Последнюю фразу психоаналитик проговорила с улыбкой. Было видно: она получает от своих слов удовольствие.
Глава третья
Через четыре дня изоляции в Ред-Роке я заметила, что у меня под мышкой начало куститься. Согласно распорядкам заведения всем ученицам, не достигшим Пятого уровня, запрещалось иметь одноразовые бритвы. Я не очень понимала причину такого запрета. Я никогда не слышала, чтобы какая-нибудь девочка умудрилась себя смертельно порезать пластиковой женской бритвой. Когда меня под присмотром надзирательницы отвели помыться в душ, то выдали только бутылку детского шампуня. Эта женщина все время за мной наблюдала. Расчесок или гребешков тоже не полагалось. Только на Третьем уровне разрешалось пользоваться электрическими эпиляторами и бритвами. Судя по всему, руководство заведения не боялось, что кто-нибудь умрет от короткого замыкания.
На Первом уровне за мной всегда кто-то наблюдал. Даже когда я ходила в туалет. По ночам меня «пасли» охранники, а днем их место занимали постоянно менявшиеся ученицы Шестого уровня. Некоторые из них держались очень высокомерно и заносчиво, демонстрируя, что между нами есть огромная разница. Некоторые снисходительно пичкали меня агитками и распинались по поводу преимуществ программы обучения и воспитания. Последних я ненавидела еще сильнее, чем первых.
В Ред-Роке я неоднократно вспоминала о содержащихся в зоопарках животных и жалела их, ведь мы были похожи. Мне разрешали читать только школьные учебники по геометрии, которые я уже прошла в прошлом году. В общем, было просто смертельно скучно.
Первую терапевтическую сессию со мной вела не доктор Клейтон, а директор интерната, красавец-ковбой по имени Бад Остин.
– Можешь звать меня просто Шериф, – сказал он. – Я раньше был полицейским, а теперь занимаюсь молодым и непослушным поколением – вот такими, как ты, – он рассмеялся.
Шериф приперся ко мне в первый день моего пребывания в Ред-Роке, с грохотом затащив в комнату железный раскладной стул. Бад был высоким, черноволосым и с густыми усами. Одет он был в джинсы, которые, казалось, ему на размер маловаты. На поясе джинсов у него болталась массивная связка ключей, а из-под завернутых отворотов штанов виднелись пижонские сапоги из змеиной кожи.
– Позволь раскрыть тебе одну тайну, – вещал ковбой-директор доверительным тоном, который показался мне абсолютно фальшивым и наигранным, – вначале ты, вполне возможно, будешь меня ненавидеть. Так происходит с большинством девушек. Но, поверь, в один прекрасный день, когда ты вырастешь, то поймешь, Ред-Рок – это лучшее, что было в твоей жизни, и я окажусь одним из самых важных людей этого периода. Черт подери, после ты даже можешь пригласить меня на свою свадьбу!
«Что-что? – подумала я. – Что он несет? Мне всего шестнадцать!»
– Я думаю, твои родители немного расслабились и потеряли контроль, – продолжал Шериф. – Именно поэтому так много девушек отбивается от рук. Им просто не хватает внимания и дисциплины. И именно ее мы в состоянии обеспечить. Вот поэтому, красавица (как потом выяснилось, он называл всех девушек или «красавицей», или исключительно по фамилии), мы займемся твоим воспитанием и приведем твою жизнь в порядок. Мы изменим твое отношение к людям, искореним неправильные привычки и привьем тебе привычки правильные. В общем, твоя жизнь изменится к лучшему. Мы тебя любим, хотя ты можешь думать, что это не так.
На следующее утро Шериф снова появился в моей маленькой комнатушке вместе со своим раскладным стулом.
– Ну что, красавица, – голосил он. – Ты готова взглянуть на себя?
Я сочла его вопрос верхом идиотизма. Что он имеет в виду под словами «взглянуть на себя»? За кого он меня принимает?
– Для того чтобы «взглянуть на себя», нужно, по меньшей мере, зеркало. Но легко бьющиеся предметы в вашем заведении таким психопаткам, как я, точно не дают.
Шериф встал, сложил стул, вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Но он приперся и на следующее утро со словами: «Ну что, готова взглянуть на себя?»
– Идите вы к черту, – ответила я.
На третий день он опять появился со стулом и тем же самым вопросом. Я хотела показать ему средний палец, но сдержалась и ничего не ответила. Тогда Шериф прочитал философскую лекцию – в жизни есть два пути: простой и сложный. Меня так и подмывало громко рассмеяться, потому что было видно – он врет, но при этом мне очень хотелось и плакать, потому что этот кретин оказался здесь самым главным.
Я постаралась сдержать эмоции и не демонстрировать свои чувства ни ему, ни Хельге, ни мачехе, ни всем полным дурам Шестого уровня, этим «шестеркам», как я их прозвала. Я не хотела им показывать правду – мне плохо! Но когда свет в моей комнате тушили и дверь запирали на ночь, я плакала так долго, что вся подушка становилась мокрой.
После пятого визита Шерифа я заметила кое-что: волосы под мышками отрасли настолько, что их можно заплетать в косички. Вскоре после Шерифа в мою комнату вошла одна из «шестерок». Это была высокая девица с угловатым лицом и светлыми, немытыми волосами. У нее были довольно замысловатая стрижка и волосы с прядями разной длины. «Может, «шестерки» имеют право ходить к парикмахеру?» – подумала я.
– Слушай, Брит, – произнесла девушка с нетерпением, с которым учителя обычно обращаются к самым тупым и отстающим ученикам, – тебя ведь так зовут, верно? Если нравится ходить в пижаме и сидеть в «одиночке» – это одно дело, а если не нравится, то завязывай в бунтаря играть. Здесь этим никого не удивишь и не испугаешь.
– Я не понимаю, о чем ты.
– Перестань. Просто ответь Шерифу, будто готова на себя посмотреть. И ты сразу же попадешь на Второй уровень.
– Прямо так?
Она покачала головой.
– Меня реально не очень радует сидеть здесь и тебя сторожить. Поверь, есть занятия гораздо интересней. Просто ответь ему, что готова на себя посмотреть. Не имеет никакого значения, правда это или нет. Сделай всем нам одолжение и забудь про свою группу и никому не нужную гордость.
И, скажу вам, это был один из самых полезных советов, который я услышала в Ред-Роке.
Глава четвертая
– Ты – пьянь.
– Ты – путана.
– Шлюха, шлюха, шлюха.
Я была в Ред-Роке уже три недели и вот теперь вместе с двадцатью другими девочками находилась на терапевтической сессии, которая проходила в огромной комнате с грязными окнами и старыми мотивирующими плакатами. Моим любимым плакатом стал тот, на котором была изображена кошка, сидящая на дереве. Слоган следующий: «Она может потому, что думает, что может». Черт возьми, ошибочка вышла – она может потому, что у нее есть когти. В этой комнате не было мебели, лежали только синие гимнастические маты. Наверное, руководство боялось, что мы начнем стульями швыряться. Как и все остальные девочки, я была одета в шорты цвета хаки и поло с логотипом Ред-Рок. Я была совершенно убеждена: этот наряд является самым страшным наказанием всем модницам. Мы стояли полукругом, в центре которого находилась девушка по имени Шэнон, вид у которой был самый затравленный, и она вздрагивала после каждой фразы, которую слышала. Сессию вели «шестерка» по имени Лиза и воспитательница по имени Диерде.
