– У меня хорошая память, – ответил я.
– Ну, тогда просто скажи, если надо будет, я повторю что-нибудь еще раз. Как сказал Эндрю, он доведет тебя до Серебряных врат. За ними иди до того места, где туннель раздваивается. Выбери левую ветку и продолжай идти, пока не доберешься до ступеней. Они ведут к двери, за которой находится большой винный погреб. Он заперт, но с таким другом, как Эндрю, это тебе не помеха. Выйти из погреба можно только через ту дверь, что в правом дальнем углу.
– А вдруг Лихо пройдет вслед за мной через винный погреб и сбежит? – спросил я.
– Нет, он может покинуть катакомбы только через Серебряные врата, поэтому ты окажешься в безопасности, как только войдешь в винный погреб. Однако прежде чем покинуть погреб, ты должен сделать кое-что еще. Слева от двери в потолке есть люк. Он выходит на дорожку, которая тянется вдоль северной стены собора, по ней из погреба доставляют вино и эль. Отопри люк, прежде чем идти дальше. Это, в случае необходимости, даст тебе возможность быстро сбежать, не возвращаясь к воротам. Пока все ясно?
– А не легче ли использовать люк, чтобы спуститься? – спросил я. – Тогда я мог бы не проходить мимо Серебряных врат и Лиха!
– Хотелось бы мне, чтобы все было так просто, – ответил брат Питер, – но это слишком рискованно. Люк виден с тропы и из дома священников. Кто-нибудь может заметить, как ты спускаешься через него. Я задумчиво кивнул.
– Хотя тебе не стоит входить через люк, есть еще одна веская причина, почему следует через него выйти, – сказал Эндрю. – Я не хочу, чтобы Джон подвергался риску нового столкновения с Лихом. Видишь ли, думаю, в глубине души он боится… Так сильно боится, что именно это не дает ему одержать победу…
– Боится? – возмущенно спросил я. – Мистер Грегори не боится никаких созданий тьмы!
– Нет. По крайней мере, не настолько, чтобы признаться в этом, – продолжал Эндрю. – Он, скорее всего, не признается в этом даже себе самому. Однако существует проклятие, сделанное много лет назад, и…
– Мистер Грегори не верит в проклятия, – снова прервал его я. – Он же сам сказал вам об этом.
– Я объясню – если ты дашь мне вставить хоть словечко. Это в высшей степени опасное и могущественное проклятие. Сильнее не бывает. Целых три шабаша ведьм с холма Пендл собрались вместе, чтобы наслать его. Джон слишком мешал им творить их черные дела, поэтому они на время забыли свои распри и прокляли его. Они принесли кровавую жертву, пролив невинную кровь. Это случилось в Вальпургиеву ночь, в канун первого мая, двадцать лет назад. Позже ведьмы прислали ему забрызганный кровью обрывок пергамента. Джон говорил мне, что там было написано: «Ты умрешь во тьме, под землей, и ни одного друга не будет рядом!»
– Катакомбы… – прошептал я.
Если он в катакомбах встретится с Лихом один на один, тогда все условия проклятия окажутся выполнены!
– Ага, катакомбы, – сказал Эндрю. – Как я уже сказал, выведи его через люк… Прости, брат Питер, что прервал тебя.
Питер еле заметно улыбнулся и продолжал:
– Когда отопрешь люк, выйди через дверь в коридор. Дальше самая рискованная часть. Они держат пленников в камере в самом дальнем конце. Там, надо полагать, ты и найдешь своего учителя. Однако, чтобы добраться туда, тебе предстоит пройти мимо караулки. Хорошо то, что внизу сыро, холодно и стражники обычно разжигают в камине большой огонь. Если на то будет Божья воля, они еще и дверь закроют, спасаясь от сквозняков. Тогда ты без труда проберешься к камере. Освободи мистера Грегори, выведи его через люк, и тут же уходите из города. Он вернется и разберется с этой тварью в другой раз, когда квизитор уйдет.
– Нет! – воскликнул Эндрю. – После всего, что произошло, я не хочу, чтобы он вообще возвращался.
– Но если он не сразится с Лихом, то кто? – спросил брат Питер. – Я тоже не верю ни в какие проклятия. С Божьей помощью Джон одолеет злого духа. Ты же знаешь, дела идут все хуже. Не сомневаюсь, скоро он доберется и до меня.
– До тебя – нет, брат Питер, – ответил Эндрю. – Я мало встречал таких сильных людей, как ты.
– Стараюсь держаться, как только могу, – ответил Питер, однако невольно содрогнулся. – Услышав шепот у себя в голове, усердно молюсь. В нужде Бог дает нам силы – если хватает ума попросить Его об этом. Как бы там ни было, что-то необходимо предпринять. Другого способа покончить с напастью я не вижу.
– С ней будет покончено, когда у людей иссякнет терпение, – сказал Эндрю. – Я вообще удивлен, почему они мирятся с жестокостью квизитора так долго. У некоторых сожженных есть здесь родственники и друзья.
– Может, ты прав, а может, нет, – ответил брат Питер. – Многим нравится смотреть, как людей сжигают на костре. Нам остается только молиться.
ГЛАВА 9
Катакомбы
Брат Питер вернулся к своим обязанностям в соборе, а мы остались ждать, пока сядет солнце. По словам Эндрю, легче всего было проникнуть в катакомбы через подвал заброшенного дома рядом с собором: там после наступления темноты нас некому будет заметить.
Время шло, и я все больше и больше нервничал. Разговаривая с братом Питером и Эндрю, я старался выглядеть уверенным в себе, однако на самом деле до ужаса боялся Лиха. И принялся рыться в мешке Ведьмака, рассчитывая отыскать что-нибудь, что может пригодиться.
Первым делом я, конечно, достал длинную серебряную цепь и обвязал ее вокруг пояса, под рубашкой. Хотя прекрасно понимал – одно дело набрасывать ее на деревянный столб и совсем другое – на Лихо. Потом настала очередь соли и железных опилок. Переложив трутницу в карман куртки, я наполнил брючные карманы – правый солью, левый опилками. Сочетание того и другого хорошо срабатывало против созданий тьмы. Именно таким образом я в конце концов одолел старую ведьму Мамашу Малкин.
И все же мне было ясно – этого вряд ли хватит, чтобы прикончить создание столь могущественное, как Лихо, иначе Ведьмак еще в прошлый раз разобрался бы с ним раз и навсегда. Однако я отчаянно желал попытаться сделать хоть что-то, и от одной мысли о том, что у меня есть серебряная цепь, становилось легче. В конце концов, на этот раз я не собирался сражаться с Лихом. Мне нужно лишь не подпустить его к себе на то время, которое потребуется для спасения наставника.
Наконец, с посохом Ведьмака в левой руке и его мешком с нашими плащами в правой, я вслед за Эндрю пошел по темнеющим улицам.
Небо над головой затянули тяжелые тучи, в воздухе ощущался запах надвигающегося дождя. Я уже начинал ненавидеть Пристаун с его узкими мощеными улицами и огороженными стенами задними дворами. Мне ужасно не хватало холмов и обширных открытых пространств. Все бы, кажется, отдал за то, чтобы снова оказаться в Чипендене и корпеть над учебными заданиями Ведьмака! Никак не укладывалось в голове, что, возможно, это моя последняя ночь в жизни.
На подходе к собору Эндрю углубился в узкий переулок, куда выходили задние дворы. Остановился у одной из дверей, поднял фонарь и кивком дал мне понять, что нужно пройти в маленький дворик. Тщательно запер за собой калитку и направился к черному ходу утопающего во тьме дома.
