Леся показала на кресло во главе стола.
— Устроится поудобнее, чаю попросит и давай всех учить. Маму упрекала, что та одевается плохо. «Ксения, надо следить за собой, ты супруга успешного бизнесмена». Папе выговаривала: «Володя, вам нужно неудобную тесную квартиру продать и купить дом, хорошее авто». Ко мне тоже привязывалась: «Леся, не сиди месяцы напролет, уткнувшись носом в книгу. Почему у тебя подруг нет? Где твой мальчик?» Я ей один раз честно ответила: «Тетя Галя, мы очень счастливо живем. Комнат у нас достаточно, целых четыре, и машина у папы резвая. Я не люблю с девочками время зря проводить, они только о косметике болтают, мне с ними скучно. И не хочу с парнями гулять, об учебе думаю». Галина Леонидовна к маме повернулась: «Полюбуйтесь! Вы вырастили аутистку!» Вот тогда отец встал и велел ей: «Уходите. Мы вам не рады». И все!
— А Мартина навещала Елену Леонидовну? — подобралась я к интересующей меня теме.
— Нет, я только слышала о ней, — пояснила Леся. — Бабушка рассказывала, что у нее есть дочь-красавица, которая вышла замуж за очень богатого человека и живет благополучно. Супругу она сказала, что давно сиротой стала, не хочет, чтобы он с ее матерью встречался. Денег Мартина никогда Елене Леонидовне не давала. И она у бабушки не появлялась.
Важный разговор прервал звонок в дверь. Леся живо вскочила.
Глава 20
— Сиди, я сам открою, — велел Каравайкин и ушел.
— Дядя Илюша очень хороший, — сказала девушка, — он лучший папин друг. Что бы я без него делала, не знаю, он мне родителей заменил. Если вас интересует Мартина, то лучше с Егором поговорите, он с ней общался. Дядя — ученый, кандидат наук, очень умный, добрый. Только необщительный, молчит все время. Но мне такие люди больше, чем болтуны, нравятся. Я его на похоронах родителей видела. На поминках он около меня сидел и сказал: «Не обижайся, что Мартина не пришла, у нее дочка заболела». Но я сразу поняла: тетя просто не сочла нужным появиться. Дядя Егор эту фразу сказал и больше рта не раскрывал. Но он несколько раз по телефону звонил, я заметила, что нажимал в контактах на слово «Мартина». Только там не отвечали.
— Платье привезли, — объявил Илья, входя в комнату.
Леся вскочила.
— Оооо! Красивое?
— Мне не показали, — усмехнулся Каравайкин. — И правильно, я не разбираюсь в моде.
Олеся умоляюще сложила руки.
— Можно я пойду примерю? Нас семь человек, все в одинаковом. Мое платье ушивали, оно в талии мне велико было. Рассказала все, что знаю. Извините, если этого мало. Ой, так хочется поскорей красоту надеть! А еще есть туфли, ожерелье, украшение в волосы…
Опять послышался звонок.
— Наверное, стилист. Мне сделают прическу! — запрыгала Леся. — Как взрослой! Дядя Илюша, мне волосы заколоть или по плечам распустить?
— Иди уж, — махнул рукой Каравайкин, — наслаждайся. Меня про это не спрашивай, я не разбираюсь в женской ерунде.
Леся крутанулась на месте и умчалась.
— Светлый ребенок, — вздохнул Илья, — такую легко обидеть. Видели мультфильм «Ежик в тумане»?
— Да, — кивнула я, — очень хороший. Но книга мне больше понравилась.
Илья сел в кресло.
— Не читал. А фильм случайно увидел — зашел в гости к приятелю, его дочка у телевизора сидела. Пришлось и мне за действием наблюдать. Типичное ми-ми-ми. Пока на экран пялился, подумал: «Ежик это же Леся. Милый зверек — просто слепок с дочери Володи».
— У каждого наивного, доброго, рассеянного Ежика должен быть Медвежонок, который будет самоотверженно о нем заботиться… — заметила я.
— Если я правильно понял, вас, в основном, интересует Мартина, — резко остановил меня Каравайкин. — Не стал ничего спрашивать при девочке, не хотел ее пугать в светлый день праздника, но раз вы пришли, значит, произошла неприятность. Ведь так? Наслышан о системе ваших бригад, за ерунду вы не возьметесь. И вы начальник, не простой сотрудник, следовательно, случилось нечто серьезное.
— Дела у нас бывают разные, — возразила я, — я не являюсь верховным главнокомандующим, тоже выполняю приказы. Со смертью Мартины все ясно. Никто не сомневался в суициде, женщина добровольно выпила яд, никаких признаков применения силы эксперт не обнаружил. Тут другое. У нас есть клиент, у которого два сына, и ДНК этих детей совпадает с ДНК Анфисы. Мартина незадолго до смерти попыталась заставить отца мальчиков платить ей на дочь алименты. Однако мужчина отрицает факт связи со Столовой, уверяет, что она просто одно время работала в его офисе.
— Значит, не просто, — развеселился Каравайкин. — Наверняка ваш клиент сходил от жены на сторону. Ничего страшного. Как говорят, здоровый левак укрепляет брак.
— Тот, на кого мы работаем, сделал кое-какие анализы, — продолжала я, — и выяснилась интересная подробность: он бесплоден.
— Еще лучше, — усмехнулся собеседник, — значит, мужик ни при чем, а его супруга прелюбодейка.
— Заказчик хочет знать имя отца детей, — договорила я.
— Зачем? Пусть гонит взашей блудливую бабу! — воскликнул Илья. — Нет, зря у нас на неравные браки ополчились. Сорокалетний мужчина должен брать в жены совсем юную девушку и воспитывать ее. В двадцать пять ее обтесывать уже поздно, нахваталась всего дурного от других мужиков. Вашему клиенту надо взять веник и выгнать из своей жизни неверную супругу вместе с ее бастардами.
— Не имею права давать такие советы, — возразила я. — Думаю, вам понятно теперь, почему мы заинтересовались Мартиной.
— Надеетесь выйти на ее любовника, — кивнул Каравайкин. — Сколько лет мальчикам?
— Три и два, — ответила я.
— Вроде Анфисе пять, — пробормотал мой собеседник. — Когда, говорите, Марта на алименты решила подать?
— Незадолго до своей смерти, — повторила я.
— Чего ж она так долго ждала? — удивился Илья. — Обычно женщины начинают требовать деньги на следующий день после того, как тест им две полоски покажет. Хотят наблюдаться в платной клинике и рожать в роскошных условиях. А уж когда младенец на свет появится… — Адвокат махнул рукой.
— Мог бы вам порассказать, какие суммы любовницы на ребенка откусывают. Я лет десять занимался бракоразводными процессами, потом отказался — слишком много грязи разгребать приходилось, устал. Уж поверьте, ни одна дамочка пять лет скромно молчать не собиралась. Да, да, всегда сразу деньги требуют. И Мартина не тот человек, чтобы тихо в углу плакать. Где она жила?
— В самой обычной квартире, — ответила я. — Две комнаты, кухня, дом блочный, район не элитный.
Каравайкин побарабанил пальцами по подлокотнику.
— Хм, девочки такие девочки… Вы сейчас очень по-женски ответили — стали описывать бытовые условия. Вопрос был о другом — кому принадлежит двушка? Найдите хозяина, возможно, ему деньги за аренду квартиры на карточку переводились. Наблюдение из моего богатого адвокатского опыта: мужчины часто не хотят вручать своей подружке сумму на ежемесячную оплату жилища. Дамочка может потратить ее на покупки, а затем заноет: «Дорогой, давно такое платье искала, а тут случайно в магазине попалось… Дай мне еще деньжат».
