— Я же вам говорил! — воскликнул старик.
— Что именно ты слышишь? — спросил Тристам.
— Тс-с… — прервали его старик и Том.
Обиженный Тристам закрыл глаза, старательно вслушиваясь. Но сосредоточиться было трудно: он то и дело снова приоткрывал глаза, наблюдая за лихорадочно возбужденным стариком.
Вдруг в гудении ветра ему удалось различить нежную, умиротворяющую мелодию. Еле слышные звуки проносили сквозь толщу стен радостное настроение: кто-то помогал старому человеку справиться с его тоской.
— Воздух и ветер, все дело в них, — прошептал Том. — Звук распространяется в воздушной среде, а ветер способствует его распространению. В космосе мы ничего не слышим.
— Помолчи минутку, — перебил друга Тристам.
— Это я его научил… — с гордостью объявил старик, — Он всегда был очень одарен. Теперь он играет лучше меня.
— Это флейта? — догадался Том.
— Флейта. Это мой Мунди. Он для меня играет.
Кислород
Когда три с половиной миллиарда лет назад на Земле появились первые живые организмы, в атмосфере не было кислорода.
В течение сотен миллионов лет эти первые организмы эволюционировали и наконец превратились в особый род бактерий, которые существуют и сейчас. Бактерии эти называются цианобактериями. У них есть уникальная способность: они в состоянии обеспечивать себя энергией, расщепляя молекулы воды. В ходе этого процесса цианобактерии выбрасывают в атмосферу кислород.
Вначале кислород, произведенный цианобактериями, быстро поглощался океаном и мало влиял на состав атмосферы. Это дало другим живым организмам время, чтобы, эволюционируя, найти формы защиты от нового газа. А защищаться было жизненно необходимо, поскольку кислород — газ токсичный и агрессивный.
Прошло время, и океан больше не мог вбирать и скапливать кислород, выработанный цианобактериями. Тогда кислород начал наполнять атмосферу Земли.
Сегодня окружающий нас воздух содержит примерно такое же количество кислорода, как миллиард лет назад, и человеческие существа, подобно другим животным, в настоящий момент приспособились к этой ситуации. Наши организмы не просто научились защищаться от этого агрессивного газа, но и стали от него зависеть: когда мы дышим, наши тела улавливают кислород, содержащийся в воздухе, и затем используют его, чтобы превращать пищу в энергию.
Тем не менее кислород сохраняет определенную токсичность, и многие ученые размышляют над тем, как противодействовать одному из самых очевидных разрушительных эффектов, которым обладает этот газ: старению наших организмов.
Глава 7
Прошло несколько часов. Тристам и Том лежали на жестких нарах в темной камере без окон, непрестанно ворочаясь с боку на бок. Лишь только напев флейты смолк, старик сразу задремал, что-то неразборчиво бормоча во сне.
Тома снова начало знобить; Тристама же разбирал гнев против женщины-мэра. Даже если бы за те три дня, что они провели в новом месте, они нашли бы Белый Городок, а в нем — Зельду Хизер, их миссию можно было считать проваленной. У них больше не было пакета, который дала мама. И теперь им придется выпутываться самим, без посторонней помощи.
— Вот гадина! — в который раз восклицал он, не понижая голоса. — Да никакой она не мэр — просто дура набитая!
Старик открыл глаза и приподнялся на нарах.
— Что он сказал? — спросил он у Тома, тоже привставшего.
— Нужно быть совсем чокнутой, чтобы вот так, ни в чем не разобравшись, засадить нас в тюрьму!
— Какой неугомонный мальчик! О ком ты говоришь? — повторил он свой вопрос, глядя на Тристама.
На этот раз старик не казался взволнованным. Но он словно силился вспомнить что-то, что могло бы прояснить слова Тристама.
— О мэре этого чертова города!
Старик нахмурился.
— Как вы здесь оказались? — спросил он со странным блеском в глазах.
Но тотчас выставил ладони вперед, показывая, что друзья не обязаны ему отвечать. Потом, склонив голову набок, он уставился в потолок, как будто снова пытался что-то расслышать. Аможет быть, он действительно был не в себе.
— Мунди еще играет? — спросил он.
Тристам и Том покачали головами.
— Близок день, когда я перестану его слышать.
— Почему? — робко поинтересовался Тристам.
— Мой слух слабеет. Да и на рассудок свой, боюсь, я не могу полагаться так, как раньше. Что же, лучшего я не заслуживаю. Да, я сам виноват в том, что оказался здесь.
— Правда? — спросил Тристам. — В чем ваша вина?
Том толкнул его локтем в бок, шепнув:
— Замолчи, идиот! Он опять распсихуется!
Но старик не обиделся: ему явно хотелось поговорить.
Плечи его поникли, воспаленные глаза слезились. Он с трудом шевелил губами:
— Я уже не отличаю собственных воспоминаний от того, что мне когда-то рассказывали. По-моему, я расстался с людьми очень давно.
Он поднял вверх ладони, сложенные ковшом.
— Когда плачешь, — продолжал он, — видны звезды, даже днем, даже здесь, в тюрьме. Они прекрасны — вы же не станете спорить? Да, звезды великолепны. И они вмещаются в мои ладони! Посмотрите, сколько их там! Как в небе над Белым Городком.
Том и Тристам вскочили с нар.
— Вы знаете Белый Городок? — воскликнули они хором.
Старик растерянно посмотрел на них. Мало того, что ему трудно следовать за ходом собственных мыслей, так эти двое еще и сбивают его. Если так, разговор едва ли заладится…
— Мы не здешние, — объяснил Тристам. — Мы ищем Белый Городок. Вы знаете, где он находится?
— А разве его больше нет? — спросил старик и сам спохватился, — ну да, верно! Его больше нет. А я и позабыл. Белого Городка не существует. С ним покончено.
Старик продолжал сквозь слезы. Он не сводил глаз со своих ладоней, словно и вправду держал в них звездное небо.
— Это было чудесное место. Да, чудесное. Тихий поселок на границе с королевством Срединных Облаков. А над ним — огромное небо и много, много звезд. Но этого места больше нет, его погубили, как и Землю.
Он потер лоб, словно припоминая что-то важное.
— И виноват в этом тиран. Хотя началось-то все с мятежей. Да, да, я помню… Но еще раньше король Севера проиграл битву. Ох, как же давно это было… Король — молодец, он тогда не сдался, решил действовать иначе — поднял восстание в королевстве тирана! Так-то! Тиран чуть не лопнул от злости! Ну да поделом ему… Да вот беда: к нам в поселок из-за этих беспорядков наехали тамошние толстосумы — сбежали из Срединного королевства. Испугались за своих близких. И за себя тоже, но больше всего — за свои богатства. Вот ведь какая история… Э, да что там… Тряслись за свое добро, трусы! Приехали, и — раз-два-три! захватили весь городок… Построили на его месте большой город для себя, для богатеев. Белый Городок исчез. Он стал Белой Столицей.
