– Ты уверен? – внимательно посмотрели на Командора друзья.
– На сто процентов, конечно, нет, – покачал головой Командор. – Но, кажется, так.
– В таком случае, – почти шепотом произнесла Настя, – Ростислава приходили добить.
– И кому, интересно, это понадобилось? – повернулся к ней Димка.
– Тому же, кто его топил в пруду, – откликнулась рыжая девочка.
– Чушь, – отмахнулся Димка. – На фига убивать Ростислава, если он все равно ничего не помнит.
– Сегодня не помнит, а завтра вспомнит, – был совершенно согласен Петька с Настей.
– В таком случае, Ростислав не сообщник Геннадия, – сообразила Маша. – Иначе бы Геннадию нечего было бояться.
– Правильно, – кивнул Петька. – Даже если Геннадий и пытался его топить, Ростислав бы его никогда не выдал, чтобы самому не засветиться.
– А если Геннадий его настолько опасается, что хочет убить, значит, Ростислав каким-то образом просто стал свидетелем преступления, – сказала Настя. – И, как только у него прорежется память, расскажет, что видел ночью или ранним утром на берегу пруда.
– Тогда, значит, убийца непременно вернется, – сказала Маша. – Ведь сегодня у него все сорвалось.
– Похоже, что ты права, – поддержал ее Командор.
Остальные тоже понимали, что Ростиславу Кузьмичу грозит смертельная опасность. Если Геннадий задумал убрать его, то постарается довести дело до конца. Тем более что в сельской больнице это сделать не так уж сложно. Успокаивало только одно: сегодня преступник вряд ли решится нанести еще один визит Ростиславу Кузьмичу. Однако позже наверняка пожалует к нему в палату. Или изобретет какой-нибудь более хитрый план.
– Может, поэтому наш «утопленник» и кидается на каждого визитера? – пришло вдруг в голову Петьке.
– Ты слишком о нем хорошего мнения, – возразил Димка. – По-моему, Ростислав Кузьмич сейчас вообще ничего не соображает.
– Ошибаешься, – покачала головой Маша.
– Вы только на нее поглядите! – обличительным тоном воскликнул Димка. – Даже когда ей нечего возразить, она все равно со мной в спор вступает.
– А ты бы, Димочка, лучше дослушал меня, – ничуть не смутилась сестра. – Когда мы были у Ростислава, я заметила интересную вещь. На нас с Настей он не обратил никакого внимания. Будто бы нас вообще не было в палате. А вот мальчишки и Павел Потапович мигом вызвали у него агрессию.
– И лечащий врач тоже, – вспомнилось Димке. – Он ему первому в глаз заехал.
– Не первому, – внес ясность Командор. – Первым он долбанул Тяпу Верещинекого.
– Который, между прочим, тоже мужчина, – подхватила Настя.
– Вот именно, – продолжала Маша. – Значит, несмотря на затуманенный разум, нашего «утопленника» мучит какой-то страх.
– Ну, конечно! – воскликнул Петька. – Он даже в состоянии шока помнит, что его жизни угрожал какой-то мужчина. Жаль, мы все-таки не успели ему показать фотографию. Вдруг у него все-таки и впрямь мозги бы на место встали.
– Сперва надо позаботиться, чтобы его в ближайшие дни не ухлопал Геннадий, – вмешался Димка.
– Надо предупредить Шмелькова, – сказала Настя.
– Не сомневаюсь, что его уже из больницы предупредили, – откликнулся Петька.
– Вот только большой вопрос, что ему рассказали, – покачала головой Маша.
– Боюсь, совсем не то, что нужно, – разделял ее опасения Петька. – Они ведь настоящего преступника не видели. Вот и выходит, что, по мнению персонала больницы, в палату через окно пытался проникнуть я.
– Ты, пожалуйста, дорогой Командор, не отделяйся от коллектива! – засмеялась Настя. – Дежурная, между прочим, засекла нас всех вместе.
– В таком случае, – с грустью проговорил Петька, – Шмельков никакой охраны для Ростислава Кузьмича организовывать не станет.
– Говорю же, придется нам все честно рассказать Алексею Борисовичу, – повторила Настя. – Тогда он хоть примет меры, чтобы больше никто посторонний не смог проникнуть в палату.
– Тогда ему надо будет рассказывать обо всем нашем расследовании сначала, – уточнил Димка. – Иначе он ничего не поймет.
– Совершенно необязательно, – возразил Петька. – Достаточно, если Алексей Борисович узнает, что мы засекли человека, который выпрыгнул из окна палаты и скрылся. Такое сообщение обязательно насторожит Шмелькова. Ведь он сам видел, как сегодня кто-то убегал из заброшенного дома.
– Тогда давайте позвоним Шмелькову, – была очень обеспокоена Настя судьбой Ростислава Кузьмича.
– Вы ждите в шалаше, а я сбегаю домой и позвоню из своей комнаты, – ответил Петька. – А то, если мы ввалимся в дом всем скопом, предки наверняка что-нибудь заподозрят.
Петька зря волновался. Родители оказались в саду. Схватив трубку радиотелефона, мальчик набрал номер отделения милиции. Шмельков оказался на месте. Петька рассказал ему о происшествии в больнице. Капитан заметно встревожился. У него даже вырвалась какая-то странная фраза, что он вроде бы чего-то подобного опасался. Однако, когда Петька попробовал уточнить, что капитан имеет в виду, тот ответил:
– Да не бери в голову. Это я просто так. А для охраны Ростислава Кузьмича меры приму.
– Только вы, Алексей Борисович, учтите… – хотел было объяснить Петька, что в больнице вину, возможно, возложат на него самого и верить этому не надо.
Но Шмельков перебил:
– Некогда мне больше с тобой разговаривать! Дел по горло. Не беспокойся. Разберусь на месте.
И в трубке раздались частые гудки. Командор вздохнул и вернулся в шалаш.
– Ну? – разом спросили друзья.
– Серединка на половинку, – принялся объяснять Петька. – Шмельков забеспокоился. Для Ростислава это вполне хорошо. А вот что Алексею Борисовичу наплетут про нас в больнице, я даже и думать боюсь.
– А ты не думай, – посоветовал Димка.
– Наверное, ты прав, – улыбнулся Командор. – Как говорится, двум смертям, не бывать, одной не миновать.
– Большой привет тебе, Петька, от Какумиралы, – скривила губы в усмешке Маша.
– Думаю, пока мы все живы, нужно сходить искупаться, – ответил Петька. – А то очень жарко.
– И к тому же набегались, – подхватил Димка.
Вскоре, сходив домой за купальниками и плавками, ребята уже плескались в теплой воде Борского пруда.
– А что-то нашего бывшего заслуженного нигде не видно, – оглядывалась по сторонам Настя.
– Наверное, надоело нырять, – сказал Димка.
– Замучился, бедненький, – покачала головой Настя.
– Или разочаровался, – подхватила Маша.
– А я думаю, он нашел на дне какую-нибудь старую галошу и теперь анализирует ее на предмет связи с пропажей картины, – усмехнулся Командор.
