— Вот и столица поющей страны, — спустившись на твердь аэродрома, пробормотал Билл. — Конечно, сейчас могут меня сфотографировать и будут проверять. У Фунджака это дело поставлено хорошо. Ну что ж, я готов к неожиданностям. А вы? — усмехнулся он.
— Сучка! — зло воскликнула Тина. — Значит, все-таки наплела Фунджаку. Но у него нет ни малейшей зацепки. А эти идиоты почему-то молчат. Что там с конвертом? Дик не из тех, кто будет тянуть время. Дам должен позвонить, но молчит. И его люди тоже молчат. Почему? Неужели Дик сумел их вычислить и уничтожить? Но у него там никого нет, а может, он мне о них не говорил. Что-то там произошло. Но ты ошибаешься, Дик, если думаешь, что со мной можно так легко справиться. Я хочу получить сокровища и сделаю все, чтобы они были моими. Пойду на союз с дьяволом, простите меня, боги. Но это мой шанс, и я не могу его упустить. Я смыла кровь брата с рук и души, но сердце помнит о совершенном грехе. Я хотела убить отца, но боги не допустили этого. Он мертв, его покарало небо. Он не доверил секрета мне, своей дочери, и поплатился за это.
— О чем думает моя госпожа? — подошел к ней Ибрагим.
— Почему-то из Америки нет известий.
— Почему нет? Все убиты.
— Точно? — потрясенно спросила Тина.
— Абсолютно. Дик оказался умнее и коварнее. Он хищник. Но я послал туда своих людей, и жить ему осталось немного.
— Мне нужны бумаги. Как я могла…
— Все будет хорошо, моя госпожа! — Перс поцеловал ее. — Я сам отправлюсь в Америку и привезу тебе все, что нужно. Могу и голову Дункана! — Он засмеялся.
— Надо раздобыть бумаги. И чем быстрее, тем лучше. Я думаю, Дик уже знает, что в них.
— Пока еще не знает. Неужели госпожа думает, что дикий Перс просто так отпустил американца с конвертом? Нет, госпожа. Я все знаю о Ричарде Дункане. И кому он отвез конверт для расшифровки, и еще кое-что очень интересное.
— Что?
— Он пытается найти своего отца, которого не знает. Мать Дика умирает, и он ищет этого человека.
— Мне он этого не говорил.
— Видно, мать ему что-то рассказала. Я сегодня же полечу в США. Как видишь, госпожа, я…
— Не зови меня так, — рассмеялась Тина. — Хотя это очень приятно слышать.
— Ты всегда будешь моей госпожой, и мы все найдем. Когда твой отец…
— Давай не будем об этом, — остановила его Тина. — Ты появился позже, когда уже все было закончено. По крайней мере так думали все. Оказалось, тайны в глобусах нет. Но тогда почему отец упоминал их? Почему этот ученый Доули тоже был уверен, что на одном из глобусов указано место, где пират спрятал сокровища? Теперь я уверена, что сокровища есть. Генерал не стал бы просто так привлекать к себе внимание.
— Дело в том, госпожа, что Дункан, возможно, увез ключ к тайне сокровищ. Я только потом понял, что ты наделала. Но с другой стороны, ты поступила правильно. Где бы мы нашли человека, который мог прочитать такой шифр? Через три часа мой самолет. Вернусь я скоро. Я очень соскучился по своей женщине! — Он подошел к Тине.
«Кажется, работают две группы, — думал, выходя из здания аэропорта, Билл, — потому что фотографировали меня дважды. Подстраховка или две группы?»
— Вам куда, мистер? — по-английски спросил невысокий молодой индиец. — Мое такси для гостей из Америки, Англии и для тех, кто понимает английский. — Он широко улыбнулся. — Меня зовут Хореш.
— Поехали! — Билл шагнул к машине.
— Куда угодно, мистер! — Хореш открыл дверцу. — Я очень рад, что выбрали меня. Трое детей, а кормить нечем. Жена четвертого скоро принесет.
— Куда же их столько? — спросил, усаживаясь на заднее сиденье, Билл.
— Дети — дар богов, — укладывая в багажник чемодан, отозвался индиец. — Много не бывает. Нет детей — беда большая. Кто на старости приютит, накормит, обогреет? И если в доме не слышно детских голосов, этот дом мертв. Не можешь сам, возьми брошенного. — Хореш сел за руль. — Куда мистеру надо?
— Отель «Баханадра», — ответил Билл.
— Трое туристов. — Инспектор отложил фотографии. — Двое с женами и детьми. Третий не раз бывал в Дели, его знают. Он спортивный обозреватель газеты…
— Давай-ка конкретнее, кто вызывает интерес? — перебил его Фунджак.
— Вот эти. — Ширикант разложил на столе четыре фотографии. — Этот, — он тронул фото мужчины в широкополой шляпе и белой майке, — явно тренированный. Ведет себя спокойно, и видно, что в Дели впервые. Уехал на такси в отель…
— Дальше, — буркнул Фунджак.
— Этот ведет себя нервно, — показал вторую фотографию инспектор. — Постоянно оглядывается, как бы убеждаясь, что за ним не следят. Первый турист…
— Не повторяйся.
— Извините, господин.
— Вот что, — недовольно произнес Фунджак. — За всеми нужно установить наблюдение. И немедленно сообщать мне, если будет что-то подозрительное. Ничего не предпринимать без моего указания.
— Так, — Билл подошел к окну, — значит, меня пасут. Точнее, всех, — усмехнулся он. — Но это означает, что произошла утечка информации. Кто-то у нас стучит. О моем отъезде знали трое. Двое вне подозрений, это я и генерал. Третий — Тираб, он тоже не мог. Но кто-то все-таки сообщил. Если бы это был Тираб, меня бы узнали. А если перестраховка? — Он снова подошел к окну. — Нет, этого морского пехотинца Сэма тоже водят. Отпуск решил провести в Индии, идиот. Но это и успокаивает. Хотя как я буду работать? Надо найти Ратху. Кроме номера телефона, у меня ничего нет. Молодцы техники, вычислили ее. Но звонить ей нельзя. Во-первых, вполне могут прослушивать телефон, во-вторых, это может быть западня. Хотя, если бы была западня, она оставила бы свои координаты. Ну что ж, я сам вызвался, и надо действовать. Позвонить нужно и можно, но не из номера. Точно. А если она не говорит по-английски? Да нет, вряд ли. Нервничаешь, капитан?.. Теперь в душ и в город.
Канпур
— Не могу! — Ратха отдернула руку от телефона. — Что я ему скажу? Мне кажется, что документы убитого Ушаха взяла Тина Бачан. А я уверена в этом? Нет, но мне очень хочется покончить с ней. Предположим, генерала это заинтересует, а что дальше? Что еще я могу ему рассказать? Отдать бумаги деда? — Она посмотрела на дверь комнаты, в которой лежал больной старик. — Сама я ничего не поняла. Хорошо, что Шакур не знает о них. Там два листка: несколько строчек по-индийски, но, видимо, древний язык, потому что я ничего не поняла, и три строчки каких-то странных знаков. Об этих бумагах никто не знает. Я позвонила потому, что нашла их. И уже три дня чувствую себя неуютно. Да, как только нашла бумаги, я поехала к американской базе. И там без труда узнала номер телефона генерала. Ладно, позвоню еще раз и скажу о бумагах и о Тине. Что она послала кого-то, чтобы убили Ушаха. — Ратха взяла телефон и снова положила его. — Нельзя звонить со своего, может быть, меня прослушивают. Звонил Фунджак, спросил, как дедушка, и задал странный вопрос — говорит ли дедушка по-английски? Я ответила, что не знаю, так как сама говорю по-английски, но с дедом не разговаривала. Ой, — она сжалась, — он же наверняка хотел узнать, говорю ли по-английски я. Дура, — испуганно прошептала Ратха. — Хотя он ничего не может знать. Но почему он спросил о дедушке? Почему не звонит и не возвращается Шакур? Снова, наверное, со своей Умой встретился. Убила бы эту суку! Она у меня парня увела. Никогда не прощу!
