– Вчера вечером уже наобедался на три дня вперед! – гаркнул Амадеус. – Будешь теперь на диете сидеть и мозги прочищать. С завтрашнего дня процесс непрерывной фильтрации начинаю. А сегодня фильтруйся сам!
– Дык, без обеда голова-то моя как раз… – Кирей Фомич поерзал и почесался. – И мальцу питание требуется. Возраст у него такой… растущий.
– С кухни сюда вам заказ сделаю, – смягчил воспитательные меры трансмагистр. – На месте и перекусите.
Фомич, расплывшись в счастливой улыбке, с довольным видом потер ладони:
– Не было бы, Фу, счастья, да несчастье помогло, – объявил он Егору. – Хоть похаваем от души. Он же с имперской кухни заказывает. А у нас с тобой талоны сохранятся. Двойная выгода. Надо же, первый день работы, а тебе такое везение. Это, видать, потому, что вчера хорошо прописали.
Егор, в отличие от него, совершенно не радовался. Надежда наведаться во время обеда к Тени Забвения испарилась. Теперь жди неизвестно сколько подходящего случая. Проклятая работа! Никакого свободного хождения по Башне не получается!
Грязную посуду они с Фомичом разобрали на несколько кучек, и дело пошло быстрее. Вскоре она уже была чистой. Тут как раз и обед доставили, действительно царский. Трансмагистр не поскупился: заказал им то же, что и себе. Кирей Фомич открывал по очереди кастрюльки: салат из крабов, жареные цесарки, паштет из гусиной печени, нашпигованный трюфелями, вишневый торт со взбитыми сливками и… лимонад, ничем не напоминавший тот, который давали вчера Егору в «Кружке», зато точь-в-точь такой же, каким его угощала Зоя. Увенчивала это великолепие корзина со спелыми, исходящими соком фруктами.
– Ох, хорошо как жить, коли в нужной семье родился! – обсасывая ножку цесарки, сказал Фомич. – Везет же некоторым! Кажный день вот так питаются. Ну да, как говорится, каждой птице своя клетка.
Едва они справились с обедом, и Кирей Фомич завел мечтательно речь о диванчике, на котором не грех, по его словам, было бы и соснуть пару часиков, «чтобы в нутрях продукты распределились», как в моечную заглянул трансмагистр.
– Прибыло новое оборудование. Кирей Фомич, тебе принимать. Сейчас открою соседнее помещение. Проследишь, чтобы все по плану поставили.
Он сунул лаборанту несколько листков бумаги с какими-то списками. Тот тяжко вздохнул. Мечты о диванчике отодвигались на неопределенное будущее.
– А ты, – ткнул пальцем Егору в грудь трансмагистр, – останешься у меня на подхвате. Принести, унести, вытереть.
В кармане у него зазвонило. Он выхватил мини-компьютер и, глянув на экранчик, выбежал из моечной, бросив на ходу лаборантам:
– Сейчас вернусь.
– Расширяемся, – горестно развел руками бородач. – Будто одной ему комнаты мало. Теперича ноги собьешь в обслуживаньи. Туды-сюды, туды-сюды…
– Кирей Фомич, – перебил Егор, – а я вот все время спросить хочу. Если у нас здесь такая секретная работа, как вы говорили, что же это все двери-то настежь? Ходим взад-вперед, даже не запирая. Так ведь любой зайти может.
– Э, не-ет, – возразил лаборант. – У господина трансмагистра магическая защита почище любой охраны. Это мы с тобой дезактивированы, а всяк прочий шагу через порог не переступит. Заколдобится и повернет обратно. Господин трансмагистр – великий мастер своего дела. Вот коли не выдержишь испытания и попрет он тебя с работы, тоже больше сюда ни в жизть не войдешь.
«Я-то как раз и войду. И уже входил прежде, – подумал Егор. – Лягух еще ни разу не подвел. Да и неудивительно: эта лаборатория ему дом родной, можно сказать, его родина».
– Да не робей, – по-своему расценил его задумчивость Фомич, – прорвемся. Где наша не пропадала. Ты с господином трансмагистром поуважительней. Он это любит. Глядишь, и приживешься. Жаль, племяша, конечно, моего забраковали, но ты малый тоже ничего. Сработаемся, коль ерепениться не начнешь.
– Что вы, Кирей Фомич, мне с вами так интересно! – подольстился Егор.
Тот расплылся в довольной и горделивой улыбке:
– Сейчас еще интересней станет. Вот как господин трансмагистр процесс-то зачнет аж в двух местах сразу. А нынче чую, цельную ночь аппаратуру монтировать будем. Ничего! Может, нам под это дело еще и ужин с имперской кухни перепадет, а то и завтрак.
Егор сообразил, что обязан обрадоваться:
– Здорово-то как! А вот процесс, про который вы говорили… Что из него господин трансмагистр получить в результате хочет?
– Дык кто ж его знает, – видимо, этот вопрос не будоражил воображение Фомича. – Наше с тобой дело маленькое. Выполняй указания в аккурат. Сказано помешать – мешай, за цветом следить, чтоб оставался зеленым, – следи, начал меняться – предупреди. А уж чего там получится – яд против картофельного жука или шарики самолетающие, не нашего ума дело. Одно знаю: процесс не простой пойдет, раз для него расширение производят. Не иначе, как дело государственной важности, – сообщил он шепотом. – Сам его высокоблагородие маршал безопасности Орест последние дни здесь так и шныряет. И шушукаются, и шушукаются. Мнится мне, парень, его высокопревосходительству Константину Шестому сюрприз к дню рождения подготавливают, – с совсем уже заговорщицким видом добавил он. – Токмо ты, Фураха, молчи. Никому. Ни соседям своим, ни тем паче Ли-Ли Павловне. Мы-то с тобой к государственной тайне причастны.
– Да разве же я не понимаю! – постарался как можно серьезней произнести Егор.
– Может, и понимаешь, но не до конца, потому как опыта жизни нет. Здесь ведь другие прослышат, обойдут, и первыми такое же преподнесут. Господину трансмагистру – высочайшее унижение. А отыграется-то он на нас. А заподозрит, что разболтали, тогда, считай, окончательная нам хана.
Егору было досадно, что бородач не в курсе эксперимента. Однако и сообщенное им настораживало. Просто так лабораторию не расширяют. Следовательно, процесс предстоит и впрямь очень важный, и вряд ли все это затеяли во имя сюрприза ко дню рождения Константина. Орест по таким мелочам не стал бы шушукаться с Амадеусом.
– На выход, – опять появился в дверях трансмагистр. – Иди, Кирей Фомич, к грузовым лифтам, встречай. А ты, мальчик Фу, за мной. Предупреждаю, за каждый предмет отвечаешь собственным кошельком, а за содержимое – головой.
– Я вам буду помогать с химическим опытом? – не ожидал такого Егор.
– Еще чего. Разбежался, – высокомерно поддел ему пальцем нос трансмагистр. – Ты будешь мыть и вытирать. И, смотри у меня, даже чихнуть ни на что не вздумай, не то что тронуть. Малейшее сотрясение может привести к взрыву, я не шучу.
– Дык он понимает, – вступился старший лаборант.
– А тебя разве спрашивали? – прищурился Амадеус. – Ты почему вообще еще здесь? А ну бегом, куда послан.
Кирей Фомич с громким топотом убежал, а трансмагистр, препроводив Егора в лабораторию, указал на переполненную грязной посудой тележку:
– Это вымыть. Но прежде, – завел он его за один из столов, под которым переливалась и пузырилась солидных размеров серо-буро-малиновая лужа, – отскреби и нейтрализуй, чтоб следа не осталось.
