом, — негромко сказал Дэниэл. — Его жена Мевис была прекрасной женщиной. И у них было трое детей. Младшего назвали в мою честь.
— Вот теперь вы поставили меня в тупик. Ну, неважно. Кто такой этот Джонни Нзу? — спросил Четти Синг. — Хорошо, скажем, пятьдесят тысяч за него. Всего сто тысяч долларов США. Я отдаю их вам, и вы уходите. Мы забываем об этом глупом деле. Ничего никогда не было. Я прав, доктор?
— Поздновато, мистер Синг. Джонни Нзу был хранителем Национального парка Чивеве.
У Четти Синга перехватило дыхание.
— Мне ужасно жаль, доктор. Я не отдавал такого приказа… — Теперь в его голосе звучала паника. — Я не имею к этому никакого отношения. Это все китаец.
— Расскажите о китайце.
— Если я расскажу, вы клянетесь не причинить мне вреда?
Дэниэл как будто некоторое время обдумывал его слова.
— Хорошо, — кивнул он наконец. — Мы поедем на ваш склад, где нам никто не помешает поговорить. Вы расскажете мне все, что знаете о Нине Чэнгуне, и я сразу освобожу вас.
Четти Синг повернулся и посмотрел на него в отраженном свете приборной панели.
— Я верю вам, доктор Армстронг. Думаю, вы честный человек. Я верю, что вы сдержите слово.
— Сдержу до последней буквы, мистер Синг, — заверил Дэниэл. — Поезжайте к складу.
Они миновали лесопильню. Лесной склад был ярко освещен, под длинными навесами работали пильщики.
Визг пил, врезающихся в древесину, был слышен даже в закрытой, с кондиционером кабине «кадиллака».
— Дела, должно быть, идут неплохо, мистер Синг. Вы и по ночам работаете.
— В конце недели мне нужно отправить в Австралию большую партию древесины.
— Если хотите прожить достаточно долго, чтобы насладиться прибылью от этой сделки, продолжайте сотрудничать.
Склад в конце улицы тонул в полной темноте. Четти Синг остановился у главных ворот. Караулка была пуста и темна.
— Левостороннее движение, — с виноватой улыбкой заметил Четти Синг, показывая на приборы «кадиллака». — Вы должны открыть ворота с вашей стороны.
Он протянул Дэниэлу пластиковую карточку, такую же, какая была у Чейва, и опустил окно.
Дэниэл высунулся и вставил карточку в прорезь считывателя. Ворота начали открываться, и Четти Синг въехал. За ними автоматически опустился шлагбаум.
— Ваш леопард должен был сэкономить вам много денег. — Дэниэл говорил небрежно, но продолжал упирать дробовик в ребра Четти Синга. — Но я не понимаю, как вы сделали леопарда таким свирепым. Я по опыту знаю, что леопард нападает на человека, только когда его спровоцируют.
— Это верно. — После заключения сделки Четти Синг заметно успокоился. Он перестал потеть и впервые за все время усмехнулся. — Мне посоветовал это человек, который его продал. Я прижигал железом ему под хвостом. — Он снова усмехнулся, на этот раз искренне забавляясь. — Боже, как сердился зверь! Вы никогда не слышали такого рева.
— Вы намеренно пытали его, чтобы разъярить? — спросил потрясенный Дэниэл. Его тон выдавал отвращение и презрение, и Чети Синг ощетинился.
— Вы, англичане, с вашей любовью к животным! Это просто форма дрессировки, чтобы зверь лучше работал. Раны поверхностные и быстро заживают.
Они приблизились к складу, и Дэниэл снова открыл электронной карточкой дверь. Въехали внутрь, и дверь за ними закрылась.
— Остановитесь здесь, у аппарели, — приказал Дэниэл.
Фары осветили балки и гофрированную сталь в дальнем конце огромного здания.
