— Я вернусь, помощник конюха, — тихо произнес он. — Ты совершил огромную ошибку.
Это не было пустой угрозой. Два дня спустя моей семье пришлось дорого заплатить Мартину Дули за удар в лицо.
Два дня спустя моя жизнь закончилась.
5
В тот вечер должны были привезти первых лошадей. После полудня отец собрал всех наших шестерых работников, дабы раздать поручения.
Я была там потому, что в школе вышел из строя котел отопления, и занятия отменили. У отца нашлась работа и для меня. В большом деревянном ящике лежала куча спутанных уздечек и поводьев. Он попросил меня достать их и развязать.
Я разделалась с половиной содержимого ящика, когда отец завершил собрание. Рабочие поспешили к своим машинам, чтобы взять небольшой перерыв до того, как прибудут лошади и начнется настоящая суматоха.
Черные кожаные вожжи переплелись, словно змеи. Я склонилась над ящиком, расплетая их обеими руками, как вдруг с подъездной дорожки донесся шум подъезжающего автомобиля. Удивленная, я поднялась и подошла к двери конторы.
У меня перехватило дыхание, когда двое громил в черных пальто с грохотом ворвались в кабинет. Я заморгала. Я не могла поверить своим глазам. Лица громил скрывали черные шерстяные маски, поверх которых были нахлобучены широкополые шляпы.
Отец в испуге поднялся из-за стола.
— Какого?…
Мужчины бросились вперед и грубо схватили его за руки.
Отец корчился и извивался, пытаясь вырваться, но все было тщетно.
— В чем дело? Это ограбление? Денег я здесь не держу. Что вы себе позволяете?! — Он сумел высвободить одну руку, но человек в маске тут же перехватил ее и с силой заломил за спину.
Отец закричал.
— Вы… Вы мне руку сломаете! В чем дело? Что вы делаете?
— С приветом от Мартина Дули, — хрипло произнес один из налетчиков.
Я чуть сама не закричала, когда он наотмашь ударил моего папу по затылку ладонью. Отец застонал, голова его мотнулась вперед. Его ботинки скребли по полу, когда двое мужчин поволокли его к выходу.
Я оцепенела. Я не могла дышать. Лишь стояла и смотрела, напрягшись всем телом, словно каждый мой мускул завязался узлом.
Этого не происходит. Не верю. Такое случается только в кино, правда?
На полпути к двери папа опять застонал, и один из мужчин нанес ему по шее еще один мощный удар. Голова отца запрокинулась, а потом упала на грудь. Руки бессильно опустились на плечи тащивших его бандитов.
Когда за ними захлопнулась дверь, грохот вывел меня из оцепенения. Я проковыляла в опустевший кабинет, ловя ртом воздух. Нахлынул поток вопросов. Куда они его потащили? Что они хотят сделать? Что делать мне?
Взгляд упал на ключи от отцовской машины, лежавшие на краю стола. Я поняла, что придется ехать за похитителями. Я смогу ему помочь. Несомненно смогу. Я ОБЯЗАНА ему помочь. Я схватила ключи дрожащей, взмокшей от пота рукой.
С колотящимся сердцем я заковыляла к двери. Я понимала, что должна успокоиться. Меня всю трясло. Кровь стучала в голове. В ушах звучал стон отца, когда тот подонок ударил его.
Если не успокоишься — не сможешь вести машину. Нужно мыслить трезво. Нужно преодолеть панику.
Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного. Полагаю, всем нам случалось переживать пугающие моменты. Но такой ужасной, парализующей паники я не могла даже вообразить.
У тебя есть твои приемчики, Бет. Помни, ты владеешь особой силой.
Мысль эта несколько приободрила меня, достаточно, чтобы я снова могла дышать, чтобы перестало стучать в голове, словно та вот-вот взорвется.
Из окна кабинета я видела, как похитители швырнули папу на заднее сиденье длинного черного «седана». Закатное солнце садилось за деревьями. Вытянутые тени ложились на крышу автомобиля, когда тот, взвизгнув шинами, сдал назад, круто развернулся и помчался вниз по грунтовой дороге.
Глубоко дыша, борясь с паникой, я выжидала до тех пор, пока они не скрылись из виду. Затем я выскочила за дверь и со всех ног бросилась к нашему маленькому «форду», проваливаясь в мокрый снег. Порыв ледяного ветра бросил меня в дрожь, но одновременно привел в чувство. Я уселась за руль и с трудом попала ключом в зажигание.
— Пожалуйста, заведись. Пожалуйста, заведись, — упрашивала я машину. Среди множества недостатков проклятого драндулета была скверная привычка заводиться только с пятой-шестой попытки. Я потянула дроссель, повернула ключ в зажигании и нажала ногой на газ. Автомобиль кашлянул раз, другой, после чего мотор с рычанием завелся.
Я развернула машину и надавила на газ. Машина забуксовала, колеса бестолково вращались на скользком насте. Годами папа говорил о том, что нужно раздобыть новые покрышки. Эти же были стерты едва ли не до ободов. Я яростно крутила руль, пока колеса не нашли сцепление, после чего погнала машину вниз по склону, полная решимости настичь бандитов, похитивших моего отца.
Я не ожидала, что движение на Ривер-Роуд окажется столь оживленным. Горожане возвращались домой с работы. Заложив слишком лихой вираж, я едва не врезалась в зад красному «меркурию». Водитель заревел на меня клаксоном. Я убрала ногу с педали тормоза и снова глубоко, прерывисто вздохнула.
Ты справишься, Бет. Ты сумеешь выручишь своего отца.
Черный «седан» маячил впереди, отделенный от меня тремя-четырьмя машинами. Я боялась упустить его из виду. Но когда их автомобиль свернул на Парк-Драйв и устремился в сторону Норт-Хиллс, я поняла, куда они едут. Мне не было нужды за ними следить.
Они направлялись к конюшне Дули.
Офисы, служебные помещения, сараи, конюшни, склады и прочие хозяйственные постройки выходили друг на друга фасадом, образуя широкий квадрат. Ездовые дорожки уходили в леса Фиар-Стрит, начинавшиеся сразу за огромным амбаром. На площади между зданиями хватало пространства, чтобы проводить конные прогулки и скаковые состязания.
Широкая асфальтированная дорога, ведущая к зданию администрации, была расчищена от снега. Я проехала две трети дороги — с такого расстояния достаточно хорошо просматривалась парковка. Черный «седан» стоял под углом к стене. Вглядываясь в угасающий вечерний свет, я разглядела, что салон пуст.
— Папа, куда они тебя потащили? — пробормотала я вслух.
Я выключила зажигание, решив, что здесь мою машину точно никто не заметит, и вылезла из салона, выдыхая облачка пара.
И чуть не задохнулась, услышав крик. Решила, что кричал отец. Но это всего лишь заржала одна из лошадей в длинном ряду денников.
Я с шумом выдохнула. Усилием воли заставила сердце биться реже. Взгляд мой обшаривал парковку и фасад служебного здания. Кругом — ни души.
Проваливаясь ногами в снег, я двинулась к зданию, стараясь держаться в тени деревьев, что тянулись вдоль подъездной дороги.
