Он ехал быстро, словно пытался избавиться от самого участия в нападении. Начинала сказываться реакция. Точно так же бывало после сексуальных представлений в «Доме госпожи Цветущего Мирта» в Тайпее. После он всегда испытывал потрясение, и его тошнило. И каждый раз он обещал себе, что больше это никогда не повторится.
В резиденцию посла — большое, разросшееся за счет пристроек здание в колониальном стиле на улице вблизи гольф-клуба — Чэнгун добрался за полночь. И сразу пошел в спальню. Неделю назад он отправил жену и детей на Тайвань, погостить в семье ее родителей. Теперь он в резиденции один.
Чэнгун снова разделся и, хотя не был в этой одежде во время убийства, сложил ее в пластиковый мешок. Он опасался, что на ней могут сохраниться мельчайшие капельки крови.
Потом он вымылся под душем. Почти полчаса простоял под парящими струями, дважды промыл волосы шампунем, щеткой протер руки и ногти.
Почувствовав, что смыл последние остатки крови и пороха, он переоделся в хранившуюся в спальне чистую одежду и отнес пластиковый мешок в «мерседес», припаркованный в гараже посольства. Положил его в багажник рядом с брезентовым саквояжем. Ему не терпелось избавиться от всего, что было с ним в Чивеве, даже от бинокля и книги о птицах.
Он вывел «мерседес» из гаража и остановил на подъездной дороге к посольству. Ворота были открыты, а ключ он оставил в зажигании.
Хотя шел уже третий час ночи, а прошедшие сутки были заполнены деятельностью и нервным напряжением, Чэнгун не мог уснуть. В шелковом халате он беспокойно расхаживал по спальне, пока не услышал, как заработал мотор «мерседеса». Выключив лампу, он подошел к окну, выходившему на подъездную дорогу.
И успел увидеть, как машина с выключенными фарами выехала из ворот на пустынную улицу. Чэнгун облегченно вздохнул и наконец лег.
Засыпая, он удивлялся тому, как быстро все обстряпал Четти Синг. В Хараре за делами семьи присматривал сын Четти Синга, почти такой же хитрый и рассудительный, как отец.
Утром после завтрака Чэнгун позвонил в полицию и заявил, что его «мерседес» угнали. Машину нашли двадцать четыре часа спустя у Хартфилда, на дороге в аэропорт. Шины и двигатель сняли, а машину подожгли. Бак с горючим взорвался, и от «мерседеса» остался только почерневший остов. Чэнгун знал, что страховая компания без споров и проволочек полностью оплатит стоимость машины.
Еще через день утром по незарегистрированному телефону Чэнгуна позвонил человек, не представившийся и ничего не объяснивший.
— Посмотрите пятую страницу сегодняшнего «Геральда», — сказал он и разорвал связь, но акцент был азиатский, очень похожий на манеру говорить Четти Синга.
Чэнгун обнаружил внизу страницы заметку. Всего шесть строк под проходным заголовком «Убит в пьяной драке». Гомо Гизонда, лесничий, служащий национального парка, убит ударом ножа в ссоре в одном из городских баров. Убийца неизвестен.
На следующий день тот же анонимный информатор сказал Чэнгуну:
— Страница семь.
На этот раз Чэнгун был уверен, что узнал голос сына Четти Синга.
Заметка называлась «Несчастный случай на железной дороге». В ней говорилось: «На железнодорожной линии близ Хартли найдено тело Дэвида Шири, лесничего службы национальных парков. У покойного в крови обнаружено высокое содержание алкоголя. Представитель железной дороги в очередной раз предупредил публику об опасности пересечения неохраняемых переездов. Это уже четвертый с начала года случай на линии в Хартли».
Как и пообещал Четти Синг, в живых не осталось ни свидетелей, ни соучастников.
Три дня спустя Чэнгуну позвонил комиссар полиции лично.
— Мне жаль беспокоить вас, ваше превосходительство, но вы, наверно, читали о злодейском убийстве в лагере Чивеве. Я полагаю, что вы можете помочь в расследовании этого крайне прискорбного случая. Я понял, что вы гостили… в тот день в лагере и уехали за несколько часов до нападения.
— Совершенно верно, комиссар.
— Вы не против того, чтобы сделать заявление и помочь нам? Видите ли, вы не обязаны это делать. Вас защищает дипломатический иммунитет.
— Я согласен всемерно сотрудничать. Убитым хранителем я восхищался и особенно его любил. И сделаю все, чтобы помочь наказать подлых преступников.
— Я вам чрезвычайно благодарен, ваше превосходительство. Могу я послать к вам одного из моих старших инспекторов?
Инспектором оказался могучий шана в штатском. Его сопровождал сержант в нарядном мундире полиции Зимбабве. Оба держались крайне подобострастно.
С бесконечными извинениями инспектор расспросил Чэнгуна о его пребывании в Чивеве, среди прочего об отъезде с грузовиками из лагеря. Чэнгун заранее отрепетировал свой рассказ и теперь без запинки изложил его. Он старательно не упоминал о встрече с Дэниэлом Армстронгом.
Когда он кончил, инспектор неловко поерзал, прежде чем спросить:
— Доктор Армстронг тоже сделал заявление, ваше превосходительство. Его рассказ подтверждает все, что вы говорили, однако он упоминает о пятнах крови на вашей одежде.
— Когда это было?
Чэнгун удивился.
— Когда встретил вас и грузовики из парка… он возвращался в Чивеве, увидев на дороге следы бандитов.
Лицо Чэнгуна прояснилось.
— А, да. Я был заинтересованным свидетелем выбраковки слонов в Чивеве. Как вы можете себе представить, во время этой операции было много крови. Я мог легко наступить в лужу.
К этому времени инспектор уже весь взмок от смущения.
— Вы помните, что на вас было в тот вечер, ваше превосходительство?
Чэнгун нахмурился, словно старался вспомнить.
— Рубашка с открытым воротом… синие хлопчатобумажные брюки… и, вероятно, спортивные туфли. Кроссовки. Это моя обычная одежда.
— Она по-прежнему у вас?
— Да, конечно. Рубашку и брюки выстирали и выгладили, обувь вычистили. Мой слуга очень усерден… — Он замолчал с улыбкой, словно его только что осенило. — Инспектор, хотите увидеть эти вещи? Можете даже забрать их с собой для осмотра.
Смущение инспектора стало почти болезненным.
— Мы не имеем права просить вас о таком сотрудничестве, ваше превосходительство. Однако в связи с заявлением доктора Армстронга… Если у вас нет возражений…
— Конечно нет. — Чэнгун обворожительно улыбнулся. — Я уже сказал вашему комиссару, что хочу всемерно сотрудничать. — Он взглянул на часы. — Однако мне пора на завтрак к президенту в его резиденцию. Не возражаете, если я пришлю вещи в полицию с одним из своих работников?
Оба офицера вскочили.
— Очень жаль, ваше превосходительство, что мы причинили вам неудобство. Мы высоко оцениваем ваше сотрудничество. Я уверен, комиссар напишет вам и поблагодарит.
Не вставая из-за стола, Чэнгун остановил инспектора у двери.
