До рейса оставалось пару часиков, друзья присели в баре, Аленушка лизнула виски, но даже запах вискаря был ей противен. Она отставила бокал и сморщилась.
– Да что с тобою, мать моя? – Сашуля начал беспокоиться. – Ты сама на себя не похожа.
– По-честному скажи, – опять спросил Максюша, – ты почему так надралась?
Почему она так надралась? Потому что вчера Алене стало скучно. А мальчики ей говорили: «Нечего там делать, на этих встречах с одноклассниками». Только Алена никого не послушала и все равно пошла. «Посижу немножко, – подумала она, – все-таки двадцать лет выпуска… «Мы снова мальчишки, мы снова девчонки…»
Гулянку организовали троечницы, те, что остались в маленьком городе и всю жизнь просидели дома, с детьми. Для них это было серьезное мероприятие, одна явилась даже в вечернем платье. А ресторан был ужасный, и винище сладкое, поэтому пила Алена водку. С мальчишками, одного из которых она когда-то лупила портфелем по голове.
– Ты у нас все летаешь… – Раиса, классная, ее приветила, – все мотаешься, лягушка наша, путешественница.
Одноклассники следили за передвижениями Алены по Интернету и видели все фото из путешествий: и на слоне, и на верблюде, на квадроцикле, на рикше, на лыжах, с аквалангом, с парашютом… Мальчиков рядом с Аленой тоже видели, и Макса, и Сашулю.
– Завтра в отпуск, лечу на Сейшелы, – похвалилась Алена.
– Да… – вздохнули троечницы, – а мы вот только в Анапу ездили. Пятнадцать лет назад.
И тут пришла одна отличница. Заскочила на минутку, потому что дома у нее остался грудной младенец. Отличница сияла от счастья и тут же сделала доклад:
– Говорю как терапевт. Первый ребенок в тридцать восемь – это нормально. Слава богу, я успела! И ты не тяни, – посоветовала она Алене, – на пятый десяток не хотелось бы это дело откладывать…
Все похлопали. Раиса одобрительно кивнула, пережевывая жуткую сухую котлетку.
– Пять баллов! А то что ж это за жизнь без ребенка? Без ребенка что жила, что не жила!
И после этого началось: «дети, дети, наши дети»… Все вытащили фотографии своих детей, пошли хвалиться, у кого дите поет, у кого рисует… Одноклассники спокойно пили отвратительное сладкое вино, заедали его мешанинкой с майонезом, трындели про своих детей и были счастливы. Даже мальчики. Тот, которого Алена била по голове портфелем, тоже не выдержал:
– А у меня шпана растет! Так иногда хочется пинка ему двинуть. Вот размахнешься и думаешь: «За что ж мне его лупить? Он ведь точно такой же, как я!»
У Алены детей не было, и заводить их она зареклась. Поэтому и не могла понять: «С чего их прет-то так? Ведь если посмотреть – коровы! Пообдетились после школы и ничего за двадцать лет не увидели, ничего не узнали… Чему они могут научить своих детей? Они ведь даже с парашютом не прыгали ни разу!»
– А как же ты-то, – сунулась к ней троечница, та, что в вечернем платье, – ты-то как, Алена? Все одна да одна?
– Ой, одна, – захныкала уже немножко пьяненькая Алена, – вот прям пришла домой, сажусь и плачу! Одна-а-а!..
Раиса, классная, развернулась к ней и пристыдила:
– Да неужель уж ты не можешь… Найти себе мужичка, хоть какого-никакого… Да родить от него, пока не поздно? Что ж ты все вожжаешься с какими-то педиками!
Алена улыбнулась из последних сил, упреки в бездетности ее порядком достали.
– Друзья мои… – решила выступить она, – кто-нибудь из вас прыгал с парашютом? Никто не прыгал. Правильно. Потому что вам это не нужно. Вам нужно другое. Вам нужны ваши дети, которые вырастут и ручкой вам помашут. Ваши семьи нужны вам, которые вы всю жизнь лепите, и все равно половина в разводе. И мужички ваши, какие-никакие, вам очень нужны, хоть чучелко, а лишь бы было. Пеленки, сопли, грязные тарелки, вонючие носки – все это вещи очень важные, я понимаю, вам они необходимы. А мне оно зачем?
Алена сделала народу козью морду и замахала черным вампирским маникюром.
– Нет, нет, нет… Спасибо – это не мой случай!
Вот после этого ей стало скучно, тем более что водка кончилась. Она спустилась к банкомату, чтобы снять наличные и заказать еще.
Пробила сумму, банкомат заурчал, отсчитывая денежки, и выплюнул кредитку, Алена попросила троечницу в вечернем платье:
– Быстрее! Забери карточку! Скорее! А то он ее проглотит.
Сама она этого сделать не могла, маникюр в три сантиметра не позволяет пальчикам захватывать мелкие предметы.
– А как же ты одна-то к банкомату ходишь? – удивилась троечница.
Алена забрала деньжонки и буркнула:
– С пинцетом.
Провинциальному бомонду все это было дико: и ногти ястребиные, и постоянные разъезды, и работа в ночном клубе, и педики в друзьях…
– Ребята, как я вчера намучилась, – рассказывала Алена в Домодедове. – Это невозможно было слушать! Через пять лет после школы они говорили про памперсы. Через десять – про уроки. Через пятнадцать – переходный возраст. Сейчас уже о внуках начали мечтать! И ни одна! Ни разу! Не попробовала прыгнуть с парашютом!
– Все, все, – Макс погладил ее по плечу, – успокойся. Мы такую сняли виллу… Мама дорогая! Увидишь – все забудешь.
Вилла была шикарной. Стояла прямо в джунглях, на холме. Белый мрамор, огромные спальни, у каждого ванна как цветочная чаша, террасы с колоннами и – океан…
Жаль, что приехали поздно и вся красота утонула во мраке. Никаких фонарей, кроме тех, что освещали виллу, поблизости не было. Дорога, по которой уехал трансфертный автобус, растворилась. И эта тьма океаническая была густой, как пар в нашей бане. Влажность на острове оказалась дикая, одежда прилипала к телу за каких-нибудь десять минут.
– Шикарно! – Макс поднялся на высокую лестницу. – Ален, скажи, шикарно?
– Я понимаю, что шикарно… – Она задумалась. – Но… Макс! Сколько ты за это отвалил?
– Да, отвалил немножко. А что такое деньги? Деньги – это ветер, мы все равно их спустим, не тут, так где-нибудь еще.
Вот это точно, Алена была транжирой. Это была одна из причин, по которой она не могла завести ребенка: у нее просто не было суммы, которая позволила бы ей продержаться без работы хотя бы год. Однако на прекрасном острове не стоило думать о деньгах и о каких-то фантастических детях. На столе гостей дожидался теплый ужин от туроператора, горели свечи, под блестящими крышками изнемогала жареная рыбка, корзина с фруктами стояла, шампанское… Правда, шампанское ребята не любили. Лед из ведерка они швырнули в виски. Все трое собирались от души напиться, как всегда они делали в первый день отпуска. Лучшего средства против стресса не было, если не считать прыжки с парашютом.
Все застолья обычно вытягивала Алена, она удачно разбавляла этот мужской союз, который просто необходимо было разбавить. Парни были вместе пятый год, и к этому сроку у них, как в любой паре, накопилась усталость, раздражение и прочие издержки совместного проживания. Может быть, поэтому они полюбили Алену. Нет, не в этом смысле… Она была для них скорее пионервожатой… Или старшей сестрой. Или младшей… То ли мамой, то ли дочкой… Понять было сложно, ни Макс, ни Сашуля не могли объяснить, почему им приятно общество этой женщины. «Она нам подходит, – так они оба решили, – не напрягает и всегда веселая».
