— Не смотри на меня волком, — мягко сказала она. — Я ведь не уговариваю тебя продать эту запись. И никогда бы не предложила.
На этом разговор был закончен. Для Андрея. Но не для Ольги. Она давно мечтала стать одной из ключевых фигур в холдинге. Но Андрей, который в первое время поощрял амбиции жены, с какого-то момента изменил свое решение и, вместо того чтобы сделать Ольгу своим заместителем, завел песню про детей и семейный очаг. Ему вдруг до смерти захотелось «настоящую семью» — с крикливыми детишками, женой в передничке и собакой у камина.
Ольге такая жизнь откровенно претила. Она хотела большего.
Однажды Андрей пришел домой пьяный, и Ольге удалось вытянуть из него откровенное признание.
— Милая, — сказал он тогда, — это не твое. Ты слишком неуравновешенная и жесткая. А руководитель холдинга должен быть спокоен, гибок, иногда даже лоялен. Может быть, тебе лучше купить швейную фабрику? Я помогу тебе с деньгами.
В тот вечер Ольга возненавидела мужа. Настолько, что решила его убить.
4
Дима Свиньин ей понравился. Это был высокий широкоплечий парень с волевым лицом, тонкими нервными губами и чуть припухшими веками. Прежде чем выйти на контакт с бывшим гонщиком, она тщательно изучила его биографию.
Хороший спортсмен, любитель женщин и сладкой жизни, Свиньин попался на наркотиках — и в одно мгновение вылетел из колеи. Ольга знала, как быстро опускаются такие люди. Они не приспособлены для борьбы. Получив первый удар, они, вместо того чтобы защищаться и держаться за жизнь зубами, лишь растерянно смотрят по сторонам. А после второго удара — погибают. Это был как раз тот, кто ей нужен.
Ольга сразу взяла быка за рога.
— Мой муж — деловой человек, — объявила она в первом же разговоре. — Он очень много разъезжает. Так что график работы будет довольно напряженный.
Свиньин махнул рукой.
— Это меня не пугает. Я люблю ездить. А салон машины для меня — дом родной.
— Иногда муж ночует в нашем загородном доме. Вам придется находиться при нем.
— Это тоже не страшно, — ухмыльнулся в ответ бывший гонщик, — Надеюсь, в этом доме найдется уголок и для меня. Не то чтобы я напрашиваюсь на какие-то особенные условия, просто чтобы хорошо работать, нужно хорошо отдыхать.
— Вы абсолютно правы, — согласилась Ольга. — У вас будет не уголок, а целый дом. Небольшой, но очень уютный. Полностью обставленный. — Ольга принялась загибать пальцы: — Телевизор, телефон, видеомагнитофон — в общем, все, что нужно, чтобы…
— Чтобы жить дружно, — закончил за нее Свиньин. — Меня это устраивает. Какая машина?
— «Мерседес». Шестисотый. Белого цвета.
Свиньин присвистнул. Затем быстро глянул на Ольгу и тут же принял озабоченный вид.
— Вообще-то, — сказал он, пытаясь говорить так, чтобы его голос звучал веско и убедительно, — у меня сейчас есть несколько хороших деловых предложений. Все будет зависеть от зарплаты.
«Несколько предложений, — с ехидством подумала Ольга. — Да твой пиджак и в секонд-хэнд бы не взяли. А за дозу кокаина ты на стенку полезешь».
Она улыбнулась и сказала:
— Я понимаю. Специалисты вашего профиля очень востребованы на рынке.
Свиньин приосанился.
— Работа не пыльная, — с улыбкой продолжила Ольга, — а получать будете прилично. Две тысячи в месяц вас устроит?
— Долларов? — дрогнувшим голосом переспросил Свиньин.
— Долларов. Плюс премии и подарки к праздникам.
— Надо… — Он судорожно сглотнул слюну. — Надо подумать.
— Подумайте, — сказала Ольга. И добавив холода в голос, добавила: — До завтрашнего дня. Если что-нибудь надумаете — позвоните. Запишите телефон.
— Э-э, — Свиньин стушевался. — Вы не могли бы одолжить мне ручку, свою я оставил в машине.
«В машине, — подумала Ольга, еле сдерживая усмешку. — Да ты сюда, голубчик, на метро прикатил. Да еще за полчаса до назначенного времени! А потом полчаса бродил вокруг кафе и в окна заглядывал — пришла я или нет. Кто же так набивает себе цену!»
— Пожалуйста. — Она протянула гонщику «паркер».
Он взял перо так бережно, словно оно было сделано из стекла. Пододвинул к себе салфетку и приготовился записывать, глядя на Ольгу преданным, собачьим взглядом.
«Да, — подумала Ольга, — этот мальчик сделает все, что я ему скажу».
Она продиктовала номер.
Как и следовало ожидать, Свиньин перезвонил ей через полчаса. Наверняка все это время гонщик не находил себе места, проклиная чертовы правила бизнеса, не позволяющие соглашаться на предложение сразу.
— Я согласен, — выпалил он в трубку. — Когда можно приступать?
Мужу Свиньин не понравился.
— Слушай, — сказал он Ольге, пока Свиньин ходил в туалет. — А тебе не кажется, что этот парень — наркоман? У него такое лицо… — Андрей покрутил в воздухе растопыренной ладонью, — …как у графа Дракулы. Сам бледный, а зрачки — в поллица.
— Андрюш, не будь таким подозрительным. У парня просто был очень сложный период. Ты должен дать ему шанс!
Андрей вздохнул.
— Да, конечно. Ты права. Шанс ему нужен. — Лицо Вершинина стало задумчивым. — За что его, кстати, дисквалифицировали?
— А, — махнула рукой Ольга, — дурацкая история. Нашли у парня в кармане травку. С кем не бывает? Мы и сами с тобой этим часто увлекались. Помнишь, как нам было весело?
Андрей улыбнулся:
— Такое не забывается. Особенно эти ковбойские сапоги!
Ольга рассмеялась.
— Да! Это было что-то! Ты хорошо исполнил роль дикого жеребчика!
— А ты была прекрасной наездницей!
Андрей привлек Ольгу к себе и поцеловал ее в губы.
— Слушай, зая, а ты не думаешь, что он и сейчас…
Ольга недовольно фыркнула.
— Я же показывала тебе справку от нарколога! С ним все в порядке. Просто парню нужно немного акклиматизироваться. Привыкнуть к хорошему отношению!
— Ну да, ну да… — Андрей хлопнул себя ладонью по колену. — Ладно, черт с ним! Пусть поработает, а там будет видно. Надеюсь, он не направит машину в телеграфный столб и не сбросит ее с обрыва в реку.
Ольга нежно улыбнулась и взъерошила мужу ладонью волосы.
— Не будь таким пессимистом, дорогой.
У Свиньина было хорошее тело — гибкое, с хорошо прорисованной мускулатурой, стройной талией и крепкими маленькими ягодицами. Занимаясь с ним любовью, Ольга совмещала приятное с полезным. Правда, хватало его всего на пару раз, но зато какие это были разы!
В комнате горела только настольная лампа. Ольга любила заниматься любовью при свете, но зажигать люстру гонщик наотрез отказался. Вроде бы молодой, красивый парень, бывший спортсмен, «сорви-голова», — и на тебе, такой безнадежный скромник!
