Косвенно помогали Немцову и самостийные «народные контролеры». Все-таки «лихие девяностые» на дворе! Ужесточение контроля за безбилетниками породило новый вид криминального бизнеса – лжеконтролеров. Крепкие парни попросту выходили на конечные остановки, нацепляли красные повязки, как у дежурных учеников в школе, и поджидали троллейбус или автобус. Когда тот подъезжал, каждый член «бригады» брал на себя одну из дверей и задерживал безбилетников. Потом с испуганных граждан требовали немедленно оплатить штраф. Если денег при себе не было или пассажиры отказывались платить, то в лучшем случае им угрожали, а потом все-таки отпускали с миром. А в худшем могли отобрать «в залог» часы или другую ценную вещь. Мол, найдешь деньги – приходи. Причем происходили такие сцены не только на рабочих окраинах, но и прямо в центре города, в двух шагах от областной администрации! Там долгое время орудовала банда во главе с Андрюшей-контролером. И никому, как правило, не приходило в голову пожаловаться в милицию или в парк, ведь человеку нужно было и дальше на этом троллейбусе ездить, мало ли чего. Такое было время.
Если безбилетнику удавалось выйти из схватки с «контролерами» без потерь, понятно, что желание еще раз прокатиться «зайцем» у него заметно убавлялось. Водители, разумеется, тоже нередко были в доле. К примеру, лжеконтролеры во время проверки в маршрутных такси (тогда они тоже были государственными) собирали у испуганных пассажиров все билеты, а потом возвращали шоферу, который продавал их по второму разу. Но выработавшаяся десятилетиями привычка у части народа ездить на транспорте бесплатно все же искоренялась медленно и не сразу. Порой охота на «зайцев» приводила к целым дракам и побоищам.
Доходило до того, что вполне приличные на вид дамы и мужики с остервенением бросались на контролеров, душили и даже кусали их! Эдакие пассажиры-оборотни. На работе и дома вроде приличные люди, а при виде красной повязки с надписью «Контроль» вдруг зверели и впадали в дикое бешенство!
«Результаты этого новшества превзошли все ожидания, – писала „Ленинская смена“ в начале октября. – По сравнению с августом доходы от перевозок за сентябрь возросли почти на 50 процентов. Случилось это прежде всего потому, что удалось ликвидировать длинную цепочку воровства денег, начиная от пассажиров, отрывающих билеты, не бросая денег, и кончая „несунами“ в автопарках. Ведь только по старым ценам 1991 года подобные убытки составили около 10 миллионов рублей. Что касается безбилетников, то конфликты между ними и контролерами, похоже, перерастают в настоящую войну. Последние на днях рассказали жуткие вещи о сломанных ребрах и прокушенных руках, которыми приходится платить за контакт с безбилетниками. О том, что с тех „зайцев“, которых все же удается доставить в милицию, взимается 3 тысячи рублей за отказ платить штраф и 742 рубля за простой автобуса – эти деньги якобы отрабатываются „неплательщиками“ на ночном строительстве дорог в Верхних Печерах. Официальные лица этого не подтверждают, однако то, что за последнее время только на водителей совершено 9 нападений с целью отобрать выручку или заставить их ехать туда, куда хочет „клиент“, – факт».
«Купив „простую“ двухрублевую карточку, не пытайтесь проехать по ней в экспрессе, – предупреждали СМИ. – Львиная доля конфликтов возникает именно из-за этого. „Правила проезда“, висящие в каждом автобусе, во многом устарели… Если из-за строптивого поведения „зайца“ приходится снимать с линии автобус и везти на нем провинившегося в милицию, автопарк может предъявить пассажиру иск за простой автобуса (себестоимость часа движения – 740 рублей)».
Правда, по-настоящему страшные времена для безбилетников длились совсем недолго. Уже осенью, после вступления в силу нового Закона о милиции, ее сотрудники утратили право взимать штраф за безбилетный проезд. Теперь это могли делать только контролеры. Всякого рода дополнительные поборы также были запрещены, а штрафовать за простой транспорта мог только суд. Так что «зайцам» отныне грозил лишь штраф в 50 рублей от «официальных» контролеров и разные неприятности от «неофициальных». Впрочем, немцовские «автобусно-полевые суды» так сильно напугали народ, что в течение нескольких следующих лет ездить на автобусах бесплатно стало как-то немодно. Позднее пришлось вновь ввести на транспорте кондукторов, которых благополучно изжили в 70-х годах, перейдя на кассы самообслуживания и талоны. Эти бабульки контролировали наличие карточек и обилечивали тех, у кого таковых не было.
Конечно же эти нововведения оценивались по-разному и были во многом спорными. Финансовый вопрос осложнялся тем, что трамваи и троллейбусы находились в подчинении у города, а автобусы – у области. Возникали вопросы, как делить полученные деньги и т. д. Предприятия, привыкшие работать за выручку и в соответствии с ней регулировать выпуск транспорта на линии, фактически лишились прямого стимула работать. Напротив, при безналичной и обезличенной (пассажиры платили как бы в общий котел, а не конкретному перевозчику) системе оплаты стало выгодно попридержать машины в парке, сэкономив на бензине и запчастях. Красть действительно стали меньше, зато народу пришлось порой часами стоять на остановках в ожидании транспорта.
Кроме того, Немцов одним из первых в стране ввел бесплатный проезд на общественном транспорте для инвалидов I и II групп. Новая льгота, призванная поддержать эту категорию граждан, распространялась на все виды транспорта, кроме маршрутных такси. Причем для проезда инвалиду требовалось только показать соответствующий вкладыш в пенсионном удостоверении, дающий право на эти льготы. В дальнейшем список льготников стал быстро пополняться. Немцову очень понравилось принимать подобные популистские решения, благо они не требовали немедленных расходов из бюджета. То же самое происходило в те годы и в правительстве. Уже к середине 1994 года треть пассажиров будет ездить на муниципальном транспорте совершенно бесплатно. При этом возмещать предприятиям убытки и выпадающие доходы почему-то никто не собирался или как минимум не торопился. В последующие годы данное несоответствие росло как снежный ком, во многих городах привело к полной ликвидации социального транспорта, а в самом Нижнем Новгороде к его глубокому кризису. Но тогда, в начале 90-х, до этого еще было далеко…
Несмотря на все улучшения и меры по закупке автобусов, ситуация с общественным транспортом не только не улучшалась, но, напротив, продолжала ухудшаться. Дело в том, что, идя навстречу рыночной экономике, Верховный Совет России принял ряд антимонопольных законов. Которые, в частности, запретили прямое административное вмешательство в работу предприятий, в том числе государственных. Если раньше первый секретарь обкома или председатель облисполкома мог в любой момент вызвать на ковер директора «Пассажиравтотранса» и устроить ему разнос, то теперь все вроде как решал рынок. Все изменилось. Все полномочия: контроль за выходом автобусов на линию, наказания за самоволки проштрафившихся водителей – были отданы в автопарки. А последние оказались вовсе не заинтересованы в большом выпуске машин на линии, так как деньги они получали не за количество рейсов, а соответственно расходам. Совершенно без контроля остался и процесс списания старых автобусов. В былые годы предприятия берегли каждый старенький ЛиАЗ и «икарус» и выпускали их, пусть даже на короткие маршруты, пока они еще могли ездить, а теперь держать в парках «всякий хлам» оказалось невыгодно. Ибо это увеличивало расходы на ремонт и содержание, а также увеличивало штат ремонтников и фонд их зарплаты. Поэтому, в то время как Немцов, используя свои связи, с трудом выискивал, где бы еще купить 20–30 автобусов, парки стремительно избавлялись от еще не выработавших свой ресурс машин. «Из-за действий Верховного Совета мы теперь практически лишены возможности влиять на ситуацию, – жаловался Немцову гендиректор ПО „Нижегородпассажиравтотранс“ Евгений Дедиков. – Мне регулярно приходится отчитываться перед депутатами, не наказываю ли я, не дай бог, водителей». «Получается, что мы с огромным трудом достаем им автобусы, а они их списывают?!» – возмущался в ответ Борис Ефимович. И это действительно было так.
