— Я не хочу быть счастливым! — Да за какие же грехи на него свалилось такое бремя — полный дом невыносимых женщин? — Я хочу правду!
Джослин глубоко вдохнула.
— Мы думали, она всё это будет сочинять.
— Мы думали, что она всё это сочинила, — добавила Бекки.
— По крайней мере, то, что касалось поцелуев, — сказал Джослин.
— Ну, и остального тоже, — пробормотала Бекки.
Джослин пожала плечами.
— Конечно, мы помогали ей немного с «провинциальной мисс». И лордом Б.
— Это была моя идея сделать ее сиротой, — обратила на себя внимание Бекки. — А его повесой.
Джослин покачала головой.
— Нет, это были мои мысли. Ты предложила, чтобы он погубил ее.
— О, дорогая, ты права, — сморщилась Бекки. — Откуда я знала, что она действительно на это пойдёт, а не просто напишет?
— Она хотела быть точной. — Джослин вздохнула.
— Похоже, она основывает «Абсолютно правдивые приключения», по меньшей мере в общих чертах, на своих собственных абсолютно правдивых приключениях. — Томас расхаживал по комнате. — Проклятье, как она могла? Как вы могли позволить ей?
— Нам нечего было возразить, — произнесла Бекки.
— Вы должны были её остановить.
— Полноте, милорд, — сказала Джослин, — вы что, всерьёз полагаете, что мы смогли бы помешать Марианне делать то, что ей хочется?
— Однако…
— И, кроме того, не нужно обвинять нас. Ее «Абсолютно правдивые приключения» не были бы столь правдивы, если бы вы думали головой, — отрезала Джослин. — По сути, это больше ваша вина, чем чья–либо.
— Что? — Его вина? — Я не… Я не могу…
— Погляди–ка, — Джослин толкнула Бекки локтем. — Он мямлит.
— Марианна упоминала о том, что он мямлит, — усмехнулась Бекки. — Но мне не кажется это таким уж очаровательным, как считает она.
— Нет, — задумчиво покачала головой Джослин. — Хотя, согласись, его лицо приобретает интересный малиновый оттенок.
— Скорее алый…
— Тихо, — рявкнул Томас. — Разве не достаточно того, что одна из вашей семейки делает все, что в ее силах, чтобы свести меня с ума? Неужели вы хотите присоединиться к ней?
Хелмсли сделал глубокий вдох и заставил себя говорить спокойно.
— Итак, помимо вас двоих, кто еще знает об этом?
— Никто, насколько нам известно, — Бекки остановилась. — Разумеется, мистер Кадуоллендер, но…
— Он никогда не проговорится, — вмешалась Джослин. — Более того, он не знает ее настоящего имени.
— Это уже что–то, во всяком случае, — раздался долгий вздох. — Если ее подлинную личность обнаружат…
«И я не успокоюсь до тех пор, пока не найду ее».
Беркли!
Мужчина был полон решимости, и кто знает, как близко он подошёл к истине. Если Беркли все выяснит, это в мгновение ока станет достоянием всего Лондона. Беркли никогда не удавалось держать рот на замке. И если Марианна будет опознана как «провинциальная мисс», легко будет предположить, что Томас — это лорд Б. Которым, нравится ему или нет, он и был.
Разразится грандиозный скандал. Не то чтобы Эффингтонам не вынести еще одного скандала после череды многих, которые довелось пережить их роду за всё время существования, но репутация девушек будет уничтожена. Любая возможность достойного брака для Джослин или Бекки будет сведена на нет, независимо от их приданого. А защищать их — его обязанность.
Несомненно, первое, что ему следовало сделать, это прекратить публикацию рассказов Марианны. Ясно как божий день, просто попросить её остановиться он не мог; девушка ни за что не согласится. Нет, ему надо немедля обратиться к Кадуоллендеру. Неважно, какого сорта человеком он был. Мужчина, любой мужчина, будет, в любом случае, разумнее Марианны.
— Теперь, когда вы всё знаете, я лишь хочу поинтересоваться… — Джослин колебалась.
— Что еще? — спросил Томас.
— Это не повлияет на наши планы посетить бал вашей бабушки в деревне, не так ли? — спросила она с надеждой.
— Мы с огромным нетерпением ожидаем его, — пылко произнесла Бекки. — Даже тетя Луэлла.
Проклятье, он совершенно забыл о вечере у вдовствующей герцогини. Только война, смерть или пребывание за границей являлось допустимым оправданием для отсутствующих на ежегодном мероприятии. Кроме того, Эффингтон–холл и его обширный парк — превосходное место для удалого романтичного героя.
— Нет, разумеется, мы едем, как и планировалось в конце этой недели, — рассеяно произнёс маркиз, уже размышляя о том, чем он может соблазнить Кадуоллендера, чтобы тот прекратил печатать «труды» Марианны.
Надо немедленно связаться со своим стряпчим, чтобы разузнать о печатнике, и если повезет, он сможет навестить его сегодня во второй половине дня. Томас должен сделать все, что необходимо.
Так или иначе, с приключениями «провинциальной мисс» будет покончено.
* * *
Марианна легким росчерком закончила последнюю строку из новых приключений «провинциальной мисс» и отложила ручку. Прежние главы она отправляла почтой, но эту передаст Кадуоллендеру лично в руки.
До настоящего времени сумма, которую она получала за каждый выпуск, росла. Если судить по одним только слухам, рассказы «провинциальной мисс» продавались довольно живо. А на званых вечерах, как правило, и шагу ступить было нельзя, чтобы не столкнуться с группой, где обсуждался неизвестный автор и еще неопознанный лорд Б.
Девушка встала и посмотрела на исписанный лист. Теперь крайне важно откровенно поговорить с Кадуоллендером, чтобы определить, на что она может рассчитывать в следующем месяце.
Когда сезон закончится, и Джослин, Бекки и тетя Луэлла вернутся в деревню, Марианны с ними не будет.
Если она сможет удвоить то, что получила к сегодняшнему дню, её средств хватит, чтобы посетить Италию. Если она будет жить экономно, то сможет остаться там, по крайней мере, на несколько месяцев. Потом… Марианна пожала плечами. Ну, неопределенность — суть приключений, не так ли?
Она сложила бумагу, схватила накидку, выглянула из дверей спальни, и, выскользнув из комнаты, спустилась по служебной лестницей, чтобы ни с кем не столкнуться — особенно с Томасом.
«Томас».
Девушка невольно вздохнула. Какой же она была глупой, полагая, что может делить с ним постель и не желать большего? И более того, он действительно предлагал больше. Или, во всяком случае, брак. Его настойчивость была непоколебимой, как и ее отказ.
Было бы так легко согласиться и стать его женой. Но теперь, когда Марианна открыла для себя подлинную суть любви, она не выйдет за мужчину, который её не любит. Она не пойдет по пути своей матери. Больше нечего и говорить.
