Фотографии, фотографии каждой мелочи и детали, тщательно отредактированные и отобранные, отображавшие поездку с таким размахом, что могли бы бросить вызов любому роману. Это было послание всему миру, история любви двух людей, напоминающая больше фантастическую повесть. Слишком уж невероятным был сюжет.
– Шедевр! – восхитился Кайро, просматривая публикацию. Бриттани на это лишь закатила глаза.
Они сидели в просторной палатке, в которой было все – от ковриков и постельного белья до стола, нагруженного роскошной едой. Поблизости протекала речка, где в изобилии водились крокодилы и бегемоты. Бриттани читала очередную книгу, Кайро просматривал статьи на экране телефона. Во всем мире лишь они одни знали правду своих отношений. О том, например, как с наступлением ночи каждый уходил в свой угол. Так же и в отелях. Каждый ночевал в своем крыле, ночь за ночью. «Обсуждая нас, люди отнюдь не используют слово «любовь». Думаю, ты это знаешь», – сказала однажды Бриттани. Да, Кайро знал это.
Для него оставалось загадкой, почему ему так отчаянно хотелось изменить тему беседы. Или почему всякий раз, когда газеты глумились над Бриттани, он отчаянно ненавидел репортеров. Ведь, в конце концов, статьи означали лишь одно: план работал.
А заголовки в газетах становились один другого краше: «Обнажила ли Бриттани душу перед Кайро?», «Будет ли Кайро удачной попыткой для опытной жены Бриттани?». А одна британская газета оказалась еще более прямолинейной: «Большая охота Бриттани в Ботсване. Заполучит ли она корону?». Но всем им было далеко до самой популярной газеты «Санта-Домини», где под снимком двух влюбленных красовался заголовок: «Королева Бриттани?».
Словом, все шло по плану. Кайро следовало ликовать от счастья. Но в последнее время он плохо спал и безуспешно пытался убедить себя, что виной всему вовсе не тот факт, что он ночует с Бриттани в одной палатке. Напротив, нужно радоваться тому, что эта девушка так устойчива к его чарам. Они смеялись перед камерами и улыбались друг другу, играя каждый свою роль так мастерски, что весь мир затаил дыхание, смакуя подробности истории. Оставались наедине, и лицо девушки застывало в вежливой маске, она становилась такой далекой и отстраненной. Чаще всего читала книгу, не обращая внимания на Кайро. Он же не мог порой заснуть, думая о ней. Ее загадка притягивала. Неужели она единственная женщина, рассмотревшая в нем лишь темную сторону? Если да, отчего он находит ее привлекательной?
– Мне порой кажется, что мир вовсе не рукоплещет нашим якобы отношениям и не ждет новых подробностей. Они просто таращатся на нас, как прохожие, ставшие свидетелями страшной аварии, – заметила Бриттани.
Отложив газету, она посмотрела на Кайро, лежащего на диване в излюбленной позе, положив ноги на подлокотник и, казалось, не заботясь о темном костюме, который съехал набок. Чем более небрежной выглядела его одежда, тем больше распространялись слухи о его сексуальной распущенности. Стоит ли разочаровывать публику? Он покрутил бокал с кубиками льда, стараясь, чтобы они зазвенели громче. Тоже уловка. Чем громче стучат, тем больше он, по общему мнению, пьян. Интересно, оставалось ли в его жизни что-либо непродуманное и не срежиссированное заранее? С юных лет все в нем было ложью. Почему сейчас жизнь, со всеми ее разочарованиями и неправдами, кажется такой сложной?
– Мы лакомый кусочек для публики, дорогая. В этом весь смысл.
– О, прошу прощения, а мне казалось, что смысл в том, чтобы ты мог покрасоваться перед всем миром, похвастаться благосостоянием и беспечным образом жизни.
– Это бонус, правда, весьма и весьма приятный. Кайро приподнялся, смахивая волосы со лба, и поставил бокал на журнальный столик просторного салона самолета, ничем не уступающего номеру отеля. Что его мучает? Бриттани согласилась на его предложение после ночи в клубе и незабываемого поцелуя, приехала к нему в резиденцию на той же неделе, ночью, в специальной машине, которую Кайро отправил за ней. Все держалось в секрете от общественности. И он больше не видел в ее глазах намеков на слабость. Казалось, безупречно скроенная маска просто приросла к ней. Бриттани обсуждала план дальнейших действий, предлагала свои идеи, подписывала бумаги. Никаких театральных жестов, ни малейшего намека на эмоции, точно все их отношения сугубо деловые. Более того, она настаивала на подобном поведении.
Их разговор коснулся дальнейших отношений.
– Ты, должно быть, шутишь.
– Я вообще редко шучу, тем более в отношении секса.
– Но ведь секс – одно из величайших наслаждений в жизни. Разумеется, ты меня понимаешь.
– Понимаю, почему ты готов осчастливить весь мир в своей постели. А я-то думала, что лень как-то больше в твоем стиле. Разве нет, Ваше Праздное Величество?
Беседа принимала странный оборот. Румянец играл на ее щеках. По его мнению, явный признак того, что она хочет его так же сильно, как и он ее. Как бы она это ни отрицала.
– Я знаю, ты меня хочешь. Меня не обмануть.
– Мне все равно, с кем ты спишь. Только, прошу, не выставляй себя напоказ, иначе все наши усилия пойдут прахом. И мне не обязательно знать подробности, так что будь любезен.
– А я-то надеялся на секс втроем.
Кайро проследил за реакцией собеседницы.
Но ничего не изменилось.
– Да хоть впятером, если, конечно, это утолит твой аппетит. Но без меня. Не желаю знать, кому ты даешь потрогать… м-м-м… королевский скипетр. Только держись от меня подальше.
– Жаль. Мой скипетр хотела бы подержать вся Европа, а то и весь мир.
– Сомневаюсь.
Бриттани смотрела на Кайро кристально честными глазами. Но он не верил ей. Может быть, она и хочет, чтобы это было правдой, но… Как вообще он до сих пор не разгадал ее?
– Конечно, ты привлекательный, красивый мужчина. Не думаю, что какая-нибудь женщина вообще может остаться равнодушной, особенно когда ты так активно включаешь твои чары.
– Разве я так делаю? Я просто поцеловал тебя, а ты меня, и мы едва не нарушили нормы приличия в клубе. Хотя, случись такое, я бы не переживал. Мне бы это ничем не угрожало. А вот тебе, боюсь, не понравилось бы мотать срок во французской тюрьме.
– Я обычно не спешу на зов плоти всякий раз, когда нахожу кого-то привлекательным.
Никогда никто не смел вести себя с ним как с назойливой мухой. Почему ему это нравится? Впрочем, как и все, что она делает. Неужели он настолько себя не уважает? Истинная причина в том, что под взглядом этой девушки он возбуждается.
– Я также уверена, что по истечении некоторого времени этот зов умолкнет.
– А я слышал, это не проходит. Таковы мои чары. Я сейчас просто цитирую других.
– Откуда им знать? Ты же никогда не проводишь со своими подружками больше пары дней. Я готова спорить, что даже не замечу…
– Мой скипетр?
– Твоих чар, какими бы они ни были.
– Думаю, ты ошибаешься. Секс неизбежен.
