– Бог ты мой, его убили в Ираке?
Ви посмотрела на меня сквозь слезы и горько усмехнулась.
– Нет. Можно было бы предположить, что так все могло закончиться, но этого не произошло. По крайней мере, к такому исходу я была бы готова. Мы с мамой были к этому готовы. Там людей часто взрывали и убивали. Но отец выжил и пробыл в Ираке до тех пор, пока ООН не закрыла в стране свою миссию. Он вернулся домой, и все было прекрасно. Мы с мамой вздохнули с облегчением. Но потом, через две недели после его возвращения, они с матерью поехали на машине в Коннектикут, чтобы повидать моих бабушку и дедушку, и в них врезался пьяный водитель. У матери – ни царапины, а отец умер на месте. Ты представляешь?
Я погладила ее руку.
– О боже, Ви, – повторяла я, не находя слов.
– И мне стало совсем плохо. Мне его очень не хватало. Я просыпалась утром, и казалось, он все еще жив. Каждый день я словно теряла его снова. Каждый день. Ты, наверное, представляешь, что это такое?
Я подумала о матери и о своем тайном желании – проснувшись утром, я увижу ее на кухне, и кивнула.
– Вот такая история. Ну, и после этого я почувствовала, что не могу больше так жить. Я начала всего бояться. Бояться того, что меня собьет машина, укусит собака или я умру от короткого замыкания. Казалось, в любую секунду меня подстерегала опасность. Все мои страхи были совершенно иррациональными, но дошло до невероятного – я перестала выходить из квартиры. После этого я поняла: мне нужна помощь. Поэтому, Брит, я сама выбрала Ред-Рок и приехала сюда по собственной воле.
– Но почему ты решила здесь жить?!
– Здесь я чувствую себя в безопасности. Это место находится на краю земли, за нами постоянно следят…
– Не следят за нами, а шпионят! Ред-Рок же просто ужасен! Я ненавижу это место. И ты ненавидишь его больше всех остальных.
Она рассмеялась.
– Да, ненавижу. Я ненавижу то, как здесь обходятся с такими, как ты. Но мне тут спокойно. Я знаю, что ненавижу, я знаю, что здесь происходит, и я знаю, чего ждать.
– И ты умеешь выживать.
– Ну да. Весь этот цирк с уровнями и понижениями – все это полная ерунда. Хотя, конечно, ни Клейтон, ни Шериф не делают мне никаких поблажек. Мать сказала, я могу оставаться здесь столько, сколько захочется. Мама не в силах меня потерять, – она замолчала и нервно рассмеялась. Потом Ви посмотрела на меня и спросила: – Ты читала свое личное дело?
Я кивнула.
– И что интересного в нем нашла?
– Письмо от матери, которое мне никто не показывал.
– Ну и что, твоя мама действительно сумасшедшая?
– В том-то и дело, что нет. Когда она писала письмо, то была в совершенно здравом состоянии. По крайней мере, в те минуты, когда сочиняла его.
Я покачала головой.
– Что? – спросила Ви.
– Можно подумать, сумасшествие и нормальное состояние являются диаметральными противоположностями, но, как мне кажется, на самом деле это два соседних и близко расположенных друг от друга острова.
– Ты серьезно? – Ви посмотрела на меня с недоверием. – И это пугает? Тебе кажется, будто Брит Хемпхил живет слишком близко к острову сумасшедших?
– Многие думают, что так оно и есть.
– Например, кто?
– Клейтон. Отец. Я никому об этом не говорила, но папа навещал меня этой весной, и у меня сложилось впечатление, что он именно так и думает.
– Бог с ним, с твоим отцом. Ты-то что думаешь?
Я поняла: Ви раскрыла мне свою душу, и теперь настала моя очередь.
– Если честно, мне страшно, – ответила я.
– Чего же ты боишься?
– Судьбы боюсь. Боюсь того, что могу стать такой же, как она, – прошептала я.
– А почему ты считаешь, что у тебя с ней одна судьба?
– Потому что я на нее похожа. Я говорю, как она, веду себя, как она, когда она была молодой.
– Но у меня сложилось впечатление, что твоя мать всем нравилась.
– Совершенно правильно, – тихо ответила я.
– Тогда тебе надо радоваться тому, что ты на нее похожа.
– Ну, ведь конец-то у нее был не самый лучший. Она стала сумасшедшей, – прошептала я. Вот я и произнесла эти слова. Ви не погладила мою руку, не обняла и ничего не сказала. Она пристально на меня смотрела.
– Послушай, Золушка, – сказала она. – Пойми, в мире нет плохих мачех, нет добрых фей и нет прекрасных принцев. И нет судьбы, которая написана на небесах. Ты сама все решаешь. Твоя судьба в твоих руках.
– Но во мне же затаилась болезнь, которая тикает, как бомба замедленного действия?
– Может, так, а может, и нет. Но пока ты не больна и должна жить. Пребывать в страхе – это реально не выход. Ты должна жить.
Я посмотрела ей в глаза. Ви выпрямила спину и уже не производила впечатление хрупкой и сломленной девушки. Она была сильной, и она была моей сестрой. И она была права.
– Кажется, настало время прислушаться к твоему совету, – сказала я.
– Может быть, именно так тебе и стоит поступить, – ответила она.
Глава двадцать шестая
Биби и Кейси считали мою идею глупостью, а Бет и Энсли сказали, что это полное сумасшествие, когда я рассказала им свой план. Все были против. Но я не сдавалась и заметила – никакого другого выхода у нас нет.
У меня не было возможности сообщить Ви о моем плане, но мне почему-то казалось, будто она его одобрит. Во всяком случае, на осуществление этой задумки меня вдохновили ее слова.
Я убежала из Ред-Рока точно так же, как сделала это в марте. Под дверь подложили бумагу, чтобы сигнализация не сработала. Бет и Энсли ждали меня в машине.
– Ты уверена, что план сработает? – спросила Энсли. – Из твоего общения с ним пока ничего хорошего не получилось.
– Мы сами может отвезти ему документы, – предложила Бет.
– Нет, я хочу сама все передать. Он считает, мы избалованные мажорные детишки, поэтому будет лучше, если я сама с ним встречусь. Тогда он станет к нам по-другому относиться.
– Может быть, и так, а может быть, он начнет в тебя стрелять, – заметила Энсли.
– Перестань ее пугать, – сказала Бет.
– Это все-таки Юта. Здесь у каждого есть оружие. Он решит, что она заходит на его территорию без разрешения…
– Я не собираюсь заходить на его территорию без разрешения. Я всего лишь подросток, но меня не так просто испугать. Не думаю, что он откроет стрельбу.
Потом мы ехали молча. Проехали Сент-Джордж и направились в сторону парка Зайон, в котором, как мне казалось, много лет назад я провела ночь с Джедом. На этот раз мы не повернули в сторону парка, а свернули на север и поехали по пустынной дороге. Приблизительно в 11.30 мы подъехали к огромному ранчо Хенли, где стоял большой трехэтажный дом. В окнах горел свет. «По крайней мере, я его не разбужу», – подумала я.
