Юрка бился в цепких лапах ужасного существа, которое рвало его когтями. Почуяв мое присутствие, монстр поднял голову и оскалил острые зубы, но, вместо того, чтобы броситься на меня, впился в истекающего кровью парня.
Больше я ничего не видела. Пока меня втягивали обратно в дом, крики снаружи неожиданно смолкли. Наступила зловещая тишина, которую прерывал лишь отвратительный чавкающий звук, будто кто-то шумно прихлебывал чай из блюдечка.
Когда стих и этот звук, дверь, скрипнув, отворилась сама по себе, но все уже было кончено. На траве остался широкий кровавый след, но чудовище и наш друг исчезли.
– Не мог же он сожрать его целиком! – проскулила Машка. – Даже косточек не оставил, сволочь, а-а-а…
Не дождавшись ответа, она уткнулась лицом в ладони и разрыдалась.
– Во что же мы вляпались? – спросил Вилли в тишине.
Глава 20
Самым разумным было бы, немедленно покинуть это страшное место, но прошло уже два часа, а мы все не решались сдвинуться с места.
Дверь заперли на засов сразу после случившегося, но даже теперь никто из нас не решался к ней приблизиться.
На исходе третьего часа мы услышала голоса…
Точнее, не голоса, а какие-то звуки, больше похожие не то на прерывистый шепот, не то на шипение. Слов было не разобрать.
Едва заслышав эти звуки, мы сбились в кучу в центре комнаты, с ужасом смотря на дверь.
Дверь вздрогнула.
Парни рванулись к ней и вцепились в чудом уцелевшую ручку, которая уже ходила ходуном.
Снаружи раздались крадущиеся шаги. Кто-то обходил дом, как будто в поисках лазейки. Я вспомнила о разбитом окне и бросилась к нему, волоча за собой тяжеленную скамью. Машка увязалась следом.
Шаги раздавались прямо под стенами дома. Я слышала чужое дыхание. Дикий ужас не смог остановить меня от того, чтобы своими глазами увидеть опасность и прежде чем привалить скамью к окну я выглянула.
– Боже! Огни! – вскрикнула я. – Ты видишь? Видишь?!!!
– Что? Нет! И не проси меня посмотреть! – хныкала Машка, вцепившись побелевшими пальцами в перекладину. Вдвоем мы загородили единственное отверстие, через которое внутрь могли проникнуть эти существа, которых оказалось великое множество. Они кружили вокруг дома, перешептывались, бились о тяжелые бревна так, что дом содрогался. По лесу будто рассыпали ведро раскаленных углей, которые перемещались хаотично, но явно стремились в одну точку.
И этой точкой было наше укрытие.
В нос набилась пыль, и мне жутко хотелось чихнуть, но я боялась сделать это. Мужчины у двери напряглись. На шее Романа вздулись вены. Даже Ян в этот раз не остался в стороне, понимая, что от наших усилий зависит не только безопасность, но и сама жизнь.
Прятаться было некуда.
Секунда. Две. Три.
Шепот стал громче и теперь как будто со всех сторон. Он звучал все отчетливее, но мы по-прежнему не могли разобрать ни слова. Это напоминало треск костра, шум дождя и шелест листьев, но это было нечто одушевленное. Тонкий, щемящий звук, от которого мороз пробирал по коже.
Что-то проскребло по двери с ужасающим звуком, словно металл по стеклу. Затем еще раз. Этот скрип бил по нервам. Мы не понимали, что происходит, но что-то внутри нас, что-то неведомое, древнее, настойчиво требовало: «Бежать, бежать, бежать»! Но бежать было некуда. Мы стали единым, насмерть напуганным существом и прекрасно чувствовали друг друга, но ничем не могли друг другу помочь, напряженно приглядываясь и вычисляя: кто следующий?
– Мать твою! – тоскливо выругался Вилли, когда скрежет раздался снова. Было похоже, что гигантская кошка точит когти о дерево, оставляя в столетнем дубе глубокие борозды.
Я видела эти когти и хорошо понимала, что они могут сделать с человеческим телом. Этот звук и непрерывный шепот сводили меня с ума. И еще – дрожащая под напором дверь. Кто-то ломился внутрь, и мы не знали, сколько еще выдержим.
Внезапно наступившая тишина оглушила. Она была такой плотной, такой абсолютной, что мне показалось, будто я оглохла.
Мы потеряли счет времени.
Первой не выдержала Эльза.
– Откройте дверь! – взмолилась она.
– Ты что, хочешь выйти? – не поверил Вилли.
– А ты собираешься сдохнуть от голода в этой дыре?! Сколько мы здесь протянем? День? Два? Неделю?
– У нас есть запас еды и вода, – робко напомнила Машка.
– Ерунда! Этих запасов надолго не хватит.
– Я бы предпочел не встречаться с этими тварями подольше, – признался Вилли.
– Кто бы сомневался, – презрительно фыркнула девушка. – А, между прочим, там, снаружи, твой друг! И от него мало что осталось!
– Я об этом и говорю, – обиделся Вилли.
– Не хочешь пойти посмотреть? – продолжала давить Эльза. – Вдруг он еще жив и ему требуется помощь?
Вилли промолчал, зато Роман решительно снял засов и распахнул дверь. От страха я зажмурилась.
Но ничего не произошло.
За дверью никого не было. Только мягкое вечернее солнце, лес и проблески голубого неба в вышине.
И еще нескольких капель крови на щелястом крыльце.
– Я не вижу Юрия среди живых, – подал голос Ян, подтвердив наши опасения. – Мы можем идти.
– Тебя никто не спрашивал, – рявкнул Вилли.
– Не лезь к нему! – взвизгнула Эльза. – Он знает, что говорит.
– Флаг в руки, – кивнула я, – только пусть он заткнется.
– Он хочет помочь! – настаивала она.
– Хотеть не вредно, – буркнула Машка.
Оказавшись в меньшинстве, Эльза беспомощно оглянулась на своего друга, но его лицо, по своему обыкновению, ничего не выражало.
– Оставьте его в покое, – вмешался Роман. – Нам действительно нужно торопиться.
– Домой? – с надеждой спросила я.
– Вперед и с песней, – огорошил он. – Вы же хотели найти клад?
– Уже расхотели, – поделился Вилли. – Кто куда, а я – до хаты.
Если честно, от него я ожидала этого меньше всего. Вилька так сильно мечтал разбогатеть, что готов был лезть хоть к черту на рога, а теперь спасовал.
– Другой возможности не будет, – предостерег Роман, обводя нас взглядом. Друг за другом мы опускали головы, и только я тихо сказала:
– Ее и сейчас нет. Нас попросту сожрут, и мне неважно, кто это будет: люди или монстры.
– Необязательно.
– Ты что всерьез предлагаешь нам продолжить экспедицию? – удивилась Машка.
– Именно так. Только нужно держаться всем вместе, тогда у нас есть шанс найти желаемое.
– Ой, правда! – всплеснула руками Машка, отогревшись на солнышке, – В ужастиках самое страшное начинается, когда герои разбредаются поодиночке! Я всегда переживаю: зачем они это делают? Ведь глупо же!
