– Милый, поверь, всего через месяц ты сам сможешь ответить на любой вопрос. Это случится потому, что твой мозг будет готов к слиянию и тебе откроется истина. Так же как когда-то она открылась каждому из нас. А пока не трать свое и мое время на эту ерунду. Лучше поцелуй меня. Поцелуй прямо сейчас…
За «командировкой» на Реларум последовала поездка в сектор торговой гильдии Таира. Здесь Хоаххин присутствовал скорее в качестве поддержания представительской функции Элеоноры. Черный шаттл типа «хаммер», черный костюм с иголочки, скрытый в ушной раковине миниатюрный коммуникатор, который без устали давал Хоаххину советы, куда смотреть, на чем сидеть, из чего пить и так далее, до бесконечности, пока майор не поймал себя на мысли, что эта чертовщина в его ухе и есть единственный и главный его враг. Эли была само совершенство, и только ее постоянное присутствие рядом удерживало его от того, чтобы плюнуть на всю эту белиберду и умчаться обратно на Луковый Камень.
– Милый, мой могучий воин. Я сейчас в ванную и обратно, одна нога там…
Как-то он пожаловался на то, что больше не видит «снов». Эли сморщила свой тонкий носик, и он получил исчерпывающий и резонный ответ:
– Зато ты видишь меня. Разве этого мало?!
Вроде все было именно так, как и предполагалось. Хоаххин нашел ту силу, которая полностью осознавала опасность, нависшую над человечеством. Он включился в работу, сотрудничая с этой силой, изучая ее возможности и цели. Но с каждым днем он все отчетливее понимал, что это не его игра. А все остальные аргументы, какими бы логичными и успокаивающими они ни были, оставались всего лишь самооправданием. Самооправданием того пассивного блаженства, в трясину которого он так опрометчиво угодил.
– Милая. Мне необходимо вернуться на Луковый Камень, ремонт и переоснащение моего корабля со дня на день будет завершено. Я общался с ребятами, завтра утром я лечу туда.
Эли безмятежно потянулась так, что ее коротенькая маечка задралась до пупка, обнажив полоску нежной кожи живота.
– Нужно так нужно. Только давай не завтра, а послезавтра. Там будет наш медик, представь себе, у меня будет медосмотр. Да и тебе не вредно будет с ним пообщаться…
“– Малое глобальное Ядро констатирует подтверждение зачатия функционала Э Априо Сигма. Малое глобальное Ядро рекомендует активировать алгоритм «исход». Малое глобальное Ядро констатирует невозможность включения в «круг» локальных ядер индивидуума второго поколения Хоаххина саа Реста, в связи с прекращением спонтанного процесса его развития. Малое глобальное Ядро рекомендует его деактивацию…”
Хоаххин еще ни разу не видел Эли такой возбужденной. Она сияла как маков цвет. Тот факт, что, покинув каюту шаттла, прибывшего накануне, если верить судовым документам, из системы, входящей в конгломерат ВКНР, она сразу не кинулась ему на шею, можно было списать на присутствие еще троих представителей ее шестерки, которые вместе с Хоаххином дожидались своего времени посещения этого самого «кабинета». Но как только Хоаххин тихонько прикрыл за собой дверь и, простившись с таким же худосочным, как и его пациенты, «медиком», вышел в опустевший кубрик корабля, Эли улыбнулась своей загадочной улыбкой и просто сообщила Хоаххину:
– Ты представляешь. Я буду матерью. А ты отцом…
Она на секунду осеклась, но если бы Хоаххин не ловил каждую ее интонацию, он бы, наверное, этого и не заметил.
– Милый! Могущественные позаботились о том, чтобы третье поколение было не способно продолжать род в рамках своей локации, а скрещивание со вторым или первым поколением не позволило бы нашим потомкам быть похожими на Нас. Но с твоей помощью мы смогли это преодолеть!
До самого дома, особняка, который она снимала на окраине Китежа, Эли не произнесла больше ни одного слова. Она гладила Хоаххина по голове, как гладят любимого пса, заглядывала в его глаза, прижималась к его груди. И молчала.
* * *
Мичман с блестящим эполетом на бурке, из-под которой торчал черный воротник бешмета, и в папахе набекрень, с уважением рассматривал орденскую ленту на широкой груди майора. Он скосил глаза на адресную панель регистратора.
– Ваш корабль находится в одиннадцатом доке на шестом причале. Если хотите, я приглашу матроса, он проводит вас туда. А то будете плутать до вечера.
И, не дожидаясь ответа, залихватски свистнул, приоткрыв дверь караулки:
– Рябов! Иван! Проводи господина офицера на шестой причал.
Хоаххин узнал «Корыто» только потому, что помнил его бортовой номер, который был выгравирован на большинстве предметов, тарелок, инструменте и прочей ерунде, которая постоянно попадалась ему под руку с самого момента его убытия с Зовроса. Вычищенный словно бортовая рында, блестящий под швартовыми софитами корпус был испещрен множеством зияющих черными провалами технологических люков, через которые, словно повивальные пуповины, тянулись толстые изолированные разноцветной поликерамической оплеткой провода. Казалось, от того железа, на чем они сюда добрались, не осталось и следа. Улыбающийся двумя рядами ровных зубов Нянь в новом белоснежном техническом комбинезоне вывалился из этого блестящего чрева откуда-то сверху и тут же сгреб его в охапку.
– Капитан! Ну, уже и не ждал! Думал, все, заездит тебя твоя краля…
Усатый сделал вид, что поперхнулся, и перешел на менее щекотливую тему.
– Энергетика новая, вся! Движки откапиталили до девяноста процентов ресурса, не стали менять только потому, что живые движки, надежные, а из того, что можно было подвесить на наш каркас, ничего интересного здесь не нашлось. Зато сопрягли их через ультрасовременную систему управления, и защита сопел теперь жрет на порядок меньше. Оружия напихали столько, сколько влезло, даже кое-что пришлось выкинуть, ради экономии внутрикаркасного пространства… В общем, мы готовы теперь хоть в огонь, хоть в воду, ну и денег маненько поиздержали… Парни довольны как слоны, на таком корабле даже Одноногий Сильвер не летал. Целый день в утробе роются, так что больше не лоханемся. О, смотри, чья-то жопа из-под маневровых выползает…
Вылезший из ниши обслуживания маневрового двигателя Молчун крепко пожал руку Хоаххину и шлепнул Усатого по плечу.
– Хвастаешься? А про новую систему уклонения рассказал? А про гибридное маскировочное поле?..
Усатый опять раскрыл свою зубастую пасть, но сказать ничего не успел. Подпрыгивая на бегу, в них врезался Пройдоха и затараторил как скаженный:
– БИУС молодчина, слил мне ваш сходняк! Ну, дождался я! Капитан, хочешь режь, а хочешь съешь, мы тут не ваньку валяли! Мы о тебе кажный божий день! И ты тут!..
На борту тоже все изменилось. Шикарный сортир отсутствовал как класс, кубрик теперь был максимум на шестерых, а на каждой второй двери были приклеены опознавательные шильдики боевых систем. Не тронули, правда, пищевой генератор, исключительно, как понял Хоаххин, из-за пива. И вот теперь по кружечке пенного ребята могли себе позволить. Но только по кружечке! У Усатого не забалуешь.
