– От судьбы нельзя уйти… Судьбу нельзя обмануть… Но как узнать, что на роду написано?
Эти слова услышала стоявшая рядом девка.
– Эка невидаль, – буркнула она. – Кто хочет узнать судьбу – тот идет на Полянку. Да только зачем ее знать? Ладно бы чего хорошее впереди было, а то ведь лажа сплошная, к гадалке не ходи.
Уже не первый раз Вячеслав слышал это название – Полянка – в сочетании со словом «судьба». Шторм считал себя человеком, далеким от мистики. Всегда полагал: чтобы починить оружие, надо взывать не к потусторонним силам, а к оружейнику. Но изобилие странных совпадений начинало как-то смущать. «Я ведь еще тогда, в “Деловом центре”, неоднократно подумывал о том, чтобы пуститься в путешествие – да все не решался. И тут кто-то взял и отправил меня в это самое путешествие, даже не спросив. Даже если это был вполне конкретный человек – не высшие ли силы направляли его руку? И я, подобно Одиссею, отправился в странствие по постъядерной Москве. А эти дети, которых я спугнул в Коломенском? Случайно ли я вынудил сняться с насиженного места и их тоже? Или это просчитанная кем-то цепная реакция, где я играю вовсе не главную роль, а являюсь лишь необходимым звеном в цепи событий? А потом – стоило мне подумать о «Павелецкой», и буквально из ночного воздуха материализовалась машина с водителем, который сам не отдавал себе отчета, почему именно в этот час ему вдруг вздумалось проехать по этой улице. Я хорошо запомнил его слова: «Меня здесь не должно было быть». Такое чувство, что меня ведут, буквально подталкивают в нужном направлении. Вопрос только – кому нужном? И выигрыш на «Павелецкой» – это тоже часть этого плана. Немудрено, что часть выигрыша я потратил на то, чтобы накормить и провести на «Китай-город» парня и девушку, которые искали свою подругу. Их и так уже осталось трое из четырех – один погиб на «Волгоградском проспекте». А еще одна – главный приз сегодняшних боев и должна достаться сильнейшему». Шторму удалось мельком увидеть хрупкую девушку невероятной красоты. Увы, Вячеслав понимал, что Стас спасти ее не сумеет. Но решил досмотреть все до конца. «А что потом? Попытаться вернуться обратно и рассказать в «Деловом центре», что и в Большом метро есть жизнь? Можно представить, как воспримет эту новость комендант станции». Все это могло закончиться плачевно для Шторма. Да и остальные обитатели его родной станции тоже вряд ли мечтают резко изменить свою жизнь. А чем кончаются авантюрные вылазки, судьба уже продемонстрировала Шторму на примере ребят из Коломенского. Отогнав от себя эти философские мысли, он взглянул на Матрену. Ей вроде бы полегчало. Она бессмысленно уставилась куда-то в пустоту.
– Все-таки надо сходить на Полянку, когда все закончится. – Вячеслав произнес это вслух, потому что Матрена тут же отреагировала:
– Я с вами, принц, – непринужденно, словно речь шла всего лишь о прогулке по парку, заявила она. «Потрясающая девушка». Стас успел предупредить Шторма о ее странностях. Вячеславу пришла в голову забавная мысль: «А может, все мы стали лишь орудиями в руках судьбы, чтобы доставить в метро Матрену? Я спугнул ребят, они подобрали ее по пути – и вот девушка в Большом метро. – Шторм даже засмеялся нелепости своего предположения. – И как теперь с ней быть? На сегодня она явно назначила принцем меня. Но бросить ее на произвол судьбы – все равно что котенка в воду швырнуть. Ксению заберет победитель, и это явно будет не Стас. А избитый, потерянный парень даже Матрену защитить не сумеет». Шторм вздохнул и подумал, что решать проблемы лучше по мере их поступления. «Пока есть патроны, я в состоянии прокормить еще парочку попутчиков – а там, глядишь, Матрена выберет принцем кого-нибудь другого, и пути наши вновь разойдутся. Значит, ближайшая задача – дождаться, пока решится судьба Ксении, пока разбредется жадная до зрелищ и чужой боли толпа, отыскать Стаса – а потом мы с ним и с Матреной отправимся на «Полянку», в компании даже как-то веселее будет. У меня ведь в Большом метро пока знакомых не густо». Где-то неподалеку вновь мелькнул Глюк, но вряд ли тот пожелал бы сопровождать Шторма – у него и своих дел хватает. А пока предпринять все равно ничего было нельзя – они были зажаты в толпе. И Вячеслав вновь устремил взгляд на ринг.
Но Глюк возник рядом, как будто мыслью его можно было вызывать прямо из воздуха, подтолкнул локтем и спросил:
– На кого поставил?
– Ни на кого. Ставить на знакомых как-то неэтично, а против – тем более.
Глюк смутился: похоже, ему понятие этики было чуждо. По крайней мере, когда речь шла о патронах и ставках.
– Ну, как хочешь… Но руку и сердце девушки сейчас завоюет тот, кто бить умеет.
Шторму так хотелось не согласиться с этим. Настало время проверить, может ли победить тот, кто больше верит в себя и свою праведную цель. Стас верил безоговорочно. Демид – тоже, судя по краткому рассказу Матрены. О Кузнеце с Валом и говорить нечего – их вера в себя подкреплялась такой силой, что битва обещала стать очередной легендой. По крайней мере, ее еще долго будут пересказывать в барах. Глюк подался вперед, чтобы лучше рассмотреть «прекрасную незнакомку», но вдруг отступил и спрятался за спину Шторма. Хоть и оттуда продолжал наблюдать.
– Не, не знаю этого мужика, который против нашего вышел.
– Я знаю. – Матрена уже полностью пришла в себя. – Разбойник он, еще на барже на реке было видно. И зачем с ним Ксюша пошла тогда?
– На реке? Район какой? – уточнил зачем-то Вадим.
– Коломенское… – Шторм не был уверен, но вряд ли друзья смогли пройти берегом реки слишком далеко.
– Кожуховских территория. Теперь понятно, что тут босс делает!
– Еще и босс? – спросил Шторм и подумал: «Будто мало смотрящего. Сидит, вон, окруженный крепкими братками. К Ксении, сидящей рядом с ним, не то что подобраться невозможно, но и просто взглянуть как-то не так не получится».
– Так развлекуха-то какая. Вон, смотри, даже с крысоедами временное перемирие объявили. И от них чеченские пацаны на ринг выходили, только с Валом не очень-то справишься.
И действительно, на почетном месте в кольце охраны сидел какой-то мрачноватый усатый мужчина в лохматой шапке, мех которой завитушками свисал ему на глаза и скрывал взгляд настоящего волка. Он выглядел почти довольным, но явно сожалел, что ни один его боец не вышел сейчас туда, за канаты. А Глюк продолжал свою деятельность – не то спортивного комментатора, не то криминального репортера:
– Кожуховскому авторитету лучше на глаза не попадаться. Хотя, меня-то он не помнит, конечно…
– А должен?
– Ну… В общем… Срок я из-за него мотал. Думал заработать, партию наркоты взял. И поймали, конечно. Даже на Ганзе его продукт спихнуть нельзя, уж слишком сильнодействующие у него грибочки. Меня – на исправработы, а ему – хоть бы что. Все знают, кто он такой, и ничего – по кольцевой разъезжает, как у себя дома! Ничего, повезло вот досрочно с кичи откинуться. Или я бы с тобой тут не разговаривал, а еще на кольце шпалы бы бетоном заливал да воду из туннеля откачивал. Загнулся бы уже к чертовой матери на таких делах.
