I Гышная копна золотисто-рыжих волос полностью укрылась плотным белым чепцом с кружевными воланами вокруг лица. Новый головной убор подчеркивал пухлые гномичьи щечки, и Кассандра теперь напоминала большого обиженного грудного ребенка.
Тимка расхохотался.
Сил Троевич, — произнес он сквозь смех, — а вы еще ей наколдуйте коляску и пустышку. Тогда я стану возить ее по улице, как свою младшую сестричку.
Обойдешься, братец!
Кассандра хотела от души двинуть обидчика в бок, но, к счастью для Тимки, гномичий кулачок запутался в чересчур длинном ведьминском рукаве.
Ну, ну, ну! — поторопился разнять их Сил Троевич. — Мы еще не закончили.
Он посыпал Кассандру еще одной смесью, и вместо ведьминской одежды на ней оказался яркий розовый суконный сарафанчик, желтые теплые чулки и короткие сафьяновые сапожки зеленого цвета.
И кто из нас, по-твоему, больший светофор? — продолжал веселиться Тимка.
Сил Троевич, — подбежав к зеркалу, взмолилась девочка. — А нельзя чтобы это… Ну, цвета получше гармонировали?
Нельзя, — тоном, не допускающим возражений, заявил чародей. — Иначе тебя мигом вычислят. Гномы всегда так одеваются. Для них чем ярче, тем гармоничнее.
Саня только рукой махнула.
Мы что же, здесь всегда такими будем?
Я ведь уже говорил, что дома, среди своих, необязательно, — напомнил чародей. — Но сегодня лучше походите так, обвыкнетесь.
Чего тут обвыкаться, — высокомерно бросил Тимка. — Будто я никогда в жизни не уменьшался.
Сил Троевич внимательно на него посмотрел.
Замечательно, Тимофей. Ну-ка, садись со мной рядом.
Легко сказать — садись! У Тимки теперь нос едва доставал до лавки.
Глава XV
В ТЕЛЕ ГНОМА
«Бедный Морфей, — карабкаясь на лавку, впервые посочувствовал домовому Тимка. — Я-то ладно, я временно, а он всю жизнь такой.
Да еще старый. И каждый день ему по сто раз приходится куда-нибудь залезать. В этом доме ведь ничего под его размеры не приспособлено.
Ну, кроме жилища в щели за печкой». И еще Тимофей вдруг понял, почему Сил Троевич не хочет даже среди своих лишний раз выходить из образа гнома: в его возрасте каждый раз перестраиваться и привыкать сложно.
С трудом взобравшись на лавку, Тимка почувствовал себя настоящим альпинистом. Снизу послышались аплодисменты, и Кассандра ехиднейшим тоном проговорила: Браво, гномик! Ловок ты у нас! Не прошло и получаса.
Сама попробуй, — уже предвкушал удовольствие Тимка.
А мне и здесь хорошо! — не пошла у него на поводу хитрая девчонка.
Сил Троевич посмотрел на ученика: Ну как, легко было взбираться?
Нет, — Тимка откликнулся с таким видом, будто только что покорил вершину Монблана.
Впрочем, у него тут же мелькнула блестящая идея, и он добавил: — Сил Троевич, а зачем нам так мучиться и надрываться? Если уж нельзя обойтись без этого маскарада, сделайте так, чтобы дом уменьшился. Вы, конечно, получаетесь побольше нас ростом, но и вам будет легче.
Нет, — отверг его предложение чародей. — Прежде всего, это очень сложное волшебство.
Да чего сложного! — Тимку все больше увлекал собственный проект. — Сейчас вместе с вами наделаем побольше уменьшительного эликсира, закрепителя, все вокруг опрыскаем, закрепим…
Эх, молодо-зелено… — Черные глаза чародея подернулись дымкой.
Почему зелено? — рассердился мальчик. — Просто логично!
Все мы в юности такие. — Мысленный взор чародея был явно обращен в какое-то очень далекое прошлое. — И я был таким, — глухо продолжил он. — Надо мной еще Архимед смея лея…
Это который закон сообщающихся сосудов? — вытаращились ученики на учителя.
Именно тот, — кивнул чародей, — но что было, то прошло. Дела давно минувших дней, чего их порошить. Адом, Тимофей, мы лучше трогать не Г) уд ем. Потому что все это, — он обвел рукой пространство вокруг, — одна большая иллюзия. Просто я хотел и здесь жить, как привык.
Значит, это все ненастоящее? Как вид из окон? — спросил мальчик.
Если тебя интересует, действительно ли эти предметы из Магинбурга, то нет, — пояснил чародей. — Это их иллюзии. Но я уже все задал. Если мы начнем их уменьшать, они рассыпятся.
А компоненты для волшебных средств и всякие колбочки тоже иллюзии? — полюбопытствовала Кассандра.
Это как раз натуральное, — улыбнулся Сил Троевич. — Просто мы с Морфеем перевезли сюда часть моей лаборатории и книг.
И вы не боитесь, что кто-нибудь посторонний придет сюда и узнает вашу комнату? — насторожился Тимка. — Тогда ведь вся конспирация насмарку.
Лицо учителя стало хитрым.
Совсем не боюсь. Это ведь вы видите мой магинбургский дом. А чужие увидят обыкновенное скромное жилище старого гнома. Я специально создал сложную многоступенчатую иллюзию. Пришлось поработать, — не без гордости добавил он.
А просто в домике гнома нельзя было пожить? — спросила Кассандра.
В старости хочется, чтобы тебя окружала привычная обстановка, — словно бы извиняясь, пояснил чародей. — Ладно, давайте займемся делом, — переменил он тему. — Как бы мне вас назвать?
Кстати, вы помните, как меня зовут для чужих?
«А ведь я забыл!» — пронеслось в голове у Тимки. Зато Кассандра с подчеркнутой почтительностью пропищала: Конечно! Вы наш любимый дядя Зимви.
Что-то давно я нашего братца Кивави не видел, — подхватил Тимка. Прозвище домового ему хорошо запомнилось.
Молодцы, — похвалил Сил Троевич. — Помните: при чужих вы должны пользоваться только этими именами. А сами… сами вы будете… Тебе, Кассандра, вполне подойдет имя Чави. А Тимофей у нас будет Лози. В общем, привыкайте быть гномами и тренируйтесь с камушками.
Обедать! — позвал из кухни Веспасиан.
За едой Тимка с Кассандрой вновь ощутили все неудобства маленького роста. Оказывается, юным гномам трудно не только карабкаться на большую скамью, но и сидеть за большим столом, есть с больших тарелок и пользоваться большими вилками, ножами и ложками. Оставалось лишь удивляться, как со всем этим управляется домовой. А ведь он не просто управлялся, а уплетал за обе щеки. «Наверное, потому, что он за много лет жизни уже привык и приспособился», — сообразил Тимофей.
После обеда Сил Троевич сказал: Прошу до ужина меня не тревожить. Мне нужно выяснить кое-что очень важное. — Вес-пасиан с тревогой посмотрел на него, а он добавил: — Попробую разобраться, что происходит.
Похоже, кота такой ответ вполне удовлетворил, но ребята ничего не поняли. Впрочем, сейчас им было не до Сила Троевича. Их гномичьи муки продолжились.
