— Значит, вы говорите про Графа, — пробормотал Водяной.
— Ты что-то знаешь? — уставился на него Тимур.
— Слышал. Я ведь в тех местах почти двадцатку в зоне провел. Слышал про Графа. Он в наручниках двоих энкэвэдэшников угрохал. И базарок шел, что он оставил какую-то хренотень, по которой можно выйти на побрякушки. Об этом базарили, но потом вроде утихли. Так что вы не ломайте уши, мужики, лажа все эти базары. Граф тогда из плена через Штаты сваливал, а его салютом из автоматов встретили, правда, шмаляли не вверх, а по нему. И был с ним еще кто-то, но тот себя шмальнул. В общем…
— Вот что, Водяной, — недовольно перебил его Тимур, — мы платим, ты работаешь. Пятнашку ты имеешь и плюс все остальные дела — ну, там, билеты, питание и…
— Короче, еще пять, и все, — усмехнулся Водяной. — Если ничего не вызнаю, с вашей стороны претензий нет. А если все узнаю, еще добавляете треху. Годится?
— Да, — кивнул Руслан.
— А не дорого? — проворчал Тимур.
— Тогда сам хлопочи, — ответил старик, — вообще затрат никаких.
— Все, — кивнул Руслан, — базар закончен. Сколько тебе надо времени?
— Я так мыслю, что вам это в темпе надо узнать, — спокойно проговорил Водяной. — Но если заказ срочный, положим, пара дней, но тогда придется накинуть, потому что если быстро, то…
— Если через двое суток мы будем знать все, еще пять! — отрезал Руслан.
— Умеешь ты быть убедительным, — усмехнулся Водяной.
Япония, Токио
Ниндзя, в стремительном прыжке преодолев расстояние в три метра, успел запрыгнуть под опускающиеся ворота. Перекатившись вправо, замер.
— …чим неплохие деньги, — послышался голос уходившего от машины человека. — Можно было поторговаться, но дело в том, что эту партию оружия Золотой Коготь хочет отправить в Чад. Там начались какие-то волнения, повстанцы имеют богатого спонсора, и цена довольно высока. Я сегодня разговаривал с представителями Фронта освобождения и решил провернуть эту сделку. Все данные у меня имеются.
Ниндзя осторожно выглянул из-за машины и увидел стоящего у дверей невысокого полного японца с чемоданчиком в руке и двух телохранителей. Он вытащил из-за пояса звездочки.
— Хорошо, — довольно улыбаясь, проговорил седой японец и внезапно умолк, глядя на упавшего телохранителя. Неожиданно второй рухнул лицом вниз. Японец с чемоданчиком испуганно вскрикнул. Рука в перчатке легко коснулась его шеи, и он обмяк. Ниндзя подхватил его и аккуратно положил на бетонный пол. Двери лифта раздвинулись. Стоявший в кабине плотный мужчина упал от резкого удара в грудь. Ниндзя рывком поддернул его к себе. Тело упавшего не позволяло закрыться дверям кабины. Ниндзя поднес к носу седого тампон. Тот, вздохнув, открыл глаза.
— Имя представителя повстанцев Чада? — спросил ниндзя.
Офунато
— Мама умерла, — опустив голову, тихо проговорила пожилая японка. — Исао дома не было. В вечность ее провожали мы, а потом Исао пять ночей не отходил от могилы…
— Понятно, — кивнул невысокий плешивый мужчина в темных очках. — А где сейчас может быть Исао?
— На вашем месте я бы не искала его, — помолчав, ответила женщина.
— Подождите, — плешивый вложил ей в ладонь пачку долларов, — я обещал другу найти Исао.
— Тиба, — быстро убрав деньги, прошептала женщина. — Пещеры Золотых Птиц…
— Хорошее название, — усмехнулся плешивый. — Тиба — это понятно, а вот про пещеры я что-то не слышал. Пещеры Золотых Птиц, — пробормотал он и пошел к машине, в которой, кроме водителя, сидели еще двое. Он сел рядом с водителем. — Тиба, — сообщил плешивый. — Поехали.
Токио
— Понятно, — сказал по телефону дородный высокий мужчина. — Значит, дело не в чадских повстанцах. Я так и думал… почему вдруг чадским повстанцам обращаться в Японию? Значит, Рука Справедливости решился на это. Смелый поступок, хотя и глупый. Твои орлы могут достать человека Руки Справедливости?
— Кош Шар не из тех, кто слепо доверяет, — прозвучал ответ. — Я выполнил свою часть работы, и на этом наше сотрудничество прекращается. — Телефон отключился.
— Жаль, — хмыкнул мужчина. Он отбросил мокрый от пота платок, взял другой. — Жара адова, — пробормотал он.
— Сеньор Ренуччи, — послышался шепот.
— Я здесь, идиот.
— Извините, — на площадку поднялся смуглый мужчина, — вас хочет слышать сеньор…
— Исчезни, Бамаса! — Ренуччи взял телефон.
— Я не понимаю тебя, Черный Дракон, — произнес сидящий на позолоченном троне мужчина лет пятидесяти. — Ты же знаешь правила: мы не выступаем ни на чьей стороне, если дело касается государства. Мы не поддерживаем ни власть, ни выступающих против нее. И я не понимаю твоей просьбы. Совет старейшин собирается завтра, в ночь падающих звезд. Там будет решаться и твоя судьба. Ты нарушил правило Золотого Дракона и жив только потому, что твой брат…
— Послушай меня, Ашу, — с усмешкой сказал стоящий перед троном японец, — уже давно нет ни законов, ни совета старейшин. Вы живете в прошлом веке или, точнее, в позапрошлом. Сейчас другое время, а значит, давно пора менять и законы, и…
— Свод законов нашего общества существует не одно столетие, сдержанно проговорил Ашу. — За него отдавали жизнь великие воины. И любой, кто даже попробует…
— Я попробовал, — усмехнулся Черный Дракон. — И что…
Рука сидящего на троне резко дернулась. Острый конец изогнутого меча остановился у шеи Черного Дракона.
— Судьбу любого из нас решает совет старейшин, — тихо проговорил Ашу. — И если совет решит, что ты должен прекратить жизнь, я сам тебя убью. — Он убрал меч.
— А почему бы тебе не сделать это сейчас? — Отскочив, Черный Дракон выхватил меч.
— Убейте его, — приказал Ашу. На Черного Дракона бросились трое вооруженных мечами ниндзя. Черный Дракон только один раз сумел отбить удар. Ему отрубили руки, надрезали сухожилия на ногах. Черный Дракон истошно кричал.
— Ты даже боль терпеть не в силах, — спокойно отметил Ашу. — Он должен умирать от рассвета до заката, — сказал он ниндзя. Те подняли Черного Дракона и понесли его к выходу. — Ты узнал имя заказчика? — негромко спросил Ашу.
— Да. — В зал с поклоном вошел ниндзя. — Здесь все. — Он положил на стол дискету.
— Можешь отдохнуть, неделя твоя. Куда отправишься, не сообщай, а то могу вызвать.
— Я всегда готов к действию, Великий Воин! — Ниндзя поклонился.
— Ценю твою преданность. Но пора задуматься о жизни, простой жизни. Чтобы сделать счастливой женщину, чтобы познать отцовскую любовь к своему ребенку. Ты настоящий воин, исполни клятву, данную Совету, когда тебя обвиняли за совершенное мужчиной, давшим тебе жизнь, хотя ты никогда не звал его отцом. Тем не менее он дал тебе жизнь, и ответ должен держать сын предателя. Ты сделал все, что обещал. Я понимаю, что не должен говорить этого, и ты знаешь, что уход из организации грозит смертью тебе и ближайшим родственникам. Но мать ты уже потерял, не зная отца, хотя и знаешь, что его убили. Поэтому тебе грозит смерть за уход из…
