И Ланселот, обернув плащом руку, приготовился дорого продать свою жизнь. Рыцари тем временем принесли скамью и, пользуясь ею как тараном, пытались взломать дверь.
– Прекратите шум, благородные лорды! – крикнул Ланселот. – Я отворю дверь, и тогда расправляйтесь со мной по своему усмотрению.
– Отворяй! Мы даруем тебе жизнь! Пусть король сам судит тебя за измену!
Ланселот приотворил дверь, но совсем немного – в такую щель мог пройти только один рыцарь, – и в комнату ввалился высокий и неуклюжий сэр Кольгреванс. Ланселот быстро захлопнул за ним дверь и больше никого не впустил.
Кольгреванс обернулся и хотел поразить Ланселота мечом, но тот легко отвел его меч и, в свою очередь, нанес Кольгревансу смертельный удар.
Пока остальные шумели и стучали в дверь, Ланселот снял с убитого рыцаря доспехи и с помощью королевы и ее служанки облачился в них, после чего подошел к двери и крикнул:
– Довольно шуметь! Уходите, сегодня вам не взять меня! Но, клянусь рыцарской честью, я завтра же предстану пред королем. Вы можете обвинять меня в измене, однако я сумею доказать королю, что верен ему!
– Негодный изменник, – крикнули Агравейн и Мордред, – мы все равно доберемся до тебя и убьем!
– Ах так! Вы не слушаете моего совета! – возмутился Ланселот. – Берегитесь же!
Он распахнул дверь и, раньше чем противники успели опомниться, уложил двоих из них.
В тесном коридоре разгорелся жестокий бой. Сэр Мордред бранью поощрял своих сообщников, приказывая убить Ланселота, которого при этом всячески поносил.
Из-за узости коридора в ряд помещались только двое нападавших, благодаря чему враги не могли навалиться на доблестного рыцаря все сразу. А Ланселот сражался яростно, и скоро из десяти противников осталось лишь трое, причем все были тяжело ранены; Мордред же спасся только бегством.
Ланселот тоже получил не одну рану.
– Государыня, – обратился он к королеве, – меня обвиняют в измене. К тому же я убил многих родственников короля и сэра Гавейна, а потому не сомневаюсь, что мне теперь угрожает месть. Боюсь, сам король окажется в стане моих врагов. Тем не менее я сделаю все возможное, чтобы спасти тебя от ужасной казни.
– Уходи, сэр Ланселот, скоро здесь соберется множество воинов, и у тебя не хватит сил справиться с ними. Страшусь: все это плохо кончится, и козни врагов погубят нас.
Ланселот опустился на колени и, поцеловав руку королевы, вышел из комнаты. Собравшийся возле дворца народ, привлеченный шумом боя, недоуменно смотрел на рыцаря в помятых, изрубленных доспехах, обрызганных кровью, и терялся в догадках.
Сэр Ланселот отправился к сэру Борсу. Рыцарь очень обрадовался его возвращению. Освободившись от доспехов и перевязав свои раны, Ланселот рассказал Борсу о случившемся.
– Умоляю тебя, – заключил он, – собери все свое мужество: нас ждет серьезное испытание. Я опасаюсь, не окончится ли все это междоусобицей, хотя не понимаю, в какой измене они меня обвиняют. Ясно одно: против меня существует заговор.
– Сэр, – заметил Борс, – враги, завидующие твоей славе, распространяют отвратительные слухи о тебе. Они утверждают, что ты замышляешь убить короля и хочешь жениться на королеве Гвиневере с целью захватить власть в свои руки.
Ланселот, пораженный услышанным, не мог произнести ни слова.
– Клянусь небом, – воскликнул он наконец, – я узнаю, кто мои враги! Я вижу, они ни перед чем не останавливаются, чтобы опозорить и унизить меня. Известно ли об этом королю?
– Не знаю, – ответил Борс, – но Мордред, без сомнения, не сойдет с коня, пока не разыщет короля и не внушит ему подозрений против тебя.
– Знай я это, – промолвил Ланселот, – я увез бы королеву и поместил бы ее в безопасном месте; ведь теперь мне ясно: наши враги не успокоятся, пока не убьют нас обоих.
Сэр Борс оставил Ланселота отдыхать, а сам отправился к своим родственникам и от них узнал, что король с рыцарями возвратился в город и что Мордред, выехавший им навстречу, не только рассказал королю Артуру о схватке во дворце, но и наговорил на королеву и Ланселота как на заговорщиков.
Погрустнев от недобрых вестей, сэр Борс пошел искать среди родственников и друзей Ланселота тех, которые отважились бы вместе с ними принять участие в страшной междоусобной войне. К семи часам утра ему удалось собрать восемьдесят храбрых рыцарей в полном вооружении и на конях. Он предложил им отправиться в уединенное место за городской стеной, куда немного погодя явился и сам вместе с Ланселотом.
Ланселот рассказал собравшимся рыцарям о событиях прошедшей ночи; они же в свою очередь сообщили ему подробности того, как их встретил Мордред, как он наговаривал на него, Ланселота, и на королеву и с каким прискорбием король слушал все это. Когда же Мордред напомнил о смерти Пионеля, король прослезился, но потом насупился и не промолвил ни слова.
– Теперь, милорды, – заключил Ланселот, – вам известны козни врагов. По причине распускаемых ими безосновательных слухов я погубил нескольких рыцарей, и теперь опасаюсь, что не так-то легко будет восстановить мир. Мои враги обвиняют меня в измене, и они, без сомнения, добьются казни королевы – таким образом им удастся избавиться от нее и отомстить мне. Какой же вы, милорды, подадите мне совет?
– Прежде всего, сэр, – ответил Борс после краткого совещания, – как мы полагаем, тебе необходимо спасти королеву, если твоим врагам удалось убедить короля отправить ее на костер. В случае совершения казни над ней на твою голову падет позор, потому как двадцать лет тому назад, когда она прекрасной юной невестой приехала к королю Артуру, ты обещал быть ей верным рыцарем. Можешь рассчитывать на нашу помощь.
Остальные рыцари клятвенно подтвердили слова Борса.
По совету Ланселота они остались в роще и послали одного из рыцарей в город узнать об участи королевы.
Собравшиеся во дворце рыцари молча и с опасением поглядывали на короля, с суровым видом шагавшего по залу.
Наконец вперед выступил сэр Мадор.
– Государь, – сказал он, – я требую, чтобы ты сдержал свое обещание: королева подвергнется сожжению, если никто не выступит за нее на поединке.
– Я исполню свое обещание, – подтвердил король.
– Государь, – снова заговорил Мордред, – мы слишком много терпели от руки Ланселота. Я требую: прикажи взять его под стражу, чтобы удовлетворить родственников убитых им рыцарей.
Тогда выступил вперед сэр Гавейн. Его лицо пылало от гнева.
– Государь, – горячо воскликнул он, – не слушай его речей! Ланселот был вынужден так поступить – я не сомневаюсь в этом. А сэру Мордреду я не доверяю.
– Господь нам судья, – проговорили Гарет и Гахерис, – но мы тоже не согласны с нашим братом Мордредом.
– В таком случае я сам сумею постоять за себя! – возразил Мордред.
