Фолькер привязал красный лоскут к копью, поднял его и встал впереди войска.
Воины, сверкая доспехами, двинулись вперед. Хаген, Гизельхер и Данкварт со своими вассалами, пропустив всех, заняли место сзади.
На душе у Хагена было муторно – теперь он точно знал, что живым домой не вернется.
* * *
Битва была при луне.
Топот копыт Хаген услышал издалека, и часть воинов успела укрыться за кустами. Когда же баварцы бросились в бой, чтобы отплатить за убийство верного стража, перевозчика, воины Хагена обрушились на них со всех сторон. Бой был труден, но краток.
Оставляя убитых, баварцы бежали. Бургунды было погнались за ними, но Данкварт вовремя вложил меч в ножны. Основной отряд уходил вперед без прикрытия, и надо было догонять его.
Лишь к утру Фолькер остановил коня и, спрыгнув на землю, объявил о привале. Усталые воины мечтали об отдыхе уже с середины ночи.
Теперь они быстро, умело принялись ставить шатры.
– Хаген, Данкварт! Ваши доспехи забрызганы кровью, вы опять подрались! – изумился Гунтер.
– Уложили восемьдесят баварцев, потеряли четырех молодцов, – признался Хаген. – Теперь я снова могу встать впереди отряда.
* * *
Вблизи начиналась земля доброго знакомого, маркграфа Рюдегера Бехларенского, того, что приезжал к ним сватать Кримхильду за Этцеля. И Хаген в который раз вспомнил: его, десятилетнего, только что привезли в лагерь воинов Этцеля вместо отца. Кругом чужие, недобрые лица. Он не знает их обычаев, и они смеются над ним. А ему и слезы нельзя показать, и честь свою защитить он еще не в силах. Мечом только учился владеть. И вот дети гуннских воинов, словно свора собак, набрасываются на него. У них, у каждого, палки и камни, и поблизости взрослые родичи. У него тоже палка, но что он один – против многих! И вдруг – такой же, как он, второй – тоже с палкой. И они уже вдвоем против своры, спина к спине. Отбились, испугали их своей яростью. И с тех пор несколько лет они вместе. Один – теперь Рюдегер Бехларенский, другой – Хаген из Тронье.
Рюдегер счастлив был принять их в своем замке. Жена его, прелестная дочь, улыбчивая прислуга – все угощали гостей. Дружина бургундов спала в эту ночь спокойно в шатрах. Короли и родня пировали у Рюдегера.
И закончился пир обручением юного Гизельхера с красавицей дочерью. На радостях надарил Рюдегер будущим родственникам подарков. Гунтеру – надежную кольчугу. Герноту – стальной меч, которым потом Гернот и зарубил Рюдегера. У Хагена в ночной битве был порублен щит, и он получил от хозяйки старинный щит, снятый со стены замка, оставшийся в память от юного витязя, сына хозяев. Даже Фолькер был награжден золотыми браслетами и сразу надел их на руку.
А утром маркграф снова порадовал дорогих гостей:
– Одних вас не отпущу, решил проводить вас до дворца Этцеля.
Вместе с Рюдегером Бехларенским села на коней и его дружина, пять сотен молодцов, – те, с кем приезжал маркграф в Вормс.
Прощался Гизельхер с невестой, думал, что ненадолго, оказалось – навсегда. Прощался Рюдегер со своею женой – и тоже навсегда.
Витязи отъезжали с легкой душой: они знали – на обратном пути ждет их ласковый прием, свадебный пир. Через несколько дней, когда бургунды, защищаясь насмерть, перебьют всю дружину вместе с хозяином, некому будет их принимать, да и встречать – тоже некого.
* * *
Через Австрию ко двору всесильного Этцеля мчались гонцы.
И скоро король гуннов узнал: нибелунги, братья прекрасной Кримхильды, уже близко, и с ними – большая дружина.
– Несу тебе приятную новость, милая супруга, – король Этцель сам решил порадовать жену. – Твоя, а значит, и моя родня на подъезде.
Кримхильда от волнения вскочила и встала у окна.
«Наконец-то они будут в моих руках, – думала она, – и Хаген расплатится за то, что он сделал с моим возлюбленным Зигфридом!»
«Как она молода и прекрасна! Как взволновалась, услышав мои слова! – подумал старый Этцель, с восхищением глядя на жену. – Как ждет, любит она своих родственников!»
Вслух же сказал он другое:
– Вассалам я повелел готовиться к встрече, чтобы принять гостей с большим радушием.
* * *
В столице гуннов много лет жил король амелунгов, знаменитый богатырь Дитрих Бернский. Когда-то он правил своею державой, были у него могучие вассалы, дворцы, замки. Дитрих с детства привык к военным походам, его воспитал другой славный витязь – Хильдебрандт. Он и посеял в сердце юного короля не только страсть к воинским подвигам, но и другое – стремление к благородству, верность слову.
Однажды, когда молодой Дитрих был в дальнем походе, страной его завладел коварный Эрменрих, ведь для него верность слову была лишь ловушкой, куда угодил доверчивый Дитрих. С тех пор у молодого Дитриха не осталось ничего, кроме храброй дружины, Хильдебрандта и короны.
Дитриха принял к себе на службу Этцель. Этцелю нужны были воины-богатыри. Дитрих мечтал: однажды, собрав могучее войско, он вернет свое королевство. На чужой земле, на службе у чужого народа было когда-то их четверо юных могучих воинов: он сам – Дитрих Бернский, Рюдегер Бехларенский, Вальтер Аквитанский и Хаген из Тронье.
Прошли годы, и Рюдегеру была подарена Бехларенская земля, Вальтер сбежал, Хаген вернулся к родным в Бургундию, лишь Дитрих имел по-прежнему только свою дружину, старого воина Хильдебрандта да мечту о собственном королевстве.
– Дитрих, мой государь, слышали новость? – вошел с этими словами в дом к нему Хильдебрандт. – Скоро мы повидаемся с Хагеном. Говорят, они уже ставят шатры близ города.
– Решились приехать сюда? – удивился Дитрих. – Новость не из веселых. Хагена я рад буду видеть и вместе с ним родню его, нибелунгских королей. Вели же подать коней: если не предупредим их мы, кто же другой посмеет сделать это?
* * *
Вормсцы ставили лагерь, разбивали шатры – не хотели они являться в столицу в дорожной одежде. Короли отдыхали. Но неожиданно в их шатер вошел Хаген.
– Прошу вас, короли, выйти. Вам надо с честью встретить благороднейшего из мужей, Дитриха Бернского.
Могучий Дитрих был нерадостен. Соскочив с коня, поприветствовав гостей, обняв Хагена, он отошел в сторону с королями и первый сообщил им о том, что их ждало в столице. А ждала их в столице сестра, Кримхильда, он же вызнал о ней, что тайно, с каждой зарей, она молит Бога лишь об одном: чтобы помог он ей отомстить убийцам Зигфрида.
Потому и приехал Дитрих, что не по душе было ему такое коварство, и просил он королей быть настороже.
Благодарили они Дитриха как друга и не знали о том, что еще немного – и, защищаясь из последних сил, перебьют всю до единого воина дружину его.
– Очень жаль, что вы позволили завлечь себя сюда, – сказал на прощание Дитрих.
