— Пока мы не появимся.
Таксист кивнул, повернул ключ и отъехал от тротуара.
— А ты уверен, что мы не втянем его в неприятности? — спросила Катерина.
Остин уже не сомневался, что они избавились от «хвоста», который подцепили возле ресторана.
— Ему опасаться нечего, — уверенно ответил он. — Нам, кстати, тоже, если только французы не решать подраться за керн, который они взяли.
— Французы? Никогда.
— Где их дом? — спросил Курт, оглядывая выстроившиеся вдоль берега виллы.
— Сюда. — Катерина сошла с тротуара на газон. Наверно, босиком так лучше, пришло на ум Курту.
— Тебе надо купить какую-нибудь обувь.
— Может, это тебе надо избавиться от своей, и тогда мы пойдем на пляж, — улыбнулась она.
Предложение Катерины звучало куда соблазнительнее вторжения к незнакомым ученым с обвинением в краже.
Они подошли к выкрашенной в желтый цвет вилле.
— Вот эта, — сказала Катерина.
Курт постучал в дверь. Потом еще раз. Они подождали.
Никто не ответил.
В окнах было темно. Наружный свет тоже выключен.
— Ты не ошиблась домом? — спросил он.
— Прошлой ночью здесь была вечеринка. Пришли все.
Курт постучал еще, сильнее и настойчивее, уже не думая о том, что может разбудить соседей. И тут случилось нечто странное. Наружный свет вдруг вспыхнул, погас и замигал при каждом ударе.
— Что еще за?..
Курт перестал колотить в дверь и, подняв руки, нащупал светильник. Подкрутил лампочку. Свет загорелся.
— Занимаешься ремонтом? — осведомилась Катерина.
Остин поднял руку, и она замолчала. Он согнулся и осмотрел дверную ручку. Царапины у замка ничего хорошего не предвещали.
— Что-то не так?
— С замком кто-то поработал. Лампочку выкрутили, чтобы их никто не увидел. Старый воровской прием.
Курт толкнул дверь — заперта.
Он зашел за угол дома. Катерина последовала за ним.
— Оставайся на месте.
— Вот уж нет.
Спорить не было времени. Курт пробрался мимо куста бугенвиллеи и двинулся дальше, к задней части дома, к солярию. Запрыгнул на веранду. Подошел к раздвижной стеклянной двери.
Внутри было темно.
На то, чтобы открыть дверь, ему понадобилось не больше трех секунд.
— Ты случайно взломщиком не подвизался? — шепотом спросила Катерина.
— Опыт впустую растраченной юности, — прошептал он в ответ. — А теперь, пожалуйста, постой здесь.
— А если тебя кто-нибудь снова станет душить, и меня не будет рядом?
Курт подумал, что еще один такой момент ему не пережить. Он проскользнул в дом. Катерина не отставала. С первого взгляда им обоим стало ясно: здесь что-то случилось. По комнате как будто прошелся ураган.
Катерина вдруг ойкнула и торопливо опустилась на четвереньки. Курт присел рядом. Кроме них двоих, в доме никого вроде бы не было.
— В чем дело?
— Стекло, — ответила она, вытаскивая из пятки прозрачный кусочек.
— Дай мне пару минут.
На этот раз Катерина не стала упрямиться и послушно кивнула.
Остин быстро обошел виллу и вернулся, не скрывая озабоченности. Включил свет в гостиной. Здесь все было перевернуто: диваны опрокинуты, шкафы распахнуты, вещи разбросаны. Кто-то сбросил настольную лампу, и осколки разлетелись по полу.
— Надо вызвать полицию. — Курт оглядел комнату, наткнулся взглядом на шлепанцы у двери и протянул их новой знакомой.
— Надень.
Пока она обувалась, он отыскал телефон и снял трубку.
Гудка не было. Провода вырвали из розетки, саму розетку разбили. Он направился в кухню — может, там есть другая.
— Что здесь, по-твоему, случилось?
— У французов есть плохая привычка — они слишком много болтают.
Вторая розетка нашлась у мойки. Он сунул шнур, услышал гудок и начал набирать номер.
Ожидая ответа, Курт пробежал глазами по кухне и заметил выдвинутый ящик. Под ним валялись столовые приборы и прочая утварь, в том числе устрашающего вида разделочный нож. Похоже, французы пытались сопротивляться.
Отвлекшись, Курт не сразу заметил, что Катерина стоит в дверном проеме и уже тянется к выключателю.
— Не надо.
Предупреждение запоздало. Щелчок, и комнату залил яркий свет. Катерина охнула и отвернулась. Курт бросил трубку и подхватил ее, не дав упасть.
Она оглянулась и тут же ткнулась лицом ему в грудь.
— Их убили…
— Мне очень жаль. Не хотел, чтобы ты это увидела.
Убили всех. Всю французскую группу. Четыре тела лежали на полу, сдвинутые бесцеремонно к стене, словно мешки с мусором. Одного из мужчин изрешетили пулями, другого, судя по отметинам на горле, задушили. От чего погибли еще двое, Курт не понял, а подходить и рассматривать не стал. Но даже издалека он узнал парня, которого совсем недавно вытащил из глубины с утяжеленным поясом.
Почувствовав, что Катерина дрожит, Курт повернул ее, вывел в другую комнату и усадил на диван.
— Мне нужно позвонить в полицию.
Она не открыла глаза и даже не отняла руку ото рта — только кивнула.
Вернувшись в кухню, он не стал закрывать дверь, чтобы не выпускать русскую из виду. Да, вечер выдался щедрым на смерть, но те, что погибли, сами хотели убить и его, и ее. К тому же они сорвались с обрыва в машине, их смерти не были видны. Здесь было по-другому.
Эти люди были учеными. Катерина знала их и, по крайней мере однажды, выпивала с ними.
— Но как получилось, что полиция до сих пор ничего не знает? — спросила она.
— Наверное, все произошло слишком быстро, — сказал Курт, надеясь, что так оно и было. — Оружие, вероятно, было с глушителями. К тому же французов, скорее всего, застали врасплох.
— Но почему? Зачем нужно было…
— У них была проба, керн. Насколько я смог понять, вещь крайне ценная. Именно поэтому мы здесь, тогда как испанцы и португальцы решают, кому принадлежит образец и на какой процент каждая сторона имеет право. Этим ребятам достало смелости взять незаконно пробу, но не хватило ума держать язык за зубами.
— Все из-за выпивки. Мужчины любят потрепаться, когда примут лишнего.
В полицейском участке наконец взяли трубку и пообещали прислать следователей и коронера. В ожидании их прибытия Курт обыскал виллу в надежде найти керн. Безрезультатно. В комнате с оборудованием нашлась продолговатая прямоугольная коробка с пенопластом. Она лежала на полу, раскрытая и перевернутая. Скорее всего, образец был в ней.
