Девочка взглянула на часы. Прошло уже двадцать минут с той поры, как она из дома ушла. Пора возвращаться, пока предки ее не хватились. И у ребят уже, может быть, есть какие-то новости.
— Домой, Вульф, — решительно потянула она пса назад.
Тот наградил ее укоряющим взглядом. Таня давно уже знала, что так смотреть на людей из всех собак умеют одни лишь таксы.
— Ты уж меня извини, — смущенно пробормотала она. — Нам нельзя туда.
Вульф, упираясь, поплелся назад. Теперь Таня шла впереди, а он — сзади. Так они следовали до середины Спасских казарм. Там пес тяжело вздохнул и нехотя занялся своими прямыми обязанностями, ради которых его и вывели на прогулку.
— Вот теперь молодец, — похвалила Таня.
Однако ее не оставляла тревога.
Когда она возвращала пса, папа Олега сказал:
— Кстати, я вашему Андрею Станиславовичу звоню. То у него было занято, а теперь никто не подходит.
— Да мы же с ребятами поэтому и предупредили вас, — сообразила, как выйти из положения, Таня. — У Андрея Станиславовича телефон сегодня утром отключили. Он забыл вовремя междугородный разговор оплатить. С ним это часто бывает.
— Тогда хорошо, что предупредили, — ответил Борис Олегович.
Дверь бабки Кельмановны угрожающе заскрипела. В щель просунулась клюка с резиновым набалдашником.
— Ладно. Беги домой, — заторопился к себе в квартиру Олегов папа.
Раздевшись у себя в лифте, Таня проскользнула в квартиру и быстро повесила на крючок куртку.
— Это ты? — донеслось из спальни.
— Я, мама.
— Тогда умывайся и спать.
— Только чуть-чуть почитаю. У меня же каникулы!
— Ладно.
Уладив эту проблему, Таня сняла с телефона трубку и сразу включила его в розетку. Она подозревала, что Женька и Катя уже вовсю ей названивают, и не ошиблась. Едва только вилка оказалась в розетке, Таня услышала Женькин голос:
— Где ты там пропадаешь?
— Сейчас. Только уйду в свою комнату, — прошептала девочка. Но родители ее уже засекли.
— Вечные эти звонки по телефону, — услыхала она из спальни недовольный голос папы. — С утра до ночи сплошной треп. Лучше действительно почитала бы.
— Ты сам в ее возрасте был таким же, — вступилась мама.
— Нет, я столько по телефону не говорил, — упорствовал папа, но дальше спор продолжать не стал.
Затворив плотно дверь в свою комнату, Таня тихо спросила у Женьки:
— Новости есть?
— Пока нет, — отвечал тот. — Меня только Темкина мама замучила. «Где Тема? Где Тема?» Я ей уже пять раз повторил. Если она еще раз позвонит, я, по-моему, рехнусь.
— Видно, Верунчик куда-то ушла, — фыркнула Таня. — Кстати, если тебя будут спрашивать, почему у Андрея никто не подходит, говори, что у него телефон отключили.
— Ясно, — принял к сведению информацию Женька. — Скорей бы они возвращались.
— Ты знаешь, я за Олега волнуюсь, — поделилась тревогой девочка.
И она рассказала, как странно вел себя на прогулке Вульф.
— Теперь все равно только ждать остается, — мрачно заметил Женька.
— Да уж, — вздохнула Таня. — Ладно. Пока.
И она повесила трубку…
Олег очнулся в узком, как пенал, подземелье. Он лежал на холодном каменном полу. Ноги у него были связаны. Руки — тоже.
«Попался, — оборвалось все внутри у мальчика. — Господи, как же глупо!»
Он уже приблизительно понимал, что случилось. Видимо, в стене туннеля был еще один тайный ход. Угораздило же Олега напороться на кого-то из сатанистов. А вот Темыч уже, наверное, на свободе… К горлу Олега подкатил ком. Темка скоро с ребятами встретится. А вот он, Олег, больше его никогда не увидит. И ребят. И родителей. И Вульфа. Вульфа Олегу стало жаль больше всех. Он такой маленький. И совсем без Олега не может. Даже когда он в школе, все равно жутко скучает. «А я еще с ним гулял так редко, — с большим сожалением подумал Олег. — Знать бы заранее…»
Глаза уже привыкли к темноте. Вдаль простирался узкий коридор. Рядом вроде никого не было. Мальчик попробовал пошевелиться. Руки крепко связаны, но не веревкой. По ощущению, это был шарф. Тут Олег, подняв голову, поводил подбородком по груди. Шарфа не было. «Значит, — начал соображать мальчик, — у того, кто меня поймал, веревки не оказалось. Он связывал меня чем придется. Руки — моим собственным шарфом, а ноги…»
Он подвигал ногами. На левую щиколотку давило что-то твердое. «Ремень! — перехватило дыхание у Олега. — Мой джинсовый ремень с пряжкой. Но он же…»
Сколько раз Олег напоминал родителям, чтобы они купили ему новый ремень для джинсов. Тот, который он носил, совсем истрепался. Кроме того, у съемной пряжки стерлись зубцы и она при резких движениях соскакивала. Олег ненавидел этот пояс. Но сейчас готов был благодарить судьбу за то, что родители так и не успели купить ему новый.
Он еще раз прислушался. Из темноты не доносилось ни звука. Теперь нужно было собрать все силы для решительного рывка. Олег знал, что это метод каратистов. Они сосредоточиваются на одной цели. Закрыв глаза, мальчик как бы переместил всю энергию в ноги. Затем, набрав в легкие побольше воздуха, на выдохе дернул ногами. Пряжка со звоном ударилась об пол.
— Уф-ф! — облегченно вздохнул Олег.
Он еще несколько секунд прислушивался. Затем сел и, оттолкнувшись связанными за спиной руками от каменного пола, поднялся на ноги.
В висках у него стучало. В любой момент мог вновь появиться тот, кто связал его. Где Андрей и милиционеры? Как отсюда выбраться? Вперед уходил узкий темный туннель. Позади — глухая стена. Олег полностью потерял ориентацию в пространстве. Единственное, что он помнил, — коридор, а потом руку в перчатке. Он заметил ее слишком поздно. Дальше — полный провал. Тащили его куда-то или прямо бросили по ту сторону тайной двери? Тогда он стоит не перед глухой стеной, а возле еще одного тайного хода. И в таком случае, возможно, он открывается, как и ход из подвала. Но даже если так, со связанными руками его никак не открыть.
Все это пронеслось в голове у мальчика за одно мгновение. Нет, выход был только один. Он попытается выбраться через туннель.
Олег никогда не думал, что так тяжело идти со связанными руками. Он чувствовал себя ужасно неустойчиво. Словно бы связаны были не руки, а ноги. Прижимаясь плечом к стене, он с большими предосторожностями двинулся вперед. Пол явно шел под уклон.
Теперь, когда рядом не было друзей, Олег ощутил, как страшно находиться под такой толщей земли. Ему вдруг подумалось, что где-то там, высоко-высоко над его головой, едут машины по кольцу и по Сретенке. Редкие пешеходы бредут домой. И никто даже не подозревает, что внизу простираются паучьи коридоры этого подземелья.
