Шеринг подскочил на месте, быстро показал Кремневу средний палец правой руки и, ухмыльнувшись, рванул со всех ног в боковую улочку. Кремнев кинулся за ним. Полицейские, дуя в свистки, — за Кремневым.
Шеринг бежал необычайно бодро и, перепрыгнув через груду ящиков, нырнул в боковой переулок. Кремнев не отставал. Полицейские — тоже. Бармен, пробежав метров десять, остановился, досадливо плюнул полицейским вслед, повернулся и заковылял обратно в ресторан.
Полицейские на полном ходу свернули в переулок, но тут за спинами у них, неожиданно и бесшумно, как призрак, появился Кремнев. Хорошо поставленным боксерским хуком он отправил одного из полицейских в нокаут, а второго вырубил ударом ногой под дых. После чего забрал с его пояса наручники с ключами и бросился догонять Шеринга.
Шеринг мчался по переулку во весь дух. В боковые прострелы между домами он увидел Кремнева, бегущего по параллельной улице, и прибавил ходу.
Вскоре две узкие улочки стеклись в одну широкую — пути Кремнева и Шеринга пересеклись. Теперь они бежали по одной улице: Шеринг — впереди, Кремнев — в паре метров за его спиной.
Вот Кремнев вытянул руку и попытался схватить Шеринга за ворот, но Шеринг рванул вперед, и пальцы Кремнева схватили воздух. Шеринг мчался, как заправский бегун, — очень быстро и ровно. Кремневу бежать было сложнее: мешал кейс.
Пробежав еще метров сто, Шеринг обернулся и никого не увидел у себя за спиной. Кремнев отстал! Из груди Шеринга вырвался победный клич, но, вместо того чтобы остановиться, он припустил еще быстрей.
Сбежав по каменной лестнице, ведущей в парк, Шеринг побежал по аллее, вдоль зарослей какого-то кустарника. Внутренне он ликовал. Противник остался далеко позади, нужно пересечь парк, добраться до автобусной остановки, прыгнуть в автобус — и только его и видели.
Но радужным планам Шеринга не суждено было сбыться. Когда до остановки оставалось не больше ста метров, сбоку, из-за кустов, наперерез ему вылетел Кремнев и, как в американском футболе, всем корпусом саданул Шеринга. Бизнесмен полетел на землю, несколько раз жестко кувыркнувшись.
Кремнев насел на Шеринга сверху, уперся коленом ему между лопаток и, заломив бедняги руки за спину, защелкнул наручники на его запястьях.
Шеринг издал протяжный вой, полный разочарования и самоиронии. Кремнев дышал сипло, со свистом, утирая потное, исцарапанное колючками лицо.
— Попался! — рявкнул он. — Бегун хренов!
Шеринг усмехнулся, с трудом переводя дыхание.
— За что же… вы так… не любите… нас… бегунов? — хрипло спросил он.
— За то… что вас… догонять надо, — так же одышливо и хрипло ответил Кремнев.
Шеринг безвольно уткнулся лбом в траву, а потом как стоял на корточках, так и завалился набок.
— Уф-ф… — тяжело вздохнул он. — Да-а-а… Растренировался… Потерял форму… Мне бы данные Сашки Кубатова, только б вы меня и видели.
Кремнев вытер рукавом потный лоб.
— Что еще за Сашка?
Шеринг повернулся и взглянул на Егора:
— Не знаете? Плохо. Его вся страна знает. Нефтяник-миллионер.
Кремнев поближе подтянул кейс и недовольно заметил:
— Много вас таких бегунов с миллионами за пазухой.
— Ваша ирония понятна, но неуместна, — сказал Шеринг. — Я бегом увлекся до того, как стал богатым. У меня со школы первый юношеский.
Кремнев достал из кармана сигареты и закурил.
— Сломать бы тебе ногу, — мечтательно проговорил он, пуская дым. — Да нельзя. Не поволоку же я тебя на себе.
Шеринг попробовал пошевелиться и зашипел от боли в запястьях.
— Вам с такой подвижной профессией нужно больше внимания уделять дыхательному аппарату, — сказал он с мрачной иронией. — А вы курите. Поберегли бы свои легкие. А то, боюсь, нам с вами еще придется побегать.
— Это угроза?
— Нет… Скорее, констатация факта. Кстати, вы обещали избить меня до полусмерти, помните?
— Помню.
— Можете начинать. Я не буду сопротивляться.
— «Не буду сопротивляться», — презрительно передразнил Егор, попыхивая сигаретой. — Можно подумать, ты сможешь.
— Беда всех чекистов в том, что они часто недооценивают противника. Вы ведь не ожидали, что я так хорошо бегаю? А откуда вы знаете, что я не припас для вас еще парочку подобных сюрпризов?
Егор сплюнул в траву и снова сунул сигарету в рот.
«Докурю эту — и завяжу», — подумал он.
— Эй, — окликнул его Шеринг. — Господин чекист, вам не надоело на мне сидеть?
Егор ухмыльнулся:
— Нет.
— В сущности, я не против. Но что могут подумать прохожие? Впрочем, после тесных объятий в кабинке туалета вы мне даже стали нравиться. Продолжим?
— Тьфу ты, зараза!
Кремнев швырнул окурок в траву, поднялся, схватил Шеринга за шиворот и одним рывком поставил его на ноги. Затем резко развернул его к себе лицом.
Шеринг зажмурился, ожидая удара. Однако секунда проходила за секундой, а удара не было. Шеринг открыл один глаз, затем второй. Посмотрел на Кремнева и усмехнулся.
— Я все еще жив? — насмешливо сказал он. — А как же ваши палаческие замашки?
Кремнев выглядел хмурым и усталым.
— Слушай меня внимательно, доблестный сын Палестины, — прорычал он сквозь стиснутые зубы. — Делаю тебе последнее предупреждение. Если ты, падла, еще раз попробуешь сделать ноги, я тебя порву. От жопы до макушки. Понял?
Шеринг хотел что-то сказать, но, ошпарившись о взгляд Кремнева, лишь тяжело кивнул.
— Вот так, — сухо произнес Егор.
Он наклонился и поднял с травы кейс.
— Давай, Моня, пошел!
Он подтолкнул Шеринга в спину. Тот по инерции сделал пару шагов и остановился.
— Можно сказать пару слов? — осведомился он.
— О чем?
— О наших с вами делах.
Егор хмыкнул.
— У меня с тобой нет никаких дел.
— Значит, будут, — уверенно проговорил Шеринг. — Слушайте, Ваня, или как вас там… Ну, чего ради вы так стараетесь? Деньги вам не нужны. Это я понял. Но тогда что? Что вам нужно?
— Чтобы ты заткнулся, — мрачно ответил Егор.
— Ну уж нет, я хочу выяснить. Так что вам надо, Кремнев? Неужели ордена и медали? Или с вас хватит и устной благодарности?
— Я бы ответил, да не твое это дело.
— Но ведь и не ваше тоже, — парировал Шеринг.
— Правильно, — кивнул Егор. — Это дело государства.
Шеринг взглянул на Егора насмешливо.
— Что? Государства? И где вы здесь видите это ваше государство?
