Дело повернулось так, что в итоге я стал моряком-подводником. А после военной службы занимался наблюдениями через иллюминаторы своего детища – подводной лодки «Северянка», а потом и сквозь стекло маски, плавая с аквалангом.
Потом я еще не раз тонул... в моральном и физическом смысле. У моряков-подводников есть такой тост. «За то, чтобы число погружений равнялось количеству всплытий». Так всегда со мной и случалось. Но...
Сейчас я погрузился в проблему НЛО, а всплыть не могу. Не верьте умникам, кто говорит: «Мы знаем все об НЛО». Они поступают несерьезно. Проблема эта сложна и многослойна. И мощный ее пласт распростерся под водой.
Представляется, что моя причастность к теме порождена многими факторами. К ним можно отнести образование. Мне посчастливилось в 1949 году окончить старейший в России вуз – Высшее военно-морское училище имени Фрунзе, история которого начинается с 1701 года от петровской Навигацкой школы. После двух лет плавания штурманом субмарины Северного флота я учился на командира подлодки на Высших офицерских классах, ходил в море помощником и старпомом, сдал там теорию и практику управления новой лодкой 613-го проекта. Но официально нагрудный знак «Командир подводной лодки» мне прикрепил на грудь 23 января 1959 года командующий подводными силами Северного флота адмирал Александр Евстафьевич Орел после возвращения из атлантической экспедиции первой (как оказалось!) в мире научно-исследовательской подлодки «Северянка». Кроме обязанностей научного руководителя мне приходилось лично управлять на ней необычными для практики подводного плавания экзерсисами – посадкой на грунт с заданным креном и дифферентом и, главное, рискованно маневрировать, чтобы приблизить иллюминаторы к буксируемому над нами коварному рыболовному тралу и обеспечить киносъемку. После флота я специализировался в подводном поиске (теория вероятностей, стохастические процессы, погрешность гидроакустических приборов в определении целей и т.п.); разрабатывал методики; в акваланге цеплялся опять-таки за рыболовный трал; писал статьи, книги и кандидатскую диссертацию на техническую тему «Вопросы теории и применения гидроакустического поиска». В мае 1966 года защитился в Институте океанологии АН СССР. В 1973-1974 годах участвовал в глубоководных изыскательских погружениях миниатюрной подводной лодки «Южанка» в каньоны Черного моря. После этого, как говорят, «без отрыва» закончил три института повышения квалификации – при Московском авиационном институте (1982), при Минсудпроме (1986), а также при ГАСИС, где учили основам Интернета (2006).
Мне хочется завершить затянувшееся представление биографией, которую я от третьего лица сотворил по рецепту уважаемого мной писателя-сатирика Андрея Кнышева
БИОГРАФИЯ
Владимир Георгиевич Ажажа, уфолог Всея Руси, впервые познакомился со своими родителями в 1927 г. Русский холерик, несудимый Скорпион, светлая голова (лысый), парадоксов друг. Вес 64 кг кусочком. Длина тела в расслабленном состоянии 168 см.
В прошлом – будущий флотоводец, выпускник (1949) Высшего военно-морского училища им. Фрунзе, где его проучили как следует – на штурмана-подводника Северного флота.
Наивно поверив в идею разоружения и начитавшись про капитана Немо, демобилизовался и переоборудовал боевую субмарину 613 проекта в первую в мире исследовательскую подводную лодку «Северянка», в 1958 г. возглавив ее морские экспедиции. За это был втиснут в Географическую энциклопедию (М., 1966) рядом с Амундсеном и Аристотелем ввиду необычности своей фамилии.
Пагубная страсть к запредельному привела В. Г. Ажажу в лабиринт летающих тарелок, откуда он ярко, остро и публично самовыражался в виде запрещенных лекций, которые с 1976 г. недаром помнит вся Россия, а также видали виды на Болгарщине, Венгерщине, в Япониях, Америках и Финляндиях.
Не без удовольствия, но неизвестно зачем окончил 3 института повышения квалификации, аспирантуру и докторантуру. Изрядно насотрудничал во всяческих НИИ и вузах. Основные ереси пропечатал в фолиантах «Подводная лодка в научном поиске» (1966), «Иная жизнь» (1998), «Феномен НЛО. Аргументы уфологии» (2006), «Подводные НЛО» (2008) и т.д.
Между тем – академик РАЕН, Почетный президент Академии уфологии, доктор философских и кандидат технических наук; берите выше – гранд-доктор философии (1997) и полный (по-английски – фул) профессор (1997). Здесь «фул» надо произносить сжато, потому что протяженное «фуул» означает «дурак».
Долг Родине слегка отдает юмором, сочиняет также не всегда серьезные стихи. След в жизни временами оставляет с помощью степа.
Продаст или сдаст в аренду звезду в созвездии Скорпиона, названную в 2002 г. по представлению Российской академии естественных наук именем «Владимир Ажажа», поскольку других способов обрести финансовую устойчивость не находит.
Комиссию по своему творческому наследию (400 печатных работ, остальное – непечатное) планирует возглавить сам. Семейное положение безвыходное – хронически женат с последствиями: 2 детей, 4 внуков, 3 правнуков. Процесс пошел. Подробности при встрече.
И вот эта книга. Бывает так, что все прожитое и пережитое вдруг сходится в болевой узелок, и тут достаточно и щелчка Думается, когда человек, осененный замыслом, решается взглянуть на ход истории под неожиданным углом, то прошлое вполне способно откликнуться на такой призыв, подобно хамелеону изменив окраску. Прошлое отнюдь не однозначно, а мир истории явно полифоничнее и многомернее мира звезд.
Далее. Не знаю, удалось ли мне соблюсти два трудносочетаемых условия: представить литературу для специалистов и для, так сказать, массово интересующихся. Отсюда противоестественное сочетание бесспорных динамичных сюжетов и таких, скажем, специфических, как научные труды. Сознавая возможные перепады культурных уровней, я постарался отнестись к этому серьезно и усложнял содержание постепенно – от простого к сложному. Так, работа начинается с повествовательного втягивания в проблему, где я широко использовал свои прежние публикации («Подводное плавание с аквалангом», 1958; «Северянка» уходит в океан», 1961; «Гидронавты», 1964; «Подводная лодка в научном поиске», 1966 и др.), а также дневниковые записи и рассекреченные вахтенные журналы и отчетные документы о подводных экспедициях (иногда я все же думаю, что же у нас в России закончится раньше: полезные ископаемые или бесполезные секреты?).
Воскрешая воспоминания, осознаешь, что время нелинейно, что оно не движется вдоль текста, а возвращается, запаздывает, убегает вперед, петляет по той оптимальной ломаной, которую задают твой опыт и твое нынешнее мировоззрение.
Однако я не стал корректировать тексты пятидесятилетней давности. Они порой написаны наивно, в расхожем ура-патриотическом духе журналистики тех времен и, сохраняя факты и сюжетную фабулу, лишь подчеркивают эволюцию стиля и мироощущения автора. Лишь кое-где вкраплены сегодняшние комментарии.
И еще хочется обратить внимание на следующее Как известно, история ничему не учит. Впрочем, никому не известно, соответствует ли действительности этот стереотипный афоризм. Как измерить влияние на умы людей неиссякающих потоков литературы о прошедших событиях? Приведенные в книге исторические свидетельства укрепляют отечественный приоритет в новом направлении, обогатившем мировую науку и технику. Таким образом обретают второе рождение ранее забытые или сознательно исключенные из общественного обихода немаловажные события и факты, а иначе – «за державу обидно!», как говаривал в фильме «Белое солнце пустыни» незабвенный Павел Луспекаев, сыгравший роль начальника таможни Верещагина.
