– Назови меня кровожадным, – пробормотал он.
Энн лукаво улыбнулась.
– Ты будешь счастлив узнать, что сегодня ночью, когда я убегала…
– О, скажи мне, что ударила его коленом в яйца, – взмолился Дэниел. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, скажи это!
Она сжала губы, пытаясь снова не рассмеяться.
– Похоже, что так.
Он прижал ее к себе.
– Сильно?
– Не так сильно, как пнула его, когда он лежал на земле.
Дэниел поцеловал ее руку. Потом другую.
– Можно сказать, что я очень горд знакомством с тобой? – Энн вспыхнула от удовольствия. – И я очень горд назвать тебя своей.
Он легонько коснулся губами ее губ.
– Но ты никогда не будешь моей любовницей.
Она отстранилась.
– Дэниел…
Он прижал палец к ее губам.
– Я уже объявил, что собираюсь жениться на тебе. Неужели ты выставишь меня лжецом?
– Дэниел, ты не можешь!
– Могу.
– Нет, ты…
– Могу, – решительно сказал он. – И женюсь.
Она лихорадочно обегала его лицо взглядом.
– Но Джордж все еще где-то в Лондоне. И если он набросится на тебя…
– Я позабочусь о всех Джорджах Кервелях этого мира, пока ты согласна заботиться обо мне.
– Но…
– Я люблю тебя, – сказал Дэниел, и при этих словах, казалось, весь мир вернулся на место и в комнате взошло солнце. – Я люблю тебя и не вынесу ни секунды без тебя. Хочу, чтобы ты была рядом в моей постели. Хочу, чтобы ты вынашивала моих детей, и хочу, чтобы каждый чертов человек в этом мире знал, что ты моя.
– Дэниел, – выдохнула Энн, и он не смог понять, протестует она или сдается. Но ее глаза наполнились слезами. Похоже, он почти победил.
– Я буду удовлетворен, только если получу все, – прошептал Дэниел. – Боюсь, тебе придется выйти за меня.
У нее задрожал подбородок. Вполне возможно, что это кивок.
– Я люблю тебя, – прошептала она. – Я тоже люблю тебя.
– И? – допытывался Дэниел. Потому что он собирался заставить ее сказать это.
– Да. Если ты достаточно храбр, чтобы хотеть меня в жены, я выйду за тебя.
Он притянул ее к себе, стал целовать со всей страстью, и страхом, и эмоциями, которые держал в себе целую неделю.
– Храбрость не имеет с этим ничего общего, – заверил он, едва не смеясь от счастья. – Это инстинкт самосохранения.
Энн нахмурилась.
Он снова поцеловал ее. И не смог остановиться.
– Думаю, я умру без тебя.
– А я думаю, – пробормотала она, но не закончила, по крайней мере не сразу. – Вернее, думала раньше, с Джорджем. Но теперь поняла, что это не считается.
Она подняла лицо. Глаза сияли любовью и обещанием.
– Сегодня – мой первый раз. С тобой.
Глава 19
А потом Энн добавила одно слово. Всего одно:
– Пожалуйста.
Она не знала, почему так сказала. Здравый смысл тут уж точно ни при чем. Просто последние пять лет своей жизни она твердила людям, что никогда не вредно вспомнить о хороших манерах и говорить «пожалуйста», если хочешь что-то получить.
А она хотела этого. Сильно.
– В таком случае, – пробормотал Дэниел, учтиво склонив голову, – я могу только ответить «спасибо».
И тут она улыбнулась. Улыбка была ни веселой, ни озорной. Это была совершенно иная улыбка, та, которая застает человека врасплох и дрожит на губах, пока не расцветет. Улыбка истинного счастья, идущая из самой глубины души, так что Энн забыла о необходимости дышать.
По ее щеке покатилась слеза. Энн подняла руку, чтобы вытереть ее, но пальцы Дэниела нашли слезу раньше.
– Надеюсь, это слеза счастья, – прошептал он.
Он погладил ее по щеке. Подушечка большого пальца легонько прошлась по едва заметному синяку рядом с виском.
– Он покалечил тебя.
Энн видела синяк, когда смотрела на свое отражение в зеркале ванной. Особенно больно не было, и она даже не помнила, откуда взялся синяк. Драка с Джорджем расплывалась в памяти, и она решила, что так даже лучше.
Все же Энн застенчиво улыбнулась и прошептала:
– Мне почти не больно.
Дэниел не сразу ответил. Но его глаза тут же весело блеснули.
– Правда?
– О да.
Он нежно поцеловал ее за ушком. Горячее дыхание обжигало кожу.
– Что ж, это очень важно.
– Ммм.
Она выгнула шею, когда его губы скользнули к ее ключице:
– Мне однажды сказали, что важнейшая часть борьбы – убедиться, что в самом конце твой противник выглядит хуже, чем ты.
– У тебя очень мудрые советники, – заметил Дэниел.
Энн снова затаила дыхание. Его руки легли на шелковый поясок халата, и она ощутила, как пояс ослабел, когда Дэниел развязал узел.
– Только один, – прошептала она, пытаясь сохранить ясность мысли, когда его большие руки стали гладить нежную кожу ее живота и спину.
– Только один? – спросил он, сжимая ее ягодицы.
– Один советник, но он… о господи!
Дэниел снова стиснул ее упругие бедра.
– И что это было?
Она не успела ответить. На этот раз он сделал нечто совершенно иное, шевельнув указательным пальцем.
– А как тебе это?
– О, Дэниел…
Его губы вновь нашли ее ушко, а голос сделался жарким и хриплым:
– Прежде чем пройдет эта ночь, я заставлю тебя кричать.
У нее осталось достаточно здравого смысла, чтобы сказать:
– Нет. Не сможешь.
Дэниел поднял ее, прижал к себе так, что ей пришлось обвить его ногами.
– Уверяю, что могу.
– Нет… нет… я не…
Его палец, описывающий ленивые круги на ее венерином холмике, проник чуть глубже.
– Никто же не знает, что я здесь, – ахнула Энн, отчаянно цепляясь за его плечи. Дэниел двигался в ней, медленно и вальяжно, но каждое прикосновение посылало дрожь желания в самый центр ее тела. – Если мы кого-то разбудим…
– Верно, – кивнул он, но на губах играла хитрая улыбка. – Полагаю, я должен быть благоразумным и приберечь некоторые вещи для той ночи, когда мы поженимся.
Энн даже представить не могла, о чем он, но его слова действовали так, как руки, увлекавшие ее в раскаленную спираль страсти.
