Книга Королевский генерал, страница 10. Автор книги Дафна дю Морье

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Королевский генерал»

Cтраница 10

Подобное поведение, как строго заметила мать, может окончательно скомпрометировать меня в глазах высшего света, и, будь жив отец, он вероятнее всего отправил бы меня в монастырь годика этак на два, на три в надежде, что мое временное отсутствие поможет забыть инцидент. Теперь же остается лишь сокрушаться этой неудаче, а поскольку мои сестры Сесилия и Бриджет вновь собираются рожать и не могут никого принять, то меня придется оставить дома.

После Радфорда жизнь здесь казалась мне довольно скучной, поскольку Робин остался в Радфорде, а мой младший брат Перси был в Оксфорде. Так что я оказалась наедине со своим «бесчестьем». Помнится, несколько недель спустя после моего возвращения, в один из первых дней весны, я в дурном настроении сидела на яблоне, любимом укрытии моего детства, когда заметила всадника, поднимающегося вверх по долине. Он на какое-то время скрылся за деревьями, затем топот копыт его лошади стал отчетливее, и я поняла, что он направляется в Ланрест. Решив, что это Робин, я слезла с яблони и побежала к конюшням. Лакей вел незнакомую, серую в яблоках, лошадь в стойло, и еще я заметила фигуру высокого мужчины, входившего в дом. Я хотела, по своей старой привычке, спрятаться в засаде за дверью гостиной, как вдруг увидела спускавшуюся по лестнице мать.

– Иди к себе в комнату, Онор, – с важным видом заявила она, – и оставайся там, пожалуйста, пока гость не уедет.

Моим первым побуждением было спросить его имя, но я вовремя сдержалась и, сгорая от любопытства, молча пошла наверх. Оказавшись у себя, я вызвала колокольчиком Мэтти, девушку, которая уже несколько лет прислуживала мне и моим сестрам и которую я сделала своей союзницей. У нее был почти такой же острый, как у меня, слух, такой же тонкий нюх, а глаза на ее круглом некрасивом лице светились озорством. Она уже догадалась, что мне от нее нужно.

– Я подожду в коридоре и, когда он выйдет, узнаю его имя, – защебетала она. – Высокий господин, красивый мужчина.

– Наверное, кто-то из Бодмина, – переполошилась я, вдруг вспомнив, что мать грозилась отправить меня в монастырь.

– Да нет же, что вы! – Она всплеснула руками. – Это молодой господин в голубом плаще, расшитом серебром.

Серебристый и голубой. Цвета Гренвилов.

– А волосы у него не рыжие, Мэтти? – спросила я, слегка волнуясь.

– Такие, что недолго и обжечься.

Вот вам и приключение: скуку как рукой сняло. Я отослала Мэтти вниз, сама же принялась ходить взад и вперед по комнате, сгорая от нетерпения. Свидание оказалось недолгим; вскоре отворилась дверь гостиной и звонкий отрывистый голос, который я хорошо запомнила, попрощался с моей матерью; затем я услышала звук шагов в коридоре, а потом – во дворе. Окно моей комнаты выходило в сад, поэтому я не могла ничего видеть; те несколько минут, пока я ждала Мэтти, показались мне вечностью. Глаза ее блестели. Она вытащила из-под фартука клочок скомканной бумаги и серебряную монетку.

– Он велел мне передать вам записку, а крону оставить себе, – сказала она.

Воровато, как преступница, я развернула записку.

Дорогая сестра, – прочитала я, – хоть Гартред и поменяла Харриса на Дениса, я по-прежнему считаю себя Вашим братом и оставляю за собой право видеться с Вами. Ваша матушка, придерживающаяся, похоже, иного мнения, заверила меня, что Вы нездоровы, и попрощалась со мной тоном, не располагающим к дискуссии. Не в моих привычках бесцельно промчаться галопом десять миль. Поэтому велите прислуге отвести меня в какой-нибудь уголок Вашей усадьбы, где мы могли бы побеседовать без свидетелей, ибо я знаю: Вы больны не больше, чем Ваш брат и покорный слуга Ричард Гренвил.

Первой моей мыслью было не отвечать: слишком уж он уверен в том, что я соглашусь, однако любопытство и бешено колотившееся сердце взяли верх над моей гордыней, и я велела Мэтти показать гостю фруктовый сад, но только чтобы он шел туда не сразу, потому что его могут заметить из дома. Когда она ушла, я прислушалась к шагам матери: она уже поднялась по лестнице и подходила к моей спальне. Она застала меня у окна, сидящей с молитвенником на коленях.

– Рада видеть тебя такой благочестивой, Онор, – сказала она.

Я не ответила, смиренно опустив глаза.

– Сэр Ричард Гренвил, с которым ты таким неподобающим образом вела себя на прошлой неделе в Плимуте, только что уехал, – продолжала она. – Кажется, он временно покинул армию и собирается обосноваться поблизости от нас в Киллигарте, оставаясь членом парламента от Фоя. Довольно неожиданное решение.

Я продолжала хранить молчание.

– Я никогда не слышала о нем ничего хорошего, – заметила мать. – Он всегда доставлял неприятности своей семье и был тяжелым испытанием для своего брата Бевила, потому что не вылезал из долгов. Вряд ли он будет для нас приятным соседом.

– Зато он доблестный воин, – выпалила я.

– Об этом я ничего не слышала, – ответила она. – Но я не желаю, чтобы он приезжал сюда, искал бы с тобой встреч, когда твоих братьев нет дома. Это свидетельствует о полном отсутствии у него чувства такта.

На этих словах мы расстались, и я услышала, как она вошла к себе в спальню и захлопнула дверь. Несколько мгновений спустя, взяв в руки туфли, я на цыпочках спустилась по лестнице и пулей помчалась в сад. Не прошло и минуты, как я оказалась в своем потайном местечке на яблоне. Услышав шорох, я раздвинула цветущие ветки своего убежища и увидела Ричарда Гренвила: ссутулясь, он стоял под деревом. Я отломила прутик и бросила в него. Он встряхнул головой, огляделся. Я бросила вторую веточку, на сей раз угодив ему прямо в нос. Он чертыхнулся, поднял голову и увидел меня, смеющуюся над ним со своего насеста. Мгновение спустя он был уже подле меня и, обняв меня за талию, прижал к дереву. Ветка зловеще треснула.

– Слезьте сейчас же. Двоих ветка не выдержит, – предупредила я.

– Выдержит, если вы будете сидеть спокойно, – заверил он меня.

Одно неосторожное движение – и мы оба оказались бы на земле, десятью футами ниже, но сидеть не шевелясь означало, что я должна и дальше находиться в его объятиях, чувствуя его лицо совсем рядом с моим.

– В таком положении невозможно разговаривать, – запротестовала я.

– Отчего же? Я нахожу это довольно приятным.

Он осторожно вытянул ногу вдоль ветки, чтобы устроиться поудобнее, и еще крепче обнял меня.

– Итак, что вы хотите мне сказать? – промолвил он, словно это я попросила его о встрече.

И я поведала ему о своих бедах, о том, как мой брат и невестка выслали меня из Плимута, а сейчас в моем собственном доме со мной обращаются как с заключенной.

– И вам не стоит больше сюда приезжать, – заявила я ему. – Моя мать никогда не позволит мне видеться с вами. К тому же о вас ходит дурная слава.

– Как так? – удивился он.

– Вы не вылезаете из долгов, так она сказала.

– У Гренвилов всегда были долги. Это наш большой недостаток. Даже Бевил вынужден занимать у евреев.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация