Не успели Сеня и Команда отчаянных понять, в чем дело, как «всемирно известный дуэт», усевшись на тарелки и обхватив друг друга за плечи, синхронно спустился с горки, на жуткой скорости врезался все в тот же сугроб и временно исчез из вида.
Правда, почти близнецы почти сразу же вылезли.
— Оп-ля-ля! — воскликнули они, отплевываясь от снега.
— Экзотно! — воскликнул Баск. — Я тоже так хочу.
— То-оже, — покровительственно протянул Илюшка. — Если бы не мы с Кирюшкой, ты, Баск, ни за что бы до такого способа не допер.
— Нет, я бы допер, — уверенно отозвался Баск. — А вот Муму никогда бы не допер.
— А мне и не надо, — тощий высокий Герасим высокомерно вздернул острый подбородок. — Я до гораздо более важных вещей допираю.
Однако Баск продолжать спор не стал.
— Луна, — повернулся он к Павлу, — пошли так же съедем.
— Очень опрометчиво, — покачала головой Варя. — На вас с Пашкой одной горки не хватит.
— Наоборот, — возразили почти близнецы. — Чем теснее, тем лучше. Потому что риск увеличивается.
Однако ширины горки Павлу и Сене вполне хватило. Они с оглушительными воплями, но без особых приключений съехали вниз. То же попарно проделали и остальные.
Особенно отличился Герасим. Его узкое длинное тело стрелой вонзилось в сугроб и почему-то напрочь застряло там. В поле видимости остались лишь ступни, облаченные в ботинки с высокой шнуровкой. Ступни конвульсивно дергались. Именно по этому признаку Луна определил, что Муму подает сигналы бедствия. Ребята общими усилиями вытянули его за ноги.
Отдышавшись, Муму проворчал:
— И на фига тут этот сугроб торчит?
— Для амортизации, — пояснил Сеня. — Иначе бы ты сейчас не в снег врезался, а во что-нибудь твердое.
— Железная логика, — презрительно усмехнулся Герасим. — По-моему, до ближайшего твердого ехать и ехать.
— Все равно, — Сеня остался при своем мнении. — Этот сугроб нужен на всякий случай.
Почти близнецы вновь о чем-то пошептались. Затем с очень хитрыми лицами вновь полезли по снежным ступеням на горку.
— Уважаемая публика! — грянули они с высоты. — Всемирно известные братья-акробаты Ряжские представят вам новый смертельный номер.
Они встали в тарелках на колени и, обхватив друг друга за плечи, с лихими воплями начали новый спуск. До середины горки все шло нормально, и братья каким-то чудом удерживали равновесие. Внезапно их повело влево. Продолжая крепко держать друг друга за плечи, всемирно известный дуэт на головокружительной скорости сошел с трассы, пронесся по снежной целине и, подлетев на какой-то кочке, взвился в воздух.
Приземлившись, дуэт не без внутреннего содрогания обнаружил, что каким-то неясным образом превратился в трио. Ибо между ними, оглушительно воя, барахтался ребенок в беленькой шубке.
— Это ещё откуда? — в полном замешательстве посмотрел на ребенка Кирюшка.
— Сашенька! — раздался над головами упавших истошный женский вопль. — Ты цел?
Почти близнецы разом подняли головы и убедились, что трио уже превратилось в квартет. Четвертым членом компании оказалась немолодая женщина. Подхватив ребенка на руки, она принялась ощупывать его и причитать:
— Ты жив, мой маленький? Жив?
— Жив! — проорал ей в ухо Кирюшка. — Слышите, как вопит.
Лучше бы он не вмешивался. Ибо бабушка ребенка с ходу напустилась на братьев.
— Хулиганы! Убийцы! — потрясала она кулаками в самой непосредственной близости от их заснеженных лиц. — Из-за вас я чуть не лишилась единственного внука.
— Но ведь не лишились, — резонно возражал Кирюшка. — Все хорошо, что хорошо кончается.
А Илюшка, всегда считавший, что лучшая защита — это нападение, с возмущением заявил:
— Да вы сами виноваты! Почему за своим ребенком не смотрите? Он у вас возле горки гуляет. Так можете навсегда внука лишиться.
Бабушка орущего Сашеньки на минуту умолкла, затем разразилась гневной тирадой по поводу распущенных детей, а также их родителей. А в заключение принялась строить самые неблагоприятные прогнозы по поводу будущего Илюшки с Кирюшкой.
Пока братья препирались с разгневанной женщиной, а ребенок истошно вопил, Павла вдруг осенило: а не тот ли это самый Сашенька, семейство которого подслушивают?
— Слушай, Баск, — обратился Луна к Сене. — Ты эту бабушку знаешь?
— По имени нет, — покачал головою тот. — Но знаю, где живет.
— А отец Сашеньки не Леонид? — Луна задал новый вопрос.
— Понятия не имею, — откликнулся Баск. — Я и про ребенка-то этого только сейчас узнал, что он, оказывается, Сашенька.
— Не страшно, — вмешался Иван. — Главное, Сеньке известен их дом. Значит, мы сможем потом сходить и проверить.
— Голос у бабки вроде похожий, — сказал Герасим.
— А у ребенка? — осведомилась Марго.
— По-моему, все дети орут одинаково, — заявил Муму.
— Ну, не скажи, — заспорила Варя. — Одни орут тонкими голосками, а другие — басом.
— Кстати, мы ведь даже не знаем, кто там, по радио, был, девочка или мальчик, — внезапно сообразила Марго.
— Естественно, мальчик, — Герасим, в отличие от нее, не испытывал на сей счет никаких мнений. — Сашенька, значит, Александр.
— Дурак ты, Мумушенька, — с сочувствием проговорила Варя. — К твоему сведению, Сашенька с одинаковым успехом может быть как Александром, так и Александрой. А если ты такой серый, что этого не знаешь, никто не виноват.
— А я лично уверен, что по радио передавали мальчика, — упрямо изрек Каменное Муму.
— Будем надеяться, что ты прав, — ответил Луна. — Но все равно придется проверить. Вдруг в Изумрудове несколько мальчиков по имени Сашенька.
— У нас тут детей до черта, — подтвердил Баск.
— А я уверен, что это именно тот, кто нам нужен, — покосился на орущего ребенка Муму. — Мне интуиция подсказывает.
Варя презрительно усмехнулась. Муму надулся.
— Слушай, Луна, ну что они за люди, — Баск указал пальцем на Герасима и Варвару. — Почему они все время сражаются?
— Да кто их знает, — пожал плечами Павел. — Верно, им так на роду написано.
— Просто у Варьки плохой характер, — свирепо проговорил Муму.
— Это у меня? — кинула ангельский взор на Команду отчаянных голубоглазая Варька. — Да я сама кротость. А вот Мумушечка у нас — чистый зверь и тиран.
Бабушка Сашеньки, пообещав напоследок почти близнецам, что «основной разговор у них ещё впереди», подхватила ребенка и торопливо ушла. Кирюшка с Илюшкой присоединились к оставшейся части компании.
