Более того, в какой-то момент эти трудности перестают прогрессировать, ведь, как мы уже говорили, вес не может увеличиваться бесконечно: достигнув определенной точки равновесия, его рост практически останавливается. В этой верхней точке избыточная масса жировой ткани начинает поглощать столько энергии, что человек уже чисто физически не может съесть больше определенного объема. И, перейдя эту черту, человек попадает в зону так называемого золотого компромисса. К трудностям и неудобствам, связанным с лишним весом, он привык, далее эти проблемы уже почти не прогрессируют, а сам человек может теперь не сдерживать себя в еде! Уже безо всякой боязни усугубить ситуацию он может неограниченно есть любимую пищу и в полной мере получать свою дозу «кайфа».
Что же достается взамен этого исключительно комфортного (пусть и компромиссного) состояния человеку, когда он решает начать бороться с избыточным весом? Во-первых, это резкое сокращение рациона. Во-вторых, это запрет на те виды пищи, которые ранее приносили ему чувство «наркотического удовлетворения». В-третьих, это постоянный животный голод, связанный со внезапной потерей жировой ткани, что с древнейших времен рассматривается организмом как предвестник скорой голодной смерти и вызывает массовый выброс всех, каких только возможно, гормонов голода.
Кроме того, если ранее он привык к ограниченной двигательной активности, что позволяло практически не замечать серьезных последствий ожирения для мышц, суставов, сердца и легких, то теперь ему прописаны интенсивные упражнения, которые по причине его крайней физической неподготовленности в сочетании с тяжелейшим (в прямом и переносном смысле) бременем лишнего веса сопровождаются постоянным чувством боли, усталости и крайнего дискомфорта – как в период их выполнения, так и долгое время после.
Но самая большая проблема заключается в том, что, мужественно и честно перенося все эти невероятные мучения, человек не получает ничего из того, ради чего он решился на столь радикальные перемены. Конечно, вес его сильно снизился, но даже если потеря составила фантастические 50 кг, на фоне его исходного веса это будет совсем незаметно – ни в смысле внешнего вида, ни в плане улучшения двигательной активности. Более того, почувствовав такое уменьшение веса, организм резко перестраивает энергетический обмен, и дальнейшая потеря килограммов практически прекращается. А вместе с этим исчезает даже та минимальная положительная мотивация, которая была связана с вдохновляющей динамикой цифр на табло весов, наблюдавшейся в первые дни курса похудения.
Возможно, избавление от лишних 50 кг могло бы значительно облегчить ему хотя бы сон, но его по-прежнему мучит бессонница, правда, теперь уже из-за постоянного голода. Значительно улучшившиеся при этом показатели внутреннего здоровья – а они действительно заметно меняются в лучшую сторону – могут обрадовать только лечащего врача, но никак не самого больного ожирением. Ведь никак не хорошие показатели углеводного и холестеринового обмена, значительно снизившееся артериальное давление и постепенно нормализующееся функциональное состояние суставов были его целью, когда он решался на столь резкое изменение образа жизни.
В итоге спустя пару недель или максимум через месяц человек все чаще начинает задавать себе вопрос: «Ради чего я продолжаю так страдать, если ни внешне, ни внутренне я так до сих пор ничем не отличаюсь от тех, кто продолжает есть, ни в чем себе не отказывая?» В этот момент у большинства людей происходит срыв, и они стремительно возвращаются к своему исходному весу, то есть к той точке равновесия, когда вес практически перестает расти несмотря на то, что в еде теперь они себя никак не ограничивают. И еще раз покинуть эту зону исключительно комфортного компромисса их уже ничто не сможет заставить. Особенно на фоне крайне неприятных воспоминаний о том, как им было плохо (и это не дало никаких результатов) вне ее.
Есть ли выход из замкнутого круга?
Итак, самостоятельно вырваться из зоны «золотого компромисса» человек с избыточным ожирением не сможет. Фармакологические препараты здесь также почти бессильны. То есть мы имеем классическую ситуацию тяжелой зависимости, очень схожей с алкогольной, никотиновой и наркотической, которые практически не поддаются коррекции ни с помощью изменения поведения (человек просто не в силах оставить свои привычки), ни с помощью фармацевтических решений, которые до сих пор обладают крайне низкой эффективностью.
Единственным радикальным способом коррекции в подобных случаях тяжелой зависимости является полное прекращение поступления в организм вызывающих ее веществ. Например, полное исключение алкоголя, никотина или наркотиков. Правда, в действительности добиться этого также практически невозможно, если только не оградить человека от окружающего мира на очень долгое время. Единственное исключение составляет как раз таки рассматриваемая нами пищевая зависимость.
Поскольку на человеческую силу воли надежды очень мало, а изолировать от окружающего мира с его пищевым изобилием больного можно только в каких-то изощренных фантазиях, у нас остается лишь один способ резкого ограничения поступления еды в организм. Речь идет о так называемой бариартрической хирургии или, проще говоря, об операциях на пищеварительной системе, резко снижающих ее возможности. В результате подобного оперативного вмешательства иссекается часть желудка и начального отдела тонкого кишечника, что приводит к значительному уменьшению их объема (а также изменяет их анатомию).
Причем важно подчеркнуть, что здесь не подразумевается уменьшение патологически увеличенного желудка до нормы, ведь, как мы говорили выше, даже в самых запущенных случаях ожирения пищеварительная система в противоположность широко распространенному мнению никогда не «растягивается» больше нормы. В данном случае мы имеем в виду доведение объема желудка и кишечника до состояния значительно ниже нормы, и именно это в первую очередь объясняет высокую эффективность такой операции.
При всей кажущейся простоте указанного вмешательства в большинстве случаев оно действительно обладает поистине феноменальной эффективностью. Хотя слово «феноменальное» здесь не совсем уместно, так как все «волшебные» эффекты этой операции совершенно логично вытекают из физиологии системы «голод-насыщение», о которой мы рассказывали выше.
Во-первых, какой бы вкусной и аппетитной нам ни казалась наша еда, какую бы пищевую зависимость она ни вызывала, какие бы гормоны удовольствия ни синтезировались в нашем организм в ответ на нее – все это имеет одно очень жесткое анатомическое ограничение. Как только объем (и химический состав пищи в случае трудноперевариваемых продуктов) начинают превышать возможности желудка, кишечника и печени, наш организм получает такой мощный сигнал о насыщении, что он заглушает действие даже наркотических гормонов аппетита. Ведь выход из строя пищеварительной системы означает неминуемую смерть, и тут уж не до «кайфа».
Соответственно, значительное уменьшение объема желудка и начальных отделов кишечника ускоряет их заполнение, а значит, и сокращает время возникновения мощного сигнала насыщения. В результате потребление пищи и, главное, тяга к ней резко снижаются. И этот же мощный сигнал насыщения, связанный с переполнением пищеварительной системы при любой мало-мальской трапезе, гасит гормональную реакцию, развивающуюся в ответ на массивную потерю жировых запасов. Какой бы сильной ни была эта первобытная реакция на падение уровня синтезируемого жировыми клетками лептина (см. еще раз описание системы «голод-насыщение»), каждый раз она наталкивается на непреодолимую преграду в виде критического переполнения «укороченной» пищеварительной системы.
