Сбитая ударной порцией информации, которую вывалил на нее хитроумный внук, леди Левьерис все-таки осела в кресло. Выглядела бабушка столь же огорошенной, как и контуженные ее рыком Янка с Хагом.
Декан Гад, оказавшийся неспособным усмирить бушующую даму, покосился на дракончика с искренним уважением. Не соврав ни полусловом (драконам, превосходно чующим ложь, врать категорически не рекомендовалось), парень умудрился так исказить события, что стоящей на страже благополучия внука родственнице и придраться-то было не к чему.
– И вообще, бабушка, ты же обещала за мной не следить! – не давая противнице оправиться, перешел в атаку Лис.
– Не следила, – фыркнула леди. – Узы крови меж нами. Этого достаточно, я чувствую, где ты, внук.
Дракончик испустил вздох облегчения и обаятельно заулыбался, а декан предложил:
– Коль вы, леди Левьерис, сумели проникнуть на территорию академии, закрытой для посещения… Как, кстати, вам это удалось?
– Я просто вошла и попросила юношу-блюстителя проводить меня к декану, – пожала плечами женщина.
Гаду осталось только кивнуть, признавая неспособность всех систем защиты АПП выдержать напор целеустремленной бабушки, одержимой мыслью о неведомых опасностях, нависших над единственным внуком – надеждой рода. Лелей леди Левьерис черные мысли, охранные знаки Игиды не пустили бы ее за стены академии, но перед родственной любовью и женской настойчивостью они оказались бессильны.
– Так вот, – вернулся к своей речи декан. – Я освобождаю Машьелиса от лекционного занятия и разрешаю ему провести с вами время до обеда.
– Точно, у нас же сейчас расоведение! – Янка, увлекшаяся пророческой круговертью, совсем забыла о занятиях.
Леди Левьерис удостоила декана факультета легкого благосклонного кивка, а Лис в свою очередь украдкой бросил взгляд, исполненный укоризны. Предстоящий допрос радовал дракончика менее лекции по сложному и интересному предмету. Но спорить с бабушкой? Нет, парень еще не выжил из ума.
– Премного благодарен, – нашел в себе силы для реплики юный о Либеларо и поспешил к двери, дабы распахнуть ее перед родственницей.
В очередной раз доказывая сакраментальную истину о пользе спешки исключительно при ловле мелких кусачих насекомых, Лис зацепился за ручку двери. Рубашка задралась, обнажив запястье с красивым браслетом. Раздался рык, от которого лично у Янки заложило уши. Звон в голове не успел смолкнуть, как по спине помчался табун мурашек, спровоцированный на забег змеиным шипением бабули:
– Это то, что я думаю?
– Что ты думаешь? – попытался невинно похлопать ресничками Лис и был пришпилен к стенке нежной женской ручкой. В отличие от студентов, леди-бабушка сразу почуяла значение украшения.
– Кто эта дрянь? – процедила леди Левьерис.
– Опустите Лиса, бабуля, вы все не так поняли, – попытался вмешаться Хаг.
Янка открыла рот, чтобы покаяться и взять всю вину на себя, надеясь лишь на то, что в присутствии декана факультета леди-дракон не станет убивать негодяйку, осмелившуюся захомутать ненаглядного внука. Даже если декан решил демонстративно не вмешиваться в разговор – опустился в рабочее кресло и отгородился от мира за сакраментальным жестом «рука-лицо».
– Бабушка, не ярись прежде времени! Мы эксперимент провели – может ли связь напарников считаться связью невесты и жениха для Сил Ветра и Судьбы, – торопливо выпалил новую гениальную версию находчивый дракончик, только что хвостиком перед бабушкой не заюлил, потому как к человеческой форме сей аксессуар не прилагался. – Вот и получилось что получилось! Я сам предложил по дурости, на чем-то вроде пари заработать хотел.
– И как, много выиграл? – От мороза в голосе женщины хотелось закутаться в шубу и включить обогреватель на максимум.
– Шестьсот пятьдесят золотых, – Лис не удержался от хвастовства гонораром, полученным за помолвку. – А браслеты мы снимем, когда в следующий раз до храма доберемся. Никогда Силы Ветра никого не неволили!
Рука бабушки разжалась. Она оставила внучка в покое, переключившись на разглядывание Янки. Узкий зрачок пульсировал в гипнотическом танце. Девушке показалось, что из нее вынули душу, пристально рассмотрели, встряхнули и педантично упаковали обратно.
– Рода и состояния нет, совесть и честь имеются. Ты поклянешься, что по первому же требованию освободишь Машьелиса о Либеларо от навязанных уз помолвки и не будешь претендовать на заключение брачных уз? – осведомилась леди Левьерис, настолько многозначительно умалчивая о том, что будет, если Яна не поклянется, что лучше бы угрожала в открытую.
Даже декан неодобрительно кашлянул. Дескать, детки, конечно, виноваты, а все же не надо так строго-то.
– Конечно! Мне Лис как младший братишка, какое замужество? – удивилась Янка. – Мы уже давно собирались браслеты снять.
– Хм, – выгнула тонкую бровь леди, несколько секунд подумала и припечатала: – В таком случае, внук, до выбора той единственной, что составит твою истинную пару, эта девушка, напарница, будет считаться твоей невестой. И за тобой присмотрит, и мне спокойней, никакая вертихвостка до тебя, глупыша, не дотянется.
– Бабушка, какие вертихвостки? Мы и спать-то через ночь скоро будем, – начал жаловаться на непосильную нагрузку хитрый дракончик, чувствуя, как буря проходит стороной.
– Ничего, вам полезно, – отрезала суровая дама, поднимаясь с кресла. – В академии некогда романы крутить будет, да и не с кем. Дети вы все еще! Ступайте на лекции, а меня ваш декан до ворот проводит.
Гаду осталось только пробормотать: «Сочту за честь!» – и покорно смириться с участью спутника и объекта допроса по совместительству. На студентов он посмотрел весьма многозначительно, явно мысленно обещал им десяток-другой неприятных отработок.
Отделавшаяся легким испугом троица подхватила сумки, Хаг привычно сцапал вещи подруги и почти бегом поспешил на расоведение. На ходу тролль оскорбленно бормотал себе под нос: «Хм, дети мы…»
– Ну да, – почему-то не стал спорить с выводами старшей родственницы Машьелис, очень рьяно отстаивавший достоинства себя лично и своих напарников. – Из кого еще орудия Судьбы ковать, как не из тех, кто не успел вырасти и закостенеть? Хорошо, что мы такие. Мы же пока учимся, а не о семье да будущих мужьях-женах думаем.
– А как же Иоле с Йордом? И Стеф на девушек жаловался! – логично напомнила Янка про друзей.
– У ифринг с василиском пара образовалась, это уже не столько любовь, сколько судьба, – философски заключил Лис, умудряясь скакать, прыгать и вертеться, как на цирковой арене. Сбрасывал стресс от встречи с бабушкой. – А Стеф… Сам виноват! Нельзя быть красивым и таким любезным одновременно! Что-нибудь одно – куда ни шло. Вот у девок, даже тех, кому еще рано романтикой голову забивать, крыши и посрывало. Я же не про исключения, а в общем говорю. Я ж теперь чую! Не пахнет тут никто, кроме мастеров, по-взрослому. Потому особых скандалов сердечных почти нет. Это люди быстро взрослеют из-за короткого века, а нам спешить некуда.
