«Сказка» располагалась в старинном длинном здании, довольно красивом, сложившемся буквой «Г», вход как раз с угла. Напротив игорный дом, наискосок через перекресток — заколоченное и разваливающееся здание бывшего драмтеатра. Ну и маленький парк замыкал композицию с четвертой стороны.
Охрана в борделе была. Четверо здоровых парней, одетых в одинаковые рубашки черного цвета, топтались в вестибюле. Над гардеробом висела табличка: «Огнестрел и ножи сдавать». Не думаю, что это касалось всех, да и охранники были вооружены пистолетами, но мои ТТ и нож взяли и заперли в ящике картотеки, которую притащили откуда-то и поставили как хранилище. И даже номерок выдали.
На следующей двери меня принял метрдотель, наверное, — весьма благообразный мужчина в черном костюме и черном галстуке, который и спросил:
— В ресторан или поиграть?
— Меня ждут. Маркел.
— А вас как представить?
— Серый.
— Понял, — черный вежливо улыбнулся. — Должны ждать. Пойдемте.
За дверью оказался ресторан, причем обустроенный так, что и до Этого Самого выглядел бы прилично. Столы не смародерены, а сделаны, скатерти новые, стулья приличные. Может быть, и преувеличиваю, отвык просто от всего такого, но место явно дорогое. Зал аркой заканчивается, а вот там видны уже игровые столы, за которыми люди сидят, и даже, кажется, настоящая рулетка есть. А я ее только в кино видел. Впрочем, и сам ресторан наполовину уже заполнен. Местами мужские компании, а местами и с женщинами. Судя по нарядам и общему облику, дамы здесь работают. Не то чтобы прямо красавицы, но и совсем страшных нет, так что место явно элитное.
— Прошу.
В середине зала, слева, два проема были занавешены тяжелыми шторами из малинового бархата, причем я сразу же решил, что пошел на них занавес драмтеатра. Метр подошел к ближней арке, аккуратно приоткрыв штору, заглянул внутрь.
— Извините, тут к вам Серый пришел.
— Пусть заходит, — послышался голос Маркела.
Я откинул штору и зашел внутрь. Кабинет и вовсе поразил: подсвечники на стенах, картины, диваны уголком, стол с мягкими стульями. На диване, закинув ногу на ногу, сидел Маркел, а рядом с ним кто-то мне незнакомый, худой, с угрюмым лицом и красным пятном на виске. Оба с бокалами как бы даже не вина в руках.
— Здорова, Серый! — поприветствовал меня весовой. — Знакомься, это Грек. Винца хочешь? Или чего другого?
За стол они не сели потому, что ждали старших, там все расставлено с геометрической точностью, а бутылка красного вина стояла рядом с диваном, на столике маленьком.
— Не откажусь, благодарю. — Я сел на второй диван, повернувшись к ним лицом.
— Как в городе гужуется? — спросил Маркел, налив вина в хрустальный бокал из довоенных и передав его мне. — Вон яблочки в вазе, закусывай, если надо.
— А вино откуда?
— Везут с югов. Давно не видел?
— Давно.
— Бабок стоит ломовых, но можем себе позволить, — он усмехнулся.
Я принял бокал, пригубил осторожно… ну, не хуже того, что в винных до Этого Самого продавалось. Может, даже и лучше. Производитель и подразбавил, наверное, и добавил чего-то для крепости, но пить можно было и так, а не залпом и срочно закусывать. Помню, что по-настоящему хорошее вино я попробовал в Грузии, в Лагодехи, где в командировке был, причем не то, что на продажу, а для себя сделанное. И тогда только получил ответ на всегда мучивший меня вопрос: как так получается, что во всяких французских и итальянских фильмах вино смакуют, а что в магазине ни купи — смаковать точно не получится. Проглоти и закуси, иначе никак. Ну а это хотя бы просто пить можно.
— Нормально время проводим. Все забухать собираемся, да вот дела серьезные, — я обвел кабинет рукой, — надо, чтобы калган варил.
— Успеешь еще. Старшие подъедут скоро.
Грек шевельнулся, и я увидел у него под распахнувшимся пиджаком рукоятку пистолета. То есть да, не у всех оружие забирается. Или он как раз от Бачилы представитель? Очень может быть.
Разговор шел ни о чем, быстро сбились на анекдоты. Затем занавеска откинулась, в кабинет заглянул тот самый немолодой и вежливый, что обыскивал меня в доме у Хана, поздоровался, затем пропустил главного. Мы разом встали, демонстрируя уважение к авторитету. Следом за Ханом вошел старикан в толстых очках, тоже поприветствовал всех вежливо и как-то так, что я заожидал от него услышать «вечер в хату, часик в радость». Ну вот ни с чем другим он не ассоциировался.
Вежливый и еще один, которого я толком не разглядел, никуда не ушли, встали за занавесью, взяв кабинет под охрану.
— Давайте за стол все, — объявил Хан. — Диванов на всех не хватит. Бачила сейчас будет.
Хозяйское место Хан занимать не стал, сразу сел справа от пустого стула во главе стола, старикан пристроился рядом. Мне место показали напротив него. Там и тарелка уже стоит, и приборы лежат, и бокал с рюмкой. Но еду еще не приносили.
Едва об этом подумал, как сразу вошли двое официантов с подносами, начали расставлять водку, вино, минералку и сок, заглянул метрдотель, сообщивший, что салаты сейчас принесут. Заказы делать никто не предлагал, так что, думаю, был общий приказ организовать все как надо. И тут же в кабинет зашли еще двое, оба в костюмах, у того, что первым шел, под пиджаком водолазка, а второй и вовсе с галстуком. Портные в городе тоже без работы не сидят, похоже.
Тот, что в водолазке, был высок, худ, сутул. Руки мосластые, но без партаков, к моему удивлению. Лицо чуть странное — худое, подбородок острый и длинный, рот тонкий, на щеках резкие складки. Нос при этом картофелиной, глаза глубоко сидят, брови нависли, а лоб низкий и морщинистый. Как бы голову кто-то сверху приплюснул, а снизу вытянул.
Второй был краснорож, стрижен почти под ноль, отчего череп покрыт щетиной, уши ломанные, прижатые, но особенно заметны были маленькие голубые глазки в сочетании с большим толстогубым ртом, а нос между ними как-то терялся. Сложением этот второй напоминал шкаф. И тоже руки чистые. Не из блатных группировка Бачилы, что ли? А нет, вон у старшего синее из-под рукава высунулось, просто он ладони не обкалывал. Интересно, по каким статьям ходил? Некоторым точно признаки принадлежности к криминалитету наружу лучше не выставлять.
Сутулый занял хозяйское место, с чего я заключил, что это именно Бачила и есть, а краснорожий сел справа. Маркел и Грек оказались левей меня, так что попытайся я отсюда рвануть, ничего не получится.
Пока официанты сновали взад-вперед, серьезных разговоров никто не начинал. Бачила с Ханом негромко говорили о чем-то своем, Маркел болтал с Греком, а краснорожий шушукался с дедом. Один я за сироту вроде как.
Стол уставился закусками, живо напомнившими мне ассортимент любого ресторана на просторах СССР — салат «Столичный», салат «Мясной», салат «Мимоза» и все такое. Интересно, на горячее лангет и эскалоп будут? Впрочем, много было и грибов, соленых и маринованных, и солений прочих.
