Подавленные гости с напускным энтузиазмом зааплодировали. Дама из провинции Утренней Зари тоже аплодировала, хотя лицо ее посерело и слезы стояли у нее в глазах.
— Не стоит и говорить, — уточнил тиран, — что в случае отказа ее ждет смерть.
Он поднял бокал, и все, кроме Миртиль, последовали его примеру.
— Да здравствует король! — зазвучал хор голосов.
Тиран не спеша осушил бокал и встал, показывая, что ужин окончен.
— Предатели — это отбросы общества, — с ледяным спокойствием заключил он, не сводя тяжелого взгляда с гостей. — Они будут до конца времен томиться в девятом круге ада. И я сам их туда отправлю — всех без исключения.
Король вышел из зала, гости продолжали сидеть за столом. Они натянуто улыбались, с опаской поглядывая на снегобоев — как бы те не заподозрили в них изменников! Вино они пить не решались: а вдруг и в их бокалах яд? Разговоры почти стихли. Казалось, все с нетерпением ждали возможности уйти. Миртиль видела, что у некоторых на лбу выступили капельки пота. Даже самые законопослушные радовались тому, что уцелели.
Миртиль посмотрела на даму с шиньонами: ее лицо было печально, она не могла оправиться от потери друга. Но глаза ее словно хотели подбодрить Миртиль, говоря: «Девочка, ты не одинока».
Принцесса хотела броситься женщине на шею, но справа и слева от нее выросли снегобои. Они вывели Миртиль из зала и молча проводили в отведенные ей покои.
— Его величество примет вас завтра, — сказал один из них. — В семь утра.
На этот раз дверь заперли снаружи. Совсем упав духом, Миртиль сбросила вечернее платье, надела свое старое платье и свернулась клубочком на огромной кровати. Упершись лбом в коленки и обхватив их руками, она чувствовала, как ее бьет дрожь.
Принцесса закрыла глаза. Ей казалось, что силы оставляют ее, и в эту минуту перед ней возник силуэт какой-то девочки.
Эта фигурка, вначале расплывчатая и почти прозрачная, словно из стекла, постепенно становилась все отчетливей. Внутри нее обращались разноцветные потоки: синие питали сердце, красные ветвились по всему телу.
Сердце Миртиль учащенно билось. Синие и красные потоки обращались все быстрее, и черты девочки начали проясняться
… Земля в опасности…
… Ты сама, должна распоряжаться своей судьбой…
… Девочка, ты не одинока…
В памяти принцессы всплывали голоса Лазурро, госпожи Дрейк и приветливой толстой дамы.
Лицо призрачной девочки приблизилось, ее губы шевелились.
Ты никогда не станешь на сторону тирана… никогда не смиришься со злом, которое он творит… Ты вернешь свое королевство и будешь беречь и охранять Землю…
Внезапно принцесса узнала девочку. Это была она сама! Задыхаясь, вся в поту, она открыла глаза.
Миртиль почувствовала, что ее собственная воля управляет ею как марионеткой. Она попыталась распрямиться: вытянулась на кровати и набрала воздуха в легкие. Ей казалось, что ее тело излучает свет. Обессиленная, она снова закрыла глаза, но ни подавленности, ни страха уже не было. Она была спокойна и больше не дрожала.
Миртиль попыталась еще раз увидеть девочку-двойника, но ей это не удалось. Прозрачную фигурку вытеснил образ Тристама, который теперь был рядом с нею: они вместе уходили все дальше и дальше — в царство сновидений.
Как атмосфера распределяет солнечное тепло?
(продолжение)
В каждом полушарии существует еще один контур воздушной циркуляции, во многом похожий на ячейку Хедли. Именно он, наряду с прочими факторами, является причиной дождей, которые нередко выпадают на западе Европы, включая Францию. Контур этот называется полярной ячейкой. Полярная ячейка создается теплым и влажным воздухом, поднимающимся в небо на высоту 8-10 км в окрестностях шестидесятой широты (что отвечает уровню севера Франции или Санкт-Петербурга в России). Из-за этого здесь, как и на экваторе, часто идут дожди, однако грозы в этих местах не так жестоки, потому что облака уступают в размере тем, что образуются в экваториальной зоне.
Поднявшись вверх, теплый воздух направляется к Северному полюсу, где спускается вниз уже в сухом виде. Поэтому на Северном полюсе выпадает очень мало осадков: он, как и Южный, представляет собой ледяную пустыню.
Спустившись вниз, холодный воздух направляется от Северного полюса к югу, где согревается, насыщается влагой и снова поднимается вверх.
Полярная ячейка и ячейка Хедли разделены зоной турбулентности, которая вращается вместе с ними и позволяет теплому воздуху распространяться от экватора к полюсам. Эта зона турбулентности порождает западные ветры, дующие в средних широтах. Она называется зоной волн Россби.
Если бы этих трех ячеек не было, на экваторе было бы гораздо жарче, а на полюсах — гораздо холоднее. Именно они по большей части определяют климат во всех районах планеты. Они же являются источником струйных течений (см. струйные течения).
Глава 4
Без двадцати семь Миртиль открыла глаза и увидела над собой шелковый балдахин. Она не понимала, что произошло ночью, но чувствовала, что к ней вернулись силы.
Она встала и вышла из спальни.
За окном гостиной начинало светать. Небо наливалось светлой, с прозеленью, синевой, заволакивающей космос и звезды.
В случае отказа ее ждет смерть.
Слова короля означали только одно.
«Я никогда не стану на его сторону, — думала принцесса — Лучше умереть».
Она открыла окно, и в комнату хлынул прохладный воздух. Ветерок ласкал лицо, руки, ноги. Призрачный мир ночных видений смешивался с реальностью.
Когда комнатные часы пробили семь, кто-то сдвинул дверной засов и постучал.
Не переодеваясь, в чем была, Миртиль вышла из комнаты и молча последовала за снегобоем. Они прошли по коридорам, в которых пахло свежей мастикой, и спустились по лестнице, ведущей к внутреннему двору. Снегобой отпер небольшую дверь, уже нагретую лучами солнца, и они вышли на летное поле, простиравшееся вплоть до ледяных стен замка. Сотни грозных воздушных мотоциклов, один внушительнее другого, выстроились рядами.
Снегобой направился к странному летательному аппарату, стоявшему на длинных металлических распорках. Это была круглая деревянная платформа с панорамной стеклянной крышей — она была бы похожа на большую сырную доску, если бы не множество небольших пропеллеров снизу.
Посреди платформы колдовал над пультом управления летчик. Вокруг пульта были расставлены комфортабельные кресла; все они пустовали, если не считать одного-единственного, обращенного лицом к пилоту. Его занимал король, смотревший, как Миртиль и снегобой поднимаются на борт. Тиран был одет так же, как накануне вечером. Его холодный взгляд, казалось, был способен заморозить даже плясавшие в воздухе пылинки.
