– Еврейская физика, – пробормотал с отвращением Браун. И сказал уже громче: – Он ошибается, господин Президент.
– Хорошо, что мы вас после войны не повесили и даже не расстреляли, – изволил пошутить Президент. – Завтра я буду в Далласе встречаться с избирателями. Уверен, сегодняшний старт убедит избирателей – за кого им голосовать.
– Дорогой, – сказала блондинка, – ты же помнишь, что там случилось. Твой бедный брат Роберт…
– Да-да, – сказал Президент. – Но с таким начальником охраны я везде чувствую себя в безопасности. Харви! – окликнул президент невзрачного человека в темном костюме и с прилизанными редкими волосами. – Бывший морпех, уникум, попадает в одноцентовик с пятисот футов. Представляете его убойную силу? Находись тогда Освальд рядом с братом, он бы вмиг учуял того стрелка. – Президент скорбно помолчал.
– Удачной дороги и хороших выборов, – сказал Браун. – Я буду голосовать за вас.
И мысленно добавил: в том случае, если события в Далласе пойдут так, как его информировали. Там Президенту предстоит пережить маленькое чудо, потеряв жизнь и вновь ее обретя, правда, в несколько ином качестве.
Но, в конце концов, если к звездам летят некробиоты, то почему лидером свободного мира не может стать один из них?
Из нас, поправил себя Браун.
…Ты можешь, шептал настойчивый голос. Ты можешь. Попробуй еще раз, движитель.
Бывший заключенный смотрел в глубь черного маслянистого шара. Собственное отражение уже не пугало его. Он вдруг понял, что действительно может! Труд освобождает! От всего! Даже от оков гравитации! Ведь он – движитель, как и те другие вокруг него. И он должен всего лишь безраздельно слиться с ними!
Корабль рванул с восьмикратной скоростью света. И ускорение продолжало возрастать.
Впереди их ждал Марс.
Он остановил машину. Близился рассвет. Небо из черного становилось фиолетовым, а в той стороне, где лежал городок, слегка порозовело.
– Приехали, – сказал он девочке. – Дальше пойдешь сама. Постучишься в любой дом, там тебе обязательно помогут.
Эмма не двигалась. Он осторожно тронул ее за плечо. Девочка вздрогнула, отодвинулась. Вздохнув, он вылез из машины, открыл дверь со стороны пассажирки и ловко, одним движением подхватил и поставил Эмму на асфальт. Покопался в карманах, достал свернутые в трубочку купюры и сунул в ладошку.
– Иди, – подтолкнул он ее.
Девочка нерешительно сделала шаг, еще. Обернулась.
– Тебе там помогут, – повторил мужчина. – И запомни, кто тебя спас, – Ли Харви Освальд! Ты обо мне еще услышишь, – добавил он тише.
Он вновь сел за руль.
Попадает в одноцентовик с пятисот футов? Что ж, у вас будет возможность в этом убедиться, господин Президент.
Харви развернул машину и поехал туда, где все еще царила ночь.
Глава 15
Горизонт событий
Нет человека более занятого, чем командир корабля накануне старта, и более свободного, чем после.
Лежа на койке и уместив планшет на животе, Борис Сергеевич в промежутках вахт, на которые заступал, как и все члены экипажа «Красного космоса», крутил ручку, перематывая микрофиши с газетами «Правда», «Труд», «Красная звезда», «Известия», «Вечерняя Москва», «Вести Лунограда», журналами «Коммунист», «Огонек», «Смена», «Космос», «На орбите», «Знание – сила» и множеством других центральных и региональных изданий. А еще там имелись подборки печатной продукции других социалистических стран, а также прогрессивных изданий стран капиталистических.
Газеты и журналы передавали пульс тех огромных свершений, которыми жила страна, которыми жил мир социализма и на которые с такой завистью и ненавистью смотрел обреченный на историческое небытие отживающий лагерь капитализма.
Продолжали осваиваться огромные, до того пустовавшие просторы Арктики. Возводились на полноводных сибирских реках огромные электростанции. Зажигались новые искусственные солнца. Пустыни отступали под напором все новых и новых каналов, несущих воду сибирских рек изголодавшейся по влаге почве. Выращивались и собирались невиданные урожаи. Грозно стояли на страже рубежей родины и всего коммунистического мира самые могучие и самые миролюбивые армии, вооруженные совершенным оружием, готовые дать молниеносный и сокрушительный ответ на любую провокацию лагеря капитала. Открывались новые детские сады, школы, больницы, университеты, фабрики, заводы, научные институты, лаборатории, обеспечивая каждому гражданину СССР его гарантированное право на бесплатное образование, бесплатное медицинское обеспечение, на труд, творчество.
Мартынова разбудил срочный вызов с мостика.
– Командир, вызывает ЦУП, – прошелестел голосом стоящего на вахте Аркадия Владимировича интерком, – требуют вашего присутствия.
– Иду, – Борис Сергеевич посмотрел на часы и покачал головой. Без пяти минут четыре ночи по бортовому времени. Столько же, сколько и в Москве, где располагался Центр управления полетами. Что у них такого срочного? Вспышка на Солнце? Метеорный поток?
Зашнуровав ботинки и накинув куртку (по старой привычке спал командир почти всегда одетым), Мартынов уже через пять минут был в рубке.
– Доброе утро, – услышал в наушниках Борис Сергеевич руководителя полета Исая Лукодьяновича Кунского.
– И тебе доброй ночи, Исай Лукодьянович, – усмехнулся Мартынов. – Чем порадовать желаешь? Вспышкой али потоком?
– Да как тебе сказать, – слышно было, как Кунский кашлянул, – дело не то чтобы очень срочное, могло и до утра подождать, но я хотел, чтобы ты одним из первых был в курсе. У нас здесь через несколько минут состоится срочное совещание, а утром нас ждут в Совете министров с докладом. А там, говорят, и до Политбюро дело дойдет.
– Не томи, рассказывай, что стряслось.
– Добро, слушай. – Исай Лукодьянович помолчал. – Полчаса назад американцы произвели запуск загоризонтного корабля. Наши средства объективного контроля зафиксировали его выход за горизонт событий и определили примерную траекторию, в пределах погрешности Гейзенберга-Чандрасекара. – Кунский вновь замолчал.
Молчал и Борис Сергеевич. Ему все стало понятно, но он не перебивал и не помогал сказать Кунскому то, что он должен был сказать.
– В общем, Борис Сергеевич, не носить тебе и твоей команде лавров первых людей на Марсе. Заг-астронавты успеют раньше вас. Их мишень – Марс. – Исай Лукодьянович так и сказал «мишень».
Связь с ЦУПом давно перешла в штатный режим, Исай Лукодьянович отправился на совещание в ГУКИ, а Мартынов все сидел за пультом связи, положив подбородок на скрещенные пальцы. Аркадий Владимирович, который также слышал весь разговор, молчал, не отвлекая командира от размышлений.
– Ты что об этом думаешь? – наконец спросил его Борис Сергеевич.
– Не ради славы первооткрывателей затеян весь этот полет, – сказал Гор заготовленную фразу. – Жалко, конечно, что это будут американцы с чертовыми загоризонтниками, но их полет будет в традиционном стиле: сядут, поставят звездно-полосатый флаг, сфотографируются, может, проедутся по окрестностям на каком-нибудь вездеходе, камешки соберут и сгинут без следа и последствий.
