– И как же помочь парнишке? – спросила Оксана.
– Да я написал ему, чтобы не расстраивался, подождем до восемнадцатилетия.
– Слушай, – воскликнула девушка, – но это мы говорим о государственном питомнике, а если, например, купить собаку и отдать на дрессировку в частные руки? Наверняка есть мастера-кинологи, которые знают, как из щенка сделать профессионального поводыря.
– Я уже думал об этом, – подтвердил Максим, – конечно, есть, но мы с тобой не потянем такую программу.
– Дорого?
– Нет, не дорого! – ухмыльнулся Максим.
– А в чем же дело?
– Очень дорого!
– Да ну тебя, Макс, – махнула рукой Оксана. – Я уж думала…
– Ты знаешь, Окси, – продолжил Максим, – какая у нас в стране еще проблема? Я как-то раньше и не задумывался, а как отец ослеп, стал вникать, узнавать, разбираться. Оказывается, у нас многие слепые люди понятия не имеют, что им государство может выделить собаку-поводыря.
– Как это? – удивленно воскликнула Оксана.
– А вот так, – покачал головой Максим, – нет никакой информации. Но и это полбеды, почему-то слепые люди считают, что собака – это большая обуза, что пользы от нее, как от козла молока. Ну, типа, собака-поводырь – это какая-то прихоть для обеспеченных инвалидов, мол, у кого-то есть богатые родственники и так далее.
– А почему такой перекос? – спросила девушка.
– Это вопрос к нашим многочисленным чиновникам, – ответил Макс. – Мало информации, нет разъяснительной работы, все это находится на каком-то пещерном уровне. Я сейчас переписываюсь со многими слепыми людьми. Стараюсь выяснить реальное положение дел. Ты знаешь, что у слепых детишек зачастую не хватает… да какой там не хватает, – поправил Максим сам себя, – нет совсем учебников.
– Быть такого не может? – всплеснула руками Оксана. – Да за такое… Макс, я же сама учительница. Скажи, что у моих первоклашек не хватает учебников, сразу головы полетят…
– Ты не равняй своих ребят и слепых. Там все гораздо сложнее.
– Как такое может быть? – удивилась Оксана. – Разве это другие дети?
– Выходит, другие. Ты когда-нибудь была в школе-интернате для слепых?
– Нет, – замотала головой Оксана.
– А мы с отцом иногда посещаем, ему и самому интересно пообщаться с детишками. Ребята так любят Трисона, гладят его, обнимают, целуют. Отец рассказывает им о своей профессии, как жуликов ловил, как раскрывал преступления. И, конечно, о собаке-поводыре. В общем, как поедем, возьму тебя с собой. Хочешь?
– Конечно, – согласилась Оксана. – Я бы хотела и своих первоклашек познакомить со слепыми детьми. Это так важно. Стыдно признаться, но я только в университете узнала о книгах, напечатанных шрифтом Брайля, и вообще кое-какие подробности о жизни слепых людей.
– Да почему стыдно? Я сам почти ничего не знал, пока с отцом такая беда не случилась. А тут недавно мой приятель приехал из Швеции, привез нарочно для меня пачку печенья…
– Печенье? Зачем? – раскрыла рот Оксана.
– А затем, что там даже на пачке печенья есть надпись шрифтом Брайля.
– Ничего себе! – ахнула девушка.
– Понятно, что у них там тоже хватает проблем и всяких несуразностей, но в этом смысле нам есть у них чему поучиться. Умеют они заботиться о своих инвалидах. А у нас некоторые до сих очень удивляются, когда слышат, что слепому нужен компьютер.
В тот день я много узнал нового не только о проблемах слепых людей, но и о жизни, работе, родственниках девушки Максима. Чует мое собачье сердце, что скоро мы будем гулять на свадьбе.
Глава 14
И думать не думал, куда мы вскоре попадем с Максимом и Оксаной. Нас пригласили в детский дом. Вернее, это Макс сам «напросился-пригласился». Узнал, что руководство детского дома ищет хорошо дрессированную собаку, и сказал, что у него живет именно такая – то есть я.
Мы уже не раз бывали в подобных учреждениях. И Андрей Максимович с нами посещал, рассказывал детям о своей службе в милиции, о том, как он с коллегами ловил преступников. В этот раз Андрей Максимович с нами не поехал, но разрешил Максиму взять меня в детский дом. Вы не подумайте, что Андрей Максимович поленился. Нет, что вы. Просто в этот раз ничего рассказывать было не нужно. Сейчас вы все поймете.
Принимают нас всегда весело и с большой любовью. Как будет в этот раз, мы сомневались – и Макс, и Оксана, и я. Дело все в том, что детский дом был не обычным, а для… (мне даже страшно это произносить) для умственно отсталых детей.
Познакомить детей с собакой-поводырем руководителю детского дома пришло в голову не случайно. Она была в командировке, обменивалась опытом с коллегами, а те в свою очередь делились своими наработками. Естественно, вернувшись домой, Людмила Алексеевна решила внести в программу обучения детишек новшество – что-то типа собаки-терапевта. Разумеется, решение было принято с разрешения вышестоящей инстанции.
Приехали мы втроем. Оксана, как педагог, всю дорогу давала Максиму советы и рекомендации. Оказывается, она знакома с такими детьми – обучаясь в пединституте, однажды была на практике.
Несмотря на моральную поддержку нашей молодой учительницы, я чувствовал, как все жутко волновались. Территория детского дома была огорожена. За забором мы обнаружили ухоженный двор и великолепную детскую площадку. Внутри тоже все сияло чистотой и отличалось какой-то особенной, можно сказать, утонченной ухоженностью.
В тот день у ребят были спортивные соревнования. Мы не стали сразу входить в спортзал, директор предупредила, что, увидев собаку, дети начнут отвлекаться. Потому мы прошли в танцевальный зал, довольно просторный, и стали поджидать, когда ребята закончат. Через полчаса пришли первые участники нашей встречи. Рассаживаясь по местам, они все норовили рассмотреть меня. У кого-то в глазах я заметил даже не волнение, а страх. Две девчонки жались друг к другу, и обе почти с ужасом смотрели в нашу сторону. Воспитательница предупредила нас, что живых собак дети видят очень редко, в основном только по телевизору. Директор попросила нас обойтись без резких звуков, Максим тут же приложил палец к губам и предупредил:
– Трисончик, не гавкать! А то детишек напугаешь.
«Ну надо же, какой заботливый. Мог бы и не предупреждать, я же не на твоей службе-работе, где нужно рявкать, да чем громче, тем лучше, чтобы преступники впадали в ступор от страха…»
Мы вышли с Максом в середину зала, и тут прозвучала первая команда, для меня совсем неожиданная:
– Трисон, встань-ка, дружок, на задние лапы!
«М-да, Макс, ты настоящий кинолог! Тебе повезло, что я приехал с тобой на выступления. Другой пес, посмотрев на тебя, мог бы и лапой около уха покрутить. Ты забыл, кем я работаю? Или ты думаешь, что поводырь и цирковой клоун это одно и то же? Ну что это за команда – встань-ка, дружок, на задние лапы? Тут и человек сразу не сообразит…»
