— Я… это… заслушался, — вышел из положения Женька.
— Вы очень интересно рассказывали, — подхватил Пашков.
— Так, — достал из футляра фотоаппарат Женька. И, уставившись на него как баран на новые ворота, осведомился у Олега: — Чего там хоть нажимать-то надо?
— Интересный у вас фотокорреспондент, — не укрылись Женькины маневры от внимательной консьержки.
— У него просто камера новая, — принялся импровизировать на ходу Олег. — Только сегодня в редакции выдали.
— А старую я разбил, — радостно улыбнулся Женька.
— Он у нас вечно все бьет и ломает, — сказал чистую правду Темыч.
Женька, наконец отыскав нужную кнопку, нажал на нее. Эльвиру Васильевну ослепила яркая вспышка.
— Ой! — запричитала она. — Почему ты меня не предупредил? Я глаза от неожиданности зажмурила. Теперь плохой снимок будет.
— Без глаз не годится, — изо всех сил изображал опытного профессионала Женька. — Сейчас сделаем несколько контрольных снимков. Слушай, Олег, — прошептал он. — Куда тут смотреть-то надо?
Олег, пробубнив себе под нос, что Женьке ничего нельзя доверить, выхватил у него аппарат.
— Дай лучше я.
— Нет, Олег, лучше меня Эльвиру Васильевну никто не снимет, — ухватился за аппарат с другой стороны Пашков.
— Как-то, смотрю я, у вас в редакции плохо обязанности распределены, — почуяла непорядок бдительная консьержка.
— Наоборот, — отпихнув Пашкова, заспорил Олег. — У нас развит принцип взаимозаменяемости.
— И кто же меня фотографировать теперь будет с вашей этой заменяемостью? — с тревогой в голосе спросила Эльвира Васильевна.
— Я, — сказал Олег.
— Если сам умеешь, зачем вам такой никчемный фотокорреспондент? — пренебрежительно ткнула она пальцем в сторону Женьки.
— Я не никчемный, — обиделся Женька. — Вам же сказали, я еще просто новый аппарат до конца не освоил. А со старым, между прочим, снимал в «горячих точках».
— В какие же такие «горячие точки» тебя посылали? — не вызывал он доверия у консьержки.
— На футбол! — выпалил Женька. — Знаете там какие фанаты. За ними глаз да глаз. Иначе живым не выберешься.
— А еще он «нанайцев» снимал на концерте, — понесло Пашкова. — А это опасней всего. Там такие поклонницы. Зазеваешься — и затопчут.
— Вот на концерте «На-на» моя камера и разбилась, — придумал, как завершить историю своих героических подвигов, Женька.
— Смелый ты парень, как я погляжу, — переменила о нем мнение в лучшую сторону Эльвира Васильевна.
— Приготовьтесь! Снимаю! — навел на нее объектив Олег.
— Погоди, погоди, — в панике замахала на него руками консьержка. — Сейчас взгляну в зеркало. Прическу поправлю.
И, достав из-под стола сумочку, она кокетливо начала прихорашиваться. Пашков в это время вновь попытался завладеть аппаратом, однако Олег самым решительным образом отбил атаку.
— Вот теперь можно, — сказала консьержка.
Олег сперва снял ее за столом. Потом попросил подойти к лифту и несколько раз запечатлел там.
— Вот теперь должно хорошо выйти, — наконец отщелкался он.
— Ждите свежего номера, — подхватил Темыч.
— А когда? — все больше входила во вкус консьержка.
— Думаю, что на ближайшей неделе, — уклончиво произнес Олег. — Хотя вообще-то я гарантировать не могу. Все зависит от решения редсовета. Вдруг они другие материалы в ближайшие номера засунут.
— Но мы постараемся, чтобы вышло поскорее, — заулыбался Пашков.
И ребята спешно ретировались на улицу.
— Уф-ф, — завернув за угол дома, стал отдуваться Олег.
— Ну и что ты об этом думаешь? — посмотрели на него остальные.
— Думаю, что нашему уважаемому фотокорреспонденту лучше, когда дежурит Эльвира Васильевна, к Наташке не ходить.
— Как это не ходить? — взвыл Женька.
— Ну, во всяком случае, до конца нашего расследования, — чуть смягчил приговор Олег.
— А если мне будет нужно? — с негодованием воззрился на него Женька.
— Пойдешь, когда дежурит сменщица Эльвиры. Иначе такой скандал будет.
— Ну вот. Теперь я еще должен консьержек вычислять! — с трагическим видом воскликнул Женька.
— А ты лучше расскажи Наташке, в чем дело, — посоветовал мудрый Темыч. — Она поймет тебя. И будет предупреждать, когда можно идти, а когда нельзя.
— Пожалуй, это выход, — никогда долго не предавался отчаянию Женька. И, тут же перескочив на другое, он спросил у Олега: — Так все-таки этот Кирилл Николаевич тот самый Кирюша или не тот самый Кирюша?
— Это мы должны выяснить у Наташки, — не хотелось гадать понапрасну Олегу.
— Сейчас вернемся к тебе, и я позвоню, — выказал полную готовность Женька.
— А если это окажется он, то что? — спросил Темыч.
— Да, в общем-то, ничего, — отозвался Олег. — Он мог действительно просто куда-нибудь выйти из дома. Но совпадение настораживает.
— Значит, все-таки я был прав, — сказал Пашков. — И Федор замешан в ограблении.
— Даже если квартиру ограбил Кирюша, то совершенно не обязательно, что Федор был соучастником, — покачал головой Олег. — Кирюша просто мог выведать у него про драгоценности. А потом действовать на свой страх и риск. Хотя и ему подставляться, по-моему, было опасно.
— Учитывая, что он живет в том же подъезде, да, — согласился Темыч.
— А потом, если консьержка рассказала нам, что он ей попался на глаза, — подхватил Пашков, — то наверняка и с милицией поделилась. А значит, Кирюша так же, как Федор, у них на заметке.
— Мы тоже возьмем его на заметку, — подвел итог Олег. — И, конечно же, выясним у Наташки, действительно ли знакомого Федора зовут Кириллом Николаевичем. Вдруг у них несколько Кириллов в подъезде. Но главное нам сейчас заняться проверкой Труповых.
— Тогда пошли скорее, — уже несся на всех парах по улице Женька. — Девчонки уже, наверное, вернулись.
— А я сомневаюсь, — проворчал Темыч.
— Или не вернулись, — легко согласился Женька. «Так даже лучше, — подумал он, — тогда позвоню Наташке».
Как только ребята вернулись в квартиру Олега, тот набрал номер Моей Длины. Она оказалась дома.
— Спроси, как там тетя Тоня, — проявил Пашков беспокойство о здоровье бабушки Школьниковой, Антонины Васильевны.
Олег спросил. Моя Длина ответила:
— Бабка в норме. Уход в больнице — супер.
Говорят, если ничего не случится, через несколько дней бабку выпишут. Но ты ведь, Олег, звонишь не по этому поводу.
