Элеонора словно застыла в неудобной позе перед зеркалом туалетного столика. Зрачки ее ярко-зеленых глаз неподвижно уставились в одну точку и расширились. Хоаххин и раньше замечал за своей любимой подобные странности. Иногда она словно засыпала с открытыми глазами, и он старался не тревожить ее в такие моменты. Она мало и редко спала. Она, конечно, не была обыкновенной женщиной, но тот факт, что при этом ее энергия обычно била через край, заставлял Хоаххина оберегать любые моменты, когда она вот так глубоко «погружалась» в это подобие сна. Он тихонечко закрыл дверь туалетной комнаты и терпеливо расположился в мягком кожаном кресле каюты ее корабля.
“– Малое глобальное Ядро выражает удовлетворенность предоставленным. Малое глобальное ядро рекомендует функционалу Сигма и всему локальному Ядру, находящемуся в компетенции данного функционала, активизировать работы по моделированию моноядра. Малое глобальное Ядро подчеркивает необходимость немедленной эвакуации за пределы обитаемых секторов носителя зародыша моноядра, сразу, как только поступит подтверждение о зачатии. Малое глобальное ядро, руководствуясь аксиомами Большого глобального Ядра, информирует функционал Сигма о полной готовности как транзитного флота, так и флота прикрытия к броску за пределы галактики. Малое глобальное Ядро оценивает расчетное время негативной реакции Могущественных на результаты нашей открытой деятельности, как два стандартных оборота Мира Изгнания. Малое глобальное Ядро рекомендует провести слияние локальных Ядер функционалов эмирата Регула и функционалов Российской империи как минимум за четверть оборота до начала проведения операции прикрытия нашего выхода за пределы галактики…”
Элеонора вышла из туалетной комнаты и, грациозно покачивая бедрами, скользнула на диван к Хоаххину. Прижавшись к нему своим упругим горячим телом, она провела своей ладошкой по его груди, обняла за шею и потянула к себе. Ее губы нежно коснулись его уха и прошептали:
– Милый. Милый мой. Я так скучала…
Ее пальцы быстро пробежали по застежкам его рубахи, ловко освобождая напряженные мускулы от пут одежды. Хоаххин таял от ее прикосновений, как сыр на горячем бутерброде. Его язык шевелился, но не мог произнести ничего членораздельного.
– Милый, ты не представляешь, как я тебя долго ждала. Как мне хорошо с тобой…
Она сбросила на пол свой тонкий халат, отпихнув его ногой с дивана, и обвила бедра майора своими длинными ногами…
“– Малое глобальное Ядро подтверждает компетенцию функционала Э Априо Сигма на следующий период развития. Малое глобальное Ядро рекомендует функционалу прекратить коммуникацию его подопечного с представителем параллельной вероятности, как не имеющую практической ценности. Малое глобальное Ядро повышает статус доверия указанного функционала до уровня «неприкосновенный»…”
* * * Альтернативное русло * * *
– Ну, как он?
Смотрящий пихнул наа локтем, и тот, не оборачиваясь, коротко буркнул себе за спину:
– Плохо. Я не нейрохирург и не могу провести трепанацию. А более развернутого ответа без этой процедуры предоставить не могу. Попади он в таком состоянии в военный госпиталь, там бы его просто признали условно мертвым. Кома подобной глубины вообще не типична для Детей Гнева, а уж для чтеца и подавно.
– Я тебе сейчас сам устрою трепанацию… Уважаемый профессор!
Уже две недели прошло с того момента, как офицер разведки шестого флота Детей Гнева капитан первого ранга Хоаххин саа Реста прекратил подавать любые признаки жизни, кроме физиологических. Температура тела упала в два раза, сердечный ритм сократился до десяти ударов в минуту. Наа Ранк только разводил руками и пыхтел от досады. Последние записи дешифратора настораживали. По ту сторону «реальности» все шло наперекосяк. Сразу после первого контакта Хоаххина с рыжеволосой красавицей стало ясно, что он «работает под контролем». Что-либо изменить в этой ситуации «наблюдатели» были не в силах. Герцог вновь пытался настоять на том, чтобы тело капитана «приковали» к медицинской кушетке, но разрешения на это от Ярла он не получил. А несколько суток спустя Хоаххин и вовсе впал в кому, и теперь надежда на его «воскрешение» таяла с каждым часом…
– А может, мы его «перезагрузим», как тогда, после его возвращения из… ну, с задания по поиску корабля?
– Не перезагрузим. Некуда. Это тело не примет повторной ретрансляции. Мозги просто расплавятся, и все.
Наа Ранк, наконец, развернул свое кресло передом к герцогу и, смачно чихнув, вытащил откуда-то скомканный носовой платок.
– Вот видите герцог, у меня уже от одного вашего вида начала развиваться хроническая аллергия. Еще месяц-полтора, и можно будет начинать организовывать пышные похороны. Да не смотрите на меня волком. Хоронить придется меня, а не вашего воспитанника. Что там слышно от Самого Старого по поводу слоняющихся вокруг «Скорпионов»?
Смотрящий отвлекся от нехороших мыслей и махнул рукой, давая понять, что этот вопрос не стоит обсуждения. Потом бросил взгляд на «тело», лежащее в центре лаборатории, которое было аккуратно прикрыто прозрачной биопленкой (как сказал профессор – «чтобы не пылилось»), и молча вышел в коридор корабля.
«Скорпионы», после того случая с торговым курьером САК, действительно продолжали время от времени, ненадолго, «посещать» систему Светлой, как-то умудряясь проскакивать мимо патрулей шестого флота. Ив говорил Смотрящему, что это связано с каким-то ультракодировщиком, который был заказан уважаемым профессором и выкуплен герцогом у ушлых американцев, которые, в свою очередь, сперли, точнее, нелегально вывезли его с одного из миров, подконтрольных Могущественным. Однако с его слов выходило, что вопрос этот он с Могущественными утряс, пообещав провести тщательное расследование, изъять прибор и вернуть его законным владельцам. Но, естественно, с исполнением этих обязательств пока не торопился. Сдавалось герцогу, что что-то другое беспокоит «соседей». Неужели то же самое, что беспокоило сейчас его самого?
* * * Основное русло * * *
Сразу после посадки «корыта» на Луковый Камень у Хоаххина не было ни времени, ни сил для того, чтобы заниматься своим кораблем. Эли так упорно в него вцепилась коготками своих тонких пальчиков, что все заботы по кораблю пришлось свалить на Усатого Няня. Кристаллы Хоаххин тоже оставил ему. С одной стороны, это было достаточно опрометчиво, с другой стороны, еще смешнее было бы таскать этот «золотой запас» за собой. А таскать пришлось бы в самые неподходящие для этого места. Собственно, на Реларум он с Эли стартовал именно с Лукового Камня, это ничего не значило, кроме, пожалуй, того, что департамент разведки во главе с графом Маннергеймом был в курсе цели их путешествия. С «коллегами» Элеоноры Хоаххин познакомился уже на орбите системы и был в отличие от них крайне удивлен этим знакомством. Он не предполагал, что разница между ним, представителем второго поколения Детей Чести, и ими, его «младшими братьями», будет столь разительна. Тонкие кости, почти полное отсутствие развитой мускулатуры, немного вытянутая назад черепная коробка, частично скрытая черными короткими вьющимися локонами волос, и большие карие глаза под высоким прямым лбом. Девушке подобная «худоба» была скорее к лицу, да и то лишь со скидкой на ее юный возраст, а вот для юноши в человеческом космосе, как правило, подчеркивала его инфантильность. Все имена новых знакомых, в отличие от полного имени Эли, заканчивались символом «бета». Бойцами они были никудышными, но организация их поражала. Точность взаимодействия, беспрекословное повиновение, полное отсутствие страха или каких бы то ни было иных эмоций делали этих немощных с виду «бойцов» похожими на роботов или муравьев, а это бывает пострашнее, чем хрипящая тебе в лицо клыкастая рожа «тролля» или «циклопа». При этом, казалось, они вообще не разговаривают друг с другом, за все время общения Хоаххин обратил внимание лишь на отдельные фразы, которые скорее служили для привлечения внимания, нежели для полноценной передачи информации, хотя рядом с ним они вели себя совершенно естественно и языком Могущественных владели совершенно свободно. Такими же странными для Хоаххина были их звания или рейтинги, или компетенции. Это было ближе к архитектуре Могущественных, чем к военной иерархии. Члены команды Элеоноры подразделялись на «отдающих» и «принимающих», к ней же самой однажды один из этих ее мальчишек обратился как к «совершенствующей», что это означало, Хоаххин мог только предполагать, но, похоже, его возлюбленная в этой группе имела ранг офицера. На вопросы, которые он задавал Эли, она лишь улыбалась и односложно отвечала:
