Уговаривать Калинина не требовалось. За пятнадцать минут он наверстал упущенное – съел огромную тарелку борща, тарелку картошки и две огромные котлеты. Запив все это компотом, по-хорошему позавидовал ученым, которые имеют возможность питаться совсем как дома.
В этот момент снаружи послышался едва различимый шум, приглушить который не смогли ни бетонные стены, ни толща земли над столовой.
– «Корморан», – со знанием дела прокомментировал пилот, определяя марку приземлившегося около лагеря вертолета. – Индийских специалистов забрали. И нам пора.
– Пора, – согласился Мартюшов. – Хорошего помаленьку, – и уже громче добавил: – Господа профессора и академики, готовьтесь к отлету.
Насколько был осведомлен Калинин, на Озере, в Большом лагере работал постоянный персонал из тридцати-сорока учёных, которые каждые два месяца сменялись другими. Такой вахтовый метод был выгоден, прежде всего, правительству. Заселять комплекс сотней учёных – дело затратное и хлопотное.
«Эти упыри из правительства… – говорил как-то Калинину подвыпивший военный сталкер, – …они, чтобы не платить научникам надбавки за вредность и прочее, каждые два месяца меняют персонал. А сколько надо проработать, чтобы получить надбавки? Правильно, два месяца с копейками подряд…»
Капитан не знал, почему ему вспомнился этот разговор. Может быть, проснулась жалость к лишенным надбавок научникам, а может, съеденные только что котлеты могли не пережить обратный перелет внутри желудка.
Как бы не попросилось обратно и первое блюдо…
Когда тарелки были составлены рядом с посудомоечной машиной, рокот винтов на улице стих.
– Улетели, – пилот поравнялся с Калининым. – Щас и мы рванём.
Они оба вошли в раздевалку.
Еще несколько минут ушло на то, чтобы облачиться в тяжеленные костюмы, взять оружие и подойти к лифту.
К этому моменту подтянулись и ученые, группу которых следовало вывезти на Большую землю. Лифт поднял их откуда-то снизу, с одного из подземных уровней.
А потом, все вместе, они поднялись наверх и через десять минут подошли к воротам лагеря.
– Уже? – стоящий на вышке часовой качнул головой, мол, «понимаю, служба».
– Уже, – Мартюшов кивнул и шагнул в открывающийся створ ворот.
Белесые клубы тумана захлестнули всю группу.
На погрузку в вертолет ушло еще около получаса. Задержка была вызвана тем, что один из учёных забыл в своей комнате записи экспериментов и вернулся за документами. Потом не могли найти доктора Митяева, который не явился в столовую, и лишь через десять минут обнаружили его почти у самого забора старого производственного комплекса, в двух километрах от лагеря.
Как объяснил Афанасий Александрович, он решил прогуляться и заблудился. Мартюшов категорически отказывался в это верить, обещая сообщить обо всем Шарову или Дугину. А вот Калинин вполне поверил в историю с прогулкой в тумане, потому как сам не так давно чуть было не потерялся, идя «по прямой».
Наконец, доктор Митяев был отправлен в лагерь, а все оставшиеся загрузились в вертолет. Хлопнула дверца, и запах прелой листвы сменился ароматом освежителя воздуха, который болтался в салоне вертолета.
– Поехали, – выдал напоследок второй пилот, и мотор винтокрылой машины заработал.
Со свистом принялись рубить туман огромные лопасти. Казалось, вот-вот земля под брюхом вертолета исчезнет и они снова взмоют в небо, паря над этой проклятой землей.
– Ничего не понимаю, – внезапно сказал первый пилот, и двигатель заглох.
– Что не так? – Мартюшов, расталкивая набившихся в вертолет людей, перегнулся к пилотам.
– Топливо на нуле, – пояснил вертолётчик, постукивая по мигающей красным табличке на панели индикации.
– Так было же «выше крыши»?
– Было и сплыло, – пилот пожал плечами. – Выгружаемся. Придется заправлять вертушку заново.
Вот так и рушатся мечты о скором возвращении домой. Видно было, как расстроились ученые и как взбесился Мартюшов.
Вдвоем с первым пилотом они несколько минут бродили вокруг вертолета, после чего майор приказал всем возвращаться в лагерь, а двух военсталкеров отправил на склад за горючкой.
Подошел неизвестно откуда взявшийся Спам, перебросился с майором несколькими фразами и, помрачнев, направился к складу.
– Что-то случилось? – не выдержал Калинин, когда майор прислонился лбом к холодному борту вертолета.
– Случилось, – Мартюшов кивнул. – Кто-то слил топливо.
– Слил? – удивился Калинин. – Но зачем это кому-то понадобилось?
– Не знаю. Но не в этом дело. Спам сейчас рассказал мне кое-что похуже пропажи топлива. Видишь, что с облаками?
Калинин запрокинул голову, пытаясь разглядеть проступающее из тумана небо с рваными клочьями туч. Вот только небо это было каким-то странным – до полудня оставалось еще три часа, а на северо-востоке уже плясал багрянец заходящего солнца. Хотя стоп – какого солнца?.. Солнце – вот оно, а красные облака совсем в другой стороне.
– Видишь? – майор прищурился.
Калинин кивнул.
– Будет выброс, причем очень скоро. Минут через сорок «вдарит». Мы, при всем желании, заправиться и улететь до его начала не сможем. Так что нам придется задержаться в лагере еще как минимум на пять часов, пока будет бушевать стихия.
– Невеселые перспективы… – Калинин обернулся в сторону склада, откуда уже возвращался Спам в сопровождении двух военсталкеров.
– Бочки пусты, – выкрикнул сталкер, не доходя до вертолета. – Горючку слили и оттуда.
Бледный как полотно Мартюшов перевел взгляд со Спама на Калинина и прошептал:
– Всех в лагерь. Переждем выброс, а разбираться будем потом. Командуйте, капитан.
* * *
– Я бросил курить несколько лет назад. Врачи сказали, что иначе я умру, – Мартюшов достал из кармана сигаретную пачку. – А это я нашел сегодня у вертолета. Получается, что пачку мог выбросить тот, кто слил топливо.
– Ну, не знаю, товарищ майор, – Калинин пожал плечами.
Они шли по дороге в сторону лагеря, немного отстав от остальной группы.
– Но тот, кто слил горючку, – среди нас. Согласен?
– Определенно, – капитан кивнул. – У меня пока только три кандидатуры.
– Ну, и кто же, по-твоему, мог успеть все это?
– Во-первых, это доктор Митяев. Он оставался у вертолета, когда я уходил, и у него было вполне достаточно времени, чтобы слить топливо. Зачем ему это, я не знаю. Может, хотел потянуть время до вылета вертолета, чтобы закончить какое-нибудь дело.
– Этот мог. А кто еще?
– Караульный с башни. Он оставил Спама сторожить подступы к лагерю, а сам пошел меня в столовую провожать. Теоретически он мог успеть. Дождался, пока я уйду и доктор смотается, а потом сделал всё, что было нужно. О мотивах я также молчу.
