– Что же мне делать? – спросил Боксер, вконец запутавшись.
– Уговаривай Мельникова, чтобы он разрешил тебе пойти к Окчурину с диктофоном. Он обещал тебе застолье? Прекрасно, за рюмочкой коньяка ты вынудишь его повторить все предыдущие приказы, и эта запись станет весомым аргументом в пользу твоей, а не его версии.
– А как я смогу его уговорить? – растерянно произнес Боксер.
– И ты согласен принять участие в ее авантюре? – Мельников был крайне удивлен. – Ты отдаешь себе отчет в том, на что подписываешься?
– Она врет насчет адвоката? – обращаясь исключительно к Мельникову, спросил Боксер.
– Нет, к сожалению, тут она права, судебная машина несовершенна. Хороший адвокат сможет повернуть дело так, как предположила Татьяна.
– Тогда чем я рискую? – снова спросил Боксер.
– Он может раскусить тебя. Вспомни, тебе даже по телефону не удалось его провести, – напомнил Мельников. – Татьяна преследует свои интересы, посылая тебя к Окчурину. Она у нас любит эффектные финалы, а в этом случае эффект ей обеспечен.
– Но ведь резон в ее словах есть. Если все выгорит, я останусь в плюсе.
– А если нет, то, возможно, окажешься в гробу. Что предпочитаешь? – Мельников был и раздражен, и возбужден возможной победой.
– Ничего, что я тут стою, а вы меня обсуждаете? – вмешалась я. – Между прочим, никакого эффекта я не жду, это гнусная ложь. Все, что мне нужно, это добиться того, чтобы каждый получил по заслугам.
– Я готов, – решился Боксер. – Давайте свой диктофон и говорите, что надо делать.
– Сам не верю, что говорю это, – протянул Мельников, – но похоже, что я согласен на ваш план. С чего начнем?
– Отсылай криминалистов, пусть везут труп Ювелира в морг, – подсказала я. – Ребят не отпускай, мы должны быть готовы, если что-то пойдет не так. Свяжись с начальством, организуй группу захвата. Скажи, что подозреваемые находятся в доме по улице Геологической, пусть высылают группу туда. Только со временем не прогадай. А мы пока с Данилой обсудим, какие вопросы он должен задать Окчурину.
Без лишних слов Мельников отправился выполнять мои распоряжения. Мы с Боксером дошли до полицейского «уазика», сели в машину, и я принялась инструктировать его, обговаривая возможные варианты развития событий.
* * *
Спустя два часа мы сидели в том же «уазике» неподалеку от дома Окчурина. Мельников предварительно съездил в отделение и выпросил у своих компьютерщиков кое-какие примочки для операции – естественно, не ставя в известность начальство. Боксер заметно нервничал, то и дело теребил ворот рубашки, в котором был закреплен микрофон.
– Если будешь проверять его каждую минуту, спалишься еще у порога, – предупредила я. – Окчурин очень наблюдательный и обязательно обратит внимание, что ворот тебя беспокоит. Что будет дальше, ты и сам знаешь.
– Я постараюсь, – убирая руку от микрофона, пообещал Боксер.
– Волноваться тебе не о чем, мы будем слышать все, что происходит в доме. Если запахнет жареным, тут же вышлем ОМОН. Главное, успеть получить запись, но это уже на твоей совести, – сказал Мельников. – Ты готов?
– Вроде да, – неуверенно произнес Боксер.
– Долгие проводы – лишние слезы, – заявила я, открывая дверь «уазика» и выталкивая Боксера наружу. – Иди, тебя ждет главный в жизни бой. Не облажайся.
Он бросил на меня тоскливый взгляд и направился к дому. У калитки он провел ровно тридцать секунд, потом пискнул зуммер, оповещая, что проход открыт, и Боксер скрылся за высоким забором. Нам с Мельниковым оставалось только ждать. Спустя короткое время из динамиков переносного записывающего устройства зазвучал голос Окчурина:
– Ну, здравствуй, Боксер. Видок у тебя неважный.
– Ночь выдалась беспокойная, – ответил тот.
Волнения или неуверенности в голосе нашего агента я не услышала, это был хороший знак. Динамик продолжал трансляцию.
– Проходи в гостиную, выпьем по рюмочке коньяка, – предложил Окчурин. – Или предпочитаешь сначала принять ванну?
– Обойдусь, – ответил Боксер, – коньяк сейчас больше в тему.
– Вот и отлично. Садись. – Послышалось бульканье жидкости, льющейся из бутылки. – За успех дела.
– За еще одно убийство, – ответил Боксер.
После паузы снова раздался голос Окчурина:
– Не нужно портить тост. У нас впереди много хорошего, так зачем вспоминать о плохом.
– Осторожный, черт, – еле слышно прошептал Мельников, будто Окчурин мог нас услышать. – Сомневаюсь, что Усольцеву удастся выжать из него признание.
– Поживем – увидим, – возразила я, а в комнате продолжался разговор.
– Прости, – произнес Боксер, – просто нервы шалят. Когда ты приказал мне влезть в дом Веденкина, я не возражал. Кража – дело обыденное, к тому же я делал это для тебя. Но убийство – это совсем другое.
– Давай поговорим о будущем. – Окчурин вновь попытался сменить тему. – Как тебе нравится должность заместителя директора моего концерна?
– Хочешь сделать меня своим замом? А прежнего куда, тоже в расход? – саркастически поинтересовался Боксер.
– Его переведем на другое предприятие. Не думаю, что он станет возражать. – Окчурин игнорировал реплику Боксера. – Оклад поставлю тебе втрое больше, чем был у него. Сможешь развлекаться по полной программе. А не захочешь развлекаться, подкопишь деньжат и откроешь свой боксерский клуб.
– Клуб – это хорошо. – Голос Боксера немного потеплел. – Еще бы забыть всю эту историю с девкой…
– Вот и забудь, – тихо сказал Окчурин, но в его голосе звучала явная угроза. Снова в рюмки полилась жидкость. На этот раз тост произнес Боксер.
– За крепкие семейные узы, – сказал он. – Пью за тебя, за твою заботу обо мне и моем благосостоянии. За то, что сделал меня убийцей.
– Похоже, я зря пригласил тебя сегодня. Надо было дать тебе время прийти в себя, – сухо сказал Окчурин. – Отправляйся-ка ты домой, поспи. На работу можешь не ходить, считай, у тебя недельный отпуск.
– Скажи, – перебил его Боксер, – меня ты тоже в расход пустишь?
– Откуда у тебя эти бредовые идеи? Ты мне дороже всех, и ты сам это прекрасно знаешь.
– А по-моему, ты отправляешь меня в отпуск, чтобы легче было от меня избавиться. – Боксер начал горячиться. – Хочешь послать куда-нибудь в теплые края и там убить.
– У тебя паранойя. Или это последствия стресса. Оставайся-ка ты у меня, поживешь в гостевой комнате.
– Не уходи от ответа, – вспылил Боксер. – Думаешь, я ничего не понимаю? Ты приказал мне убить эту несчастную, а до этого приказал влезть в дом Веденкина. Кстати, откуда ты знал, что мужик, которого я случайно прикончил, пойдет на дело именно в тот день? Откуда ты вообще узнал о нем?
