– Пить хочется. – Жалобный голос Володи вырвал Колосова из череды размышлений. Он пошарил по карманам пуховика, вынул дедовскую еще фляжку, хранившуюся в семье как раритет. Отхлебнул глоток, отдал Володе. Лаборант жадно припал к фляге, острый кадык заходил на тощей шее.
Воздух здесь был сухой и горячий. Мгновенно стало жарко. Колосов расстегнул пуховик, снял вязаную шапку. Варежки, которыми их снабдили на борту ледохода, высмеяв «столичные» перчатки ученых, он, видимо, потерял в комнате с двумя пирамидами.
– Надо двигаться, Володя.
Прежде чем идти вперед, Колосов оглянулся. Ртутная «дверь» была на месте, а вот ее структура изменилась. Теперь Колосов и Володя видели, словно за стеклом, круглый зал с пирамидами. «Молнии» по-прежнему возникали между отполированными гранями, периодически «выстреливая» в пустоту.
– Во всяком случае, мы сможем попасть обратно, если что, – неуверенно произнес Гришков, не уточняя «если что».
Колосов кивнул. Они медленно двинулись вперед, вдоль линии колб. Только сейчас они увидели, что над ними расположены странные кристаллы, растущие прямо из стен. Природными их было назвать трудно. Искусственного происхождения? Треугольные, прямоугольные, овальные. Материал не был знаком Колосову. Коридор, казалось, длился бесконечно. Они остановились отдышаться, еще раз глотнули из фляжки Колосова. Он с сожалением констатировал, что воды осталось на пару-тройку глотков, а воздух все еще был сухой, отчего постоянно хотелось пить.
Привалившись к стене, он активировал какой-то механизм. Невидимые шестеренки пришли в движение, достаточно было положить руку на гладкую поверхность, чтобы увидеть находящееся за «стеклом». Коридор черного цвета. Еще коридор. Еще один, похожий на предыдущий, как брат-близнец. Овальная комната из незнакомого желтого материала. Подсветка пола придавала ей сходство с красивым, цвета опала, яйцом. Коридор. Нечто, похожее на гигантские часы, где вместо зубчатых колесиков треугольники, квадраты и ромбы. Опять коридор, на этот раз сужающийся на конце. Неизвестная серая материя, схожая со звуковыми волнами, носилась по коридору со скоростью пули. Зеркальная комната, в четырех углах которой мерцали энергетические коконы. Колесов так увлекся разглядыванием непонятных помещений, что пропустил момент, когда Гришков отошел от него метров на пятьдесят.
– Владислав Анатольевич! Там люди!
Колосов отреагировал моментально. Бросился к Володе и застыл на месте. И было отчего.
В колбе действительно находился человек. Но какой! Дебелое лицо, крупные надбровные дуги. Звериный рык, кажется, навечно застыл на его толстых губах, торчали крупные зубы. Синие и красные волоски намертво присосались к вискам, оплетали тело, словно электрические провода нового Франкенштейна. Володя бросился к следующей колбе. Кто там находился в заточении, понять было невозможно – тело высохло, скукожилось, точно древняя мумия, при этом приобретя прозрачность. Колосов стоял, разинув рот, смотрел на высохшие вены и артерии, отчетливо выступающие за «стеклянной» кожей. В соседней колбе он увидел молодую девушку, по виду их современницу, в шортах и красной майке с надписью по-английски «Миру – мир». Ряд пустых вместилищ, а потом…
– Коля! Коля! – заорал Гришков, со всей силы ударив по колбе.
Коля Смагин висел в пространстве, вытянув вперед шею, как человек, совершающий рывок из воды. Его глаза были широко раскрыты, рот напряжен, руки выставлены вперед. Волоски копошились, подбирались к вискам, осторожными уколами пробуя кожу. Колосов, запечатав себе рот ладонью, смотрел в его мертвые, ничего не выражающие глаза. Шок длился несколько минут, пока Гришков пробовал разбить стекло, а потом сел на пол, прислонившись к нему спиной, и заплакал.
– Володя, – не своим голосом произнес Колосов. – Надо идти дальше.
Коридор под прямым углом свернул налево. Здесь колб уже не было – стояли какие-то диковинные приборы, трогать которые у Колосова не было никакого желания. Володя понуро брел за ним, все повторяя про себя «Боже мой! Боже мой!».
– Прекратите это! – разозлился Колосов.
– Он там, Коля. А остальные? Тоже где-нибудь висят, как жуки на булавке! Вот и мы так же…
– Хватит! Прекратите паниковать! Мы обязательно выберемся отсюда!
– Как? Как? – взвизгнул Гришков. Колосову пришлось остановиться и отвесить лаборанту звонкую оплеуху. Володя мотнул головой и затих.
Внутри комплекса происходило какое-то движение. Глухо стучали передвигающиеся каменные плиты, затем грохот усилился. Колесов и Гришков замерли посредине коридора, стояли, вцепившись друг в друга, напряженно вслушиваясь в звуки. Казалось, меняется весь комплекс – опускаются и поднимаются стены, меняется конфигурация коридоров. Воображение рисовало огромного механического монстра, что с дьявольской изобретательностью дергает невидимые рычаги, беснуется, злобно хохочет.
– Что это значит? Что все это значит?
Володя снова сник – эффект от пощечины продлился недолго. Колесов отпустил его. Звук пошел на убыль, вот последний раз что-то щелкнуло, и комплекс замер на месте.
– Идем вперед. Только вперед, – твердо произнес Колесов и двинулся дальше по коридору.
За очередным поворотом предстала уже знакомая Колесову стеклянная комната. В четырех углах действительно кружилась, поворачиваясь вокруг своей оси, неизвестная энергия. Колесов остановился. Все вихревые потоки казались одинаковыми.
– В комнате четыре угла, в каждом углу по кошке… – Колесов сам не знал, почему вспомнил эту детскую загадку с подвохом. Что-то неуловимо манило его в верхний правый угол… Он твердым шагом подошел к энергетическому сгустку и вдруг со всей ясностью понял, что перед ним обычный лифт. Осознание этого факта почему-то заставило его улыбнуться, прогнало страх. Он усмехнулся, зачем-то закрыл глаза и вошел в искрящийся кокон энергии…
…Ледокол «Академик Федоров» замер среди льдин и снегов. Время ожидания экспедиции давно истекло, и капитан заметно нервничал. Он стоял в рубке у смотрового стекла, барабанил пальцами по приборам и время от времени поглядывал на часы.
– Товарищ капитан первого ранга. Докладываю. Ветер меняется.
Капитан повернулся к старпому:
– Сколько людей ушло с учеными?
– Четверо, товарищ капитан первого ранга.
– Будем ждать. Мне за этих ученых Академия наук голову оторвет.
– Смотрите! Смотрите!
Капитан вылетел из рубки, на ходу застегивая бушлат. Старпом выбежал за ним, отстав всего на пару шагов. Капитан приник к биноклю.
