— Слушай, Бегунов, — обратился Сашок к Сергею, — иди-ка ты присядь на мое место. Там Рафикович хочет с тобой поговорить.
— О чем?
Сашок пожал могучими плечами и улыбнулся.
— Понятия не имею. У него и спросишь. А за нашу принцессу не беспокойся. Я ее пока покараулю. Да, сестренка? — Сашок подмигнул Ольге и потянулся в карман за сигаретами.
— Я сейчас, — сказал Бегунов Ольге, вставая из-за стола.
Он пересел за столик к Марату Рафиковичу и спросил:
— Вы хотели со мной поговорить?
Пожилой оперативник кивнул:
— Да. Слушай, Серега, ты меня извини, может, я вмешиваюсь в чужое дело, но пока мы вместе, это нас всех касается.
— Ну? — нетерпеливо спросил Бегунов.
— Я заметил, как ты с этой девчонкой разговариваешь…
— Я просто пытаюсь быть вежливым, — сухо сказал Бегунов. — Вы же, кажется, сами об этом просили.
— Вежливость, Сережа, дело хорошее. Но не нужно перегибать палку. Помни, дружище, что ты на задании, а не на дискотеке. И что перед тобой не девочка, которую ты на шуры-муры разводишь, а опасная преступница.
Бегунов нетерпеливо повел плечами и усмехнулся.
— Ну и?
— Вот те и «ну». Посиди-ка ты рядом со мной, пока тучи не разойдутся. А за клиенткой твоей Сашок поухаживает. У него опыта побольше, чем у тебя.
— Марат Рафикович, — начал Сергей, нервно покусывая губы, — вы же сами сказали: это моя клиентка. Ну, а раз это моя клиентка, то и приглядывать за ней буду я.
Благостное выражение слетело с лица Марата Рафиковича. Взгляд его стал цепким и холодным. Он пристально посмотрел на Бегунова.
— Да ты никак на нее запал, а, студент?
— Чепуха, — отмахнулся Сергей.
— Да нет, не чепуха. Я же вижу, как на нее смотришь. А теперь послушай, что я тебе скажу. Во-первых, остынь. А во-вторых, запомни: мы — я, ты и Сашок — по одну сторону. Она — по другую. Другого расклада быть не может. Понимаешь?
Бегунов не выдержал пристального холодного взгляда оперативника и опустил глаза.
— Вот и хорошо, — кивнул Марат Рафикович. — Ты уж извини, что я на тебя так давлю. Просто я давно на свете живу и вижу, что у людей на душе творится. А на гадину эту не смотри. Знаешь, как ее называют близкие?
— Как?
— Колдунья!
За соседним столиком послышался какой-то шум. Бегунов быстро обернулся. Чашка, стоявшая перед Ольгой, упала со стола и покатилась по полу, оставляя за собой коричневый кофейный след.
Ольга вскочила с кресла. На бледном искаженном лице ее горели потемневшие, широко открытые глаза. Она смотрела на ухмыляющегося Сашка. Тот, не переставая ухмыляться, начал подниматься. Ольга размахнулась и влепила Сашку звонкую пощечину.
Глаза Сашка гневно сверкнули и он, коротко, без замаха, ударил девушку ладонью по лицу. Ольга покачнулась и глухо вскрикнула.
Сергей Бегунов выскочил из-за стола, опрокинув кресло, и подбежал к ним. Почти не соображая, что делает, он схватил Сашка за лацкан пиджака и ударил его кулаком в челюсть.
Второй удар провалился в пустоту. Сашок перехватил руку Сергея и вывернул ее, заставив Бегунова упасть на колени.
— Успокойся, — процедил Сашок сквозь стиснутые зубы. — Не пори горячку. Она специально провоцирует тебя.
Девушка упала в кресло, прижала ладони к лицу и зарыдала.
— Вы что, сдурели? — прикрикнул на драчунов запыхавшийся Марат Рафикович. — Что здесь произошло?
— Подожди, Рафикович, не лезь, — остановил его Сашок. — Мы сами разберемся, да, Сергей?
Бегунов, с трудом выговаривая слова, прошипел:
— Отпусти руку.
— Отпущу, если ты не будешь дергаться.
— Я не буду дергаться.
— Обещаешь?
— Обещаю, — прошелестел Бегунов побелевшими губами.
Сашок разжал пальцы. В то же мгновение Бегунов вскочил на ноги и с глухим ревом бросился на оперативника. Сильный хлесткий удар отшвырнул его на пол. Сергей потерял сознание.
4
Первое, что он увидел, открыв глаза, это широкое смуглое лицо Марата Рафиковича. Небольшие карие глаза пожилого оперативника смотрели осуждающе.
— Ну что, боец, выспался?
Сергей выпрямился в кресле и огляделся по сторонам.
— Мы в зале ожидания, — подсказал ему опер. — Притащили тебя сюда из кафе. Ну и заварил же ты кашу, дружище. Нас ведь чуть было в милицию не забрали. Насилу отбились.
— Не я эту кашу заваривал, — угрюмо пробурчал Сергей. Он прикоснулся ладонью к распухшей челюсти и поморщился от боли. — Где они?
— Кто — они?
— Ольга и… этот.
— В другом конце зала, — ответил Марат Рафикович.
Бегунов убрал руку с ушибленной челюсти и, вытянув шею, стал озираться по сторонам.
Ольга и Сашок сидели в креслах метрах в двадцати от них. Бегунов попытался вскочить, но Марат Рафикович положил ему на плечо широкую сильную ладонь и заставил его сесть обратно в кресло.
— Не спеши, дружище. Нам надо поговорить.
— Зачем вы оставили их наедине? — гневно спросил Сергей и сбросил руку оперативника со своего плеча.
— Остынь! — резко сказал Марат Рафикович. — Остынь и успокойся.
Бегунов покорно откинулся на спинку кресла.
— Вот и хорошо, — похвалил старый опер. — Теперь можешь спрашивать.
— Что между ними произошло? Почему она его ударила?
— Ничего. Они просто сидели и беседовали. Она спокойно слушала, спокойно отвечала. И вдруг, ни с того ни с сего, вскочила с места и дала ему по физиономии.
— Ни с того ни с сего? — не поверил Сергей. — Вы хотите сказать, что Ольга Антихович сумасшедшая?
— Она не сумасшедшая, — спокойно ответил Марат Рафикович. — Она очень хитрая. Ты имеешь дело с убийцей.
— Между прочим, суда еще не было, и приговор ей никто не выносил, — неприязненно проговорил Бегунов.
— Вынесут, — спокойно заверил его пожилой опер. — Можешь в этом не сомневаться. Но для начала нужно доставить ее в Москву. И я сделаю это, даже если мне придется связать тебя по рукам и ногам.
Марат Рафикович достал из кармана сигарету, посмотрел на табличку «Не курить» и со вздохом спрятал пачку обратно в карман.
* * *
В Москву прилетели вечером. Начинало смеркаться. Погода не радовала. Дождя, слава богу, не было, но под ногами, в тусклом свете желтых фонарей, поблескивали огромные лужи.
Сергей был бледен. Со своими напарниками он не общался.
