Пусть оружие ни для кого не запрещено даже здесь, но пистолеты носят нечасто. Как раз пистолетов немного, в отличие от автоматов и прочего, стоят они достаточно дорого, да и не нужны они в городах обычному человеку чаще всего. В том же Торжке или нашем Грязовце тихо, преступности и вовсе нет, какой смысл на себе весь день железяку таскать, а если за город ехать, то там уже автомат нужней. Здесь, в Вышнем, пистолет разве что от перепившей братвы нужен, но люди стараются туда не ходить, где те пьют. То есть, если человек с пистолетом, то он, скорей всего, с ним ходить должен по той или иной причине. По работе или опасаться чего-то конкретного.
Парень обедать не стал, посидел с женщиной, подождал, пока та закончит, затем заплатил по счету, и они вдвоем вышли. А дальше я через окно разглядел, как они уехали. На машине, на рафике, причем их ждали. И за рулем сидел тот самый Паша, что меня возил. К тому же мне показалось, что он не нанят, а с ними, по каким-то деталям показалось.
* * *
На связь с нами вышли вечером. Мы со Славяном сидели во дворе с чаем, устроившись на верандочке при бане, когда услышали, как тормознула машина. Хлопнула дверь, Славян насторожился, но я сказал:
— Нормально все, кто-то один.
Калитка была не заперта, в нее вошел один человек, поднялся на крыльцо, но я его окликнул:
— Мы здесь!
Сумерки уже, а мы в тени сидим.
Человек оказался Маркелом. Подошел, сказал:
— Я на секунду. Хан на завтра зовет, домой, к обеду, в три. Вдвоем приходите. Все, у меня дела еще, завтра увидимся, — и ушел.
Вдвоем — это не очень хорошо. Лучше бы одному. Насчет того, что нас порознь расспросят, я не слишком опасался, легенду мы проговорили до мельчайших подробностей. А вот того, что нас решили аннулировать, опасался куда больше. Грохнут обоих, и что тогда с того, что остальные где-то? Никто и не узнает, кто именно нас завалил. Не убедил я их, решили, что это мы Прокопа с его бандой сложили. Или просто кто-то видел, как я в Торжке в отдел ходил, а тут опознал.
Нет, ни хрена.
— Один пойду, — сказал я. — А ты наоборот свали куда-то пока…
— Куда?
— А на Московское шоссе, где завод ЖБИ. Он пустой, встань там где-нибудь на территории. Я пешком дойду. Часов до семи жди.
— Понял.
— Если не приду, то сваливай. Поменяй уазик на «козла» и уезжай, так проще проскочить будет. Уазик там оставь, на всякий случай. Мое барахло все и оружие в кузов кинь.
На следующий день Славян смылся пораньше, а я пошел пешком в сторону Цнинской набережной, благо недалеко совсем. Похрен, что там Хан сказал, мы «печенеги», под ним не ходим и сейчас под него не идем. Мы сотрудничество предложили, не более чем. Место тут его? Так мы и не возражаем, пусть себе его.
На этот раз перед домом охраны не было, а вот машин хватало, съехались на поговорить, похоже. И возле машин братва курила, общалась. Опять на входе забрали пистолет и большой нож, опять не нашли ножа маленького, а заодно и рояльной струны в поясе брюк.
На этот раз собрались в столовой размером с актовый зал, жил Хан на широкую ногу. Собрались давно, позвали меня на самом деле не обедать, со стола прислуга уже убирала, выставляя разве что чай и какие-то сладости. На десерт пригласили, короче. Или место так указать решили, или сначала разговаривали сами. Потому что за столом сидели и Хан, и Бачила, и Семеныч, и еще один человек — пожилой, даже старый кавказец с худым носатым лицом. Судя по занимаемому месту, это Зураб и есть. Маркел отсутствовал, но дед в очках никуда не делся. Сегодня на нем был синий свитер с высоким горлом, но выглядел все равно лагерной одеждой, тут уже ничего не исправишь.
— Садись, чаю с нами попей, — пригласил за стол Хан после приветствий. — Зураб, это Серый, за кого разговор был. Что один пришел, двоих же приглашали?
— Славяну сгонять в одно место сегодня надо, ждут там. К вечеру только вернется.
— Это к братве твоей, что ли? — спросил Семеныч.
— К ним. У нас график контактов, нарушать нельзя. Вы, уважаемые, решили что-нибудь? — решил я дальше сироту не изображать.
— А то сам начнешь? — усмехнулся Хан.
— Пойду другой заработок искать. К зиме сюда вернусь, зимовать как раз. Можете думать не спеша. Без вас все равно не выкопаю.
— А если тебя мусора где-то завалят, кто выкопает?
— Тогда лежать останется, где сейчас лежит.
— Так нам не в мазняк, — он снова усмехнулся. — Но проверить мы все же должны.
— Как?
— Мы разведку пошлем, — сказал Зураб, если это он, конечно. Но «чайка» у ворот стояла. — С тобой.
— Был вроде бы разговор. — Я посмотрел на всех поочередно. — Разведка место узнает, дальше я не нужен.
— Тут ты прав, базара нет. Я бы сам так думал. Но они там с тобой останутся, нас вызовут, дадут координаты. Сто косых они вам на месте отбашляют, как увидят место. Ты там с братвой своей будешь, наших пацанов будет с десяток… мясня точно никому не нужна, так? Тем более что у тебя братва крученая, резкая. Место ты знаешь лучше.
Я сильно задумался. Не сделал вид, а именно задумался. Потом сказал:
— Бабки пусть при встрече отдадут, мне так спокойней будет.
— Нет, на месте отдадут, но если там все как надо — отбашляют без базара, отвечаю. — Зураб налил себе чаю. — Угощайся, тут вкусно готовят.
— Благодарю.
Я тоже налил себе и взял с блюда эклер.
— Я тебя тоже понимаю, ты человек тут новый, но я авторитет не порожняками заработал. Братва отдаст сто кусков на месте. Затем отламываете пять процентов рыжья. Такой договор. Согласен?
Ситуация разворачивается по худшему варианту, они все же разведку посылают. Наверняка делегаты от всех, доверия между авторитетами тут тоже немного.
— Там они вокруг посмотрят, убедятся, что не в блудняк нас ведешь. Если все, как ты сказал, все приедем. По-другому мы не можем.
Могут. Потому что выбора нет. Но и у меня козырей мало. Могут и просто меня сейчас взять, потому что тот самый, что Хана охранял, сейчас в зале сидит, и с ним еще один, здоровенный, на культуриста похож. И оба со «стечкиными». Возьмут, выпытают место и все равно пошлют разведку. А разведка выдаст, что там все свежее, и тогда хана рабу божьему Сергию, а засада не состоится.
По пути что-то придумывать придется. Никуда не денемся.
— Согласен. Когда ваши люди готовы будут?
— Послезавтра.
— Мы их на дороге встретим, за Кожино, где карьер, — сказал я медленно. — Перед Есеновичами. Если будет больше десяти — просто уйдем. Во сколько?
— Ты лучше отсюда с ними езжай.
— Мне спокойней оттуда. И удобней, потому что планы менять не придется. Нам вас кидать тоже не в масть, с кем потом копать будем? И пусть две машины возьмут, на всякий случай. Рация у них будет, так понимаю?
