Челюсть вышла из сустава, кость сломалась, и половина лица Чейва провисла. Ошеломленный, потеряв координацию, он отшатнулся; от падения его удержала только зажатая дверцей рука.
Дэниэл схватился за ручку и распахнул дверцу в миг, когда Чейв меньше всего этого ожидал.
Чейв отшатнулся, размахивая руками и пытаясь сохранить равновесие — ноги его не держали; сломанная рука бессильно повисла в локте. Пяткой он ткнулся в выбеленный камень на краю дороги, опрокинулся, словно его дернули за ниточку, и исчез в пропасти.
Дэниэл слышал его крик. Звук быстро удалялся и оборвался, когда тело ударилось о камень. Наступила глубокая тишина.
Дэниэл прислонился к машине, прижимая дробовик к груди и тяжело дыша после нескольких секунд крайнего напряжения. Ему потребовалось время, чтобы взять себя в руки; потом он подошел к краю пропасти и заглянул в нее.
Прямо под Дэниэлом на скалах у края водопада ничком лежал Чейв, раскинувшись, как распятый. На краю обрыва не осталось ни следа его падения.
Дэниэл быстро соображал. Заявить о нападении? Рассказать полиции о слоновой кости? Дьявольщина, нет! Белому в Африке не стоит убивать чернокожего даже при самозащите, даже в такой цивилизованной стране, как Малави.
Его самого распнут.
Внимание Дэниэла привлек низкий гул: по дороге на малой скорости спускался мощный грузовик. Дэниэл быстро положил дробовик на сиденье и накрыл брезентом. Потом подошел к краю пропасти, расстегнул молнию на брюках и заставил себя помочиться.
Грузовик появился на повороте дороги над ним. Он был загружен распиленными стволами деревьев, перевязанными цепями. В кабине двое чернокожих — шофер и его помощник.
Дэниэл старательно стряхнул капли, застегнул молнию.
Черный водитель улыбнулся, помахал ему рукой, и грузовик проехал. Дэниэл помахал в ответ.
Как только шум мотора стих, Дэниэл сел в «лендкрузер» и поехал к вершине горы. Через двести ярдов он увидел отходящую от шоссе заброшенную дорогу для вывоза леса. Дэниэл поехал через густую вторичную поросль, забившую дорогу, а когда машины не стало видно с шоссе, оставил «лендкрузер» и пешком пошел обратно, готовый нырнуть в укрытие, заслышав другой мотор.
Взглянув с утеса, он убедился, что тело Чейва по-прежнему лежит внизу на камнях. Чутье подсказывало, что надо как можно быстрее уходить отсюда, оказаться от него подальше. Дэниэл подозревал, что тюрьма в Малави не лучше тюрем в других странах Африки. Рука сильно болела. Он чувствовал первый жар заражения, но даже не хотел смотреть на рану, пока не избавится от улик.
Обойдя вершину, он отыскал тропу вниз — звериную тропу, которой пользовались только даман и антилопа-прыгун, крутую и опасную. Потребовалось двадцать минут, чтобы добраться до тела Чейва.
Когда Дэниэл коснулся шеи Чейва, кожа у того была холодна, как у рептилии. Не было необходимости проверять пульс. Чейв умер. Дэниэл быстро обшарил его карманы. Единственным документом оказалась грязная, захватанная чековая книжка. Нужно от нее избавиться.
Кроме грязного, рваного носового платка и нескольких мелких монет нашлись только запасные патроны к дробовику и карточка на цепи — ключ от блока управления на складе; Дэниэл видел, как Чейв пользовался этой карточкой. Вот это может оказаться полезным.
Удовлетворенный тем, что осложнил полиции опознание трупа, даже если его найдут, Дэниэл подкатил тело к краю воды (сломанная рука болталась и застревала) и столкнул в быстрое течение.
Он посмотрел ему вслед. Тело вначале застряло, потом высвободилось, поплыло вниз по течению и исчезло за поворотом. Дэниэл надеялся, что оно зацепится за ветку где-нибудь в глубине ущелья и пролежит достаточно долго, чтобы крокодилы пообедали на славу и еще больше затруднили установление личности погибшего.
К тому времени как он вновь поднялся на утес и вернулся к машине, рука горела словно в огне. Дэниэл сел на место водителя, поставил рядом аптечку, закатал изорванный, окровавленный рукав и поморщился, увидев, что под ним. Царапины от когтей неглубокие, но уже заполняются желтой водянистой жидкостью, а плоть вокруг них алая и горячая.
Дэниэл обильно смазал царапины густой темно-желтой бетадиновой мазью и перевязал их, затем набрал в одноразовый шприц антибиотик широкого спектра и сделал инъекцию в бицепс левой руки.
На все это потребовалось время. Когда он снова взглянул на часы, было уже почти восемь. Он поехал обратно по заброшенной лесной дороге, потом по шоссе. Проезжая мимо места событий, он ясно увидел следы шин «лендкрузера» и собственных ног. Задумался, не стереть ли их, но вспомнил водителя грузовика, который видел его здесь. «Я провел здесь достаточно времени, — решил он. — Если я хочу остановить Четти Синга, нужно возвращаться в Лилонгве».
И он поехал в сторону столицы.
С приближением к городу движение на дороге усиливалось. Дэниэл ехал медленно и спокойно, не желая привлекать к себе внимание. Многие из встречных машин были «лендроверами» или «тойотами», поэтому его «лендкрузер» ничем не выделялся. Однако Дэниэл сожалел о приступе тщеславия, который заставил его украсить машину таким приметным личным логотипом. «Никогда не думал, что придется скрываться от правосудия», — бормотал он. Тем не менее он знал, что ездить по Лилонгве в «лендкрузере» ему больше нельзя.
Он поехал в аэропорт и оставил машину на общественной стоянке. Достал из сумки туалетный набор и чистую рубашку и в туалете аэропорта привел себя в порядок. Порванные и окровавленные куртку и свитер скатал в плотный ком и бросил в бак для мусора. Хотя рана болела меньше, он не хотел ее тревожить.
Побрившись, он надел свежую рубашку, рукава которой скрывали перевязку. Посмотрел в зеркало, убедился, что выглядит достаточно респектабельно, и направился к телефонам-автоматам в главном зале аэропорта.
Только что приземлился рейс «Южноафриканских авиалиний» из Йоханнесбурга, и зал был забит туристами и их багажом. Никто не обращал на Дэниэла внимания. Над телефоном на стене был обозначен номер срочного вызова полиции. Дэниэл изменил голос, закрыв микрофон трубки носовым платком и говоря на суахили.
— Я хочу сообщить о грабеже и убийстве, — сказал он женщине-оператору. — Соедините меня со старшим офицером.
— Говорит инспектор Мопола. — Голос низкий и властный. — У вас есть информация об убийстве?
— Слушайте внимательно, — по-прежнему на суахили сказал Дэниэл. — Я скажу только раз. Слоновая кость, украденная из Национального парка Чивеве, — здесь, в Лилонгве. При ограблении убиты по меньшей мере восемь человек. Украденная кость спрятана в ящиках с чаем на складе «Торговой компании Четти Синга» в промышленном районе. Вам следует поторопиться. Награбленное скоро вывезут.
— Кто говорит? — спросил инспектор.
— Неважно, только действуйте побыстрей и найдите кость, — сказал Дэниэл и повесил трубку.
Он прошел к стойке «Авис», проката автомобилей, в главном зале аэропорта. Девушка приветливо улыбнулась ему и предложила голубой «фольксваген-гольф».
