— Ты не выиграешь конкурс, — сказала она зло. — И не получишь Винсента. Никогда, никогда, никогда. Он мой, Делия, мой.
— В-винсент? — У Делии перед глазами все жилось. Ухо безумно болело, голова раскачивалась. Она осторожно повела шеей, пытаясь прийти в себя и понять, что происходит. Карина несла какую-то чушь.
С помощью Бритти Делия медленно поднялась на ноги.
— О чем ты, Карина?
«Может, она сошла с ума? Тронулась?»
— Тебе нужна помощь, Карина. Ты не в себе.
— Это ты не в себе! — закричала Карина. — Держись от него подальше!
— Девочки, что тут происходит?! — К ним бежала учительница физкультуры миссис Бейтс.
— Карина накинулась на Делию, — сообщил Гейб.
— Это потому… — взвизгнула Карина.
— Иди за мной, у меня поговорим. — Миссис Бейтс в сопровождении оскорбленной Карины направилась к выходу из зала. — Делия, зайди в медпункт, пусть тебе промоют ухо, — кинула она на ходу. — Я скоро подойду к тебе.
Делия оперлась на Бритти. Гейб схватил ее за руку.
— Как ты? — спросил он тревожно.
— Да… вроде ничего, — голос дрожал. — Она не выдрала сережку до конца. Но за что?
— По-моему, кому-то надо побыть с Кариной, — Гейб оглянулся на дверь. — Я пойду.
Он побежал догонять миссис Бейтс.
— Может, немного передохнешь, прежде чем идти в медпункт? — спросила Бритти.
— Я так испугалась, — Делия поежилась. — Я просто боюсь за Карину. Ты видела, какое у нее было лицо? Сколько ненависти?
Побледневшая Бритти сосредоточенно покусывала прядку волос, глядя прямо перед собой широко раскрытыми глазами.
— Я еще никогда не видела Карину в таком состоянии. Никогда. И вообще никого не видела.
— Ты слышала, что она говорила про Винсента? И она ведь верит в это! В то, что он — ее парень. Это ненормально! У нее крыша съехала. Вот и все.
— Я с ней потом поговорю, — пообещала Бритти. — Постараюсь успокоить, выяснить, что произошло. Узнать, отчего она вдруг так взбесилась.
Делия согласно кивнула.
— Я ее боюсь. Она совершенно себя не контролировала. А вдруг она сделает что-нибудь ужасное?
— Не бойся. Ничего с тобой не случится. Миссис Бейтс поговорит с ее родителями. И с ней Гейб. Давай-ка лучше соберем свои вещички и сходим к медсестре, а потом свалим отсюда.
— Хорошая идея. Подожди. Я, наверное, выгляжу ужасно.
— Ага, — засмеялась Бритти. — Ты уже приходишь в себя!
Делия рассмеялась в ответ.
— Больно, — пожаловалась она, проводя рукой по спутавшимся волосам и одергивая платье. Хотя руки до сих пор дрожали, она быстро подкрасила губы. — Теперь все отлично.
На скамье валялась забытая бумажная салфетка, одна из тех, которые выдают бесплатно вместе с попкорном. Делия быстро промокнула губы и посмотрела на отпечаток. На этот раз губы не улыбались.
— Рисунки-то у меня хорошие, — задумчиво сказала Делия Винсенту.
Дело происходило вечером, на следующий день после безобразной сцены с Кариной.
Склонив голову набок, девочка внимательно рассматривала свои рисунки, расставленные вдоль стены в гостиной у нее дома.
— Но с рисунками Стюарта им, конечно, не сравниться. — Произнеся это, она почувствовала, как у нее сжалось сердце.
Винсент промолчал.
— У него каждая деталь выписана, — сердце сжалось сильнее. — Настоящий реализм. В моих… наверное, тут больше фантазии. — Делия с улыбкой наклонила голову в другую сторону. — Может, так они смотрятся лучше.
Она рисовала маркерами — ярко, броско, вызывающе. На одних листах были представлены придуманные ею самой модели одежды — экстравагантные наряды, дерзкие сочетания цветов, на других Делия нарисовала своих друзей. Один портрет изображал Бритти, выполняющую какой-то сложный пируэт в спортзале — яркое цветовое пятно; с другого широко улыбался огненно-рыжий Гейб. У Делии был даже автопортрет. Она изобразила себя в любимой черной мини-юбке и фиолетовой рубашке, чуть более светлого оттенка, чем ее знаменитая помада «Полночное вино». Волосы у нее на картине были распущены, создавая вокруг фигуры темный ореол. А вот портрета Винсента не было.
Делия посмотрела на друга, сидящего напротив нее на диване. Да, она, конечно, хорошая художница и легко выйдет в финал конкурса. Но передать красоту Винсента ей, пожалуй, не по силам. На это не способен никто.
— Винсент, а тебе нравятся мои рисунки?
Он, не отрывая взгляда от экрана телевизора — передавали баскетбольный матч, — потянулся и зевнул.
— Да, конечно, — сказал он рассеянно. — И ты ведь не пройдешь в финал, если они окажутся плохими, да?
Делия посмотрела на Винсента. Вид у него был скучающий. «Нет, — подумала она тут же. — Не скучающий, а усталый и озабоченный. Нас обоих беспокоит Карина».
Сегодня Карины на занятиях не было. По школе ходили всевозможные слухи и сплетни. Как странно выглядела Карина, когда она накинулась на Делию; как дико себя вела. Как это все непохоже на нее — такую приятную, спокойную, выдержанную. «Конечно, Винсент расстроен. И в классе все тоже переживают. Мы ведь ее друзья. И я — ее подруга. Во всяком случае, была».
Винсент удивленно повернул голову, и Делия вдруг поняла, что последнее предложение произнесла вслух.
— Я думала о Карине, — объяснила она, осторожно трогая пораненное ухо. — Мы ведь раньше очень дружили. Но это было так давно. — Девочка вздохнула. — Я беспокоюсь, Винсент. Она вчера была не просто в ярости — она как будто сошла с ума. Ты бы видел ее! Она кричала, что ты ее парень, что она мне тебя не отдаст. Это так странно.
Винсент молчал.
— Винсент?
— Что? А, да… странно. — Он придвинулся поближе к Делии. Выключил настольную лампу и обнял ее за плечи.
В любое другое время Делия растаяла бы от счастья. Но сейчас она была слишком взволнована и испугана. Она подняла голову и заглянула в темные глаза друга.
— Мне кажется, Карина действительно считает, что ты ее парень. Она убедила себя, что это я пытаюсь отбить тебя у нее.
— Не беспокойся о ней, — Винсент тряхнул головой. — С ней в общем все в порядке.
Делия замерла. Он считает, с Кариной все в порядке? После всего, что та устроила? А у нее, Делии, вся шея в синяках и ухо заклеено пластырем! Да и откуда он может знать, что с Кариной? А может, он ей сочувствует?
«Прекрати, — приказала она себе. — Винсент не может сочувствовать Карине. Он думает только обо мне».
Она обхватила Винсента за шею и прижалась лицом к его щеке.
— Мы ведь не поссоримся из-за Карины, правда?
