Так вот о рангах. Представляете, как было бы красиво и звучно! Поводырь третьего ранга. Ну, я-то был бы уже поводырем ранга не менее первого, а то и контр-адмиралом, если применить, к примеру, морские звания. Но вот люди как-то не догадываются о наших мечтах. А знаки отличия размещались бы на шлейке – одна звезда, две, три. Рядом с эмблемой Красного Креста. Было бы просто шикарно!
Читатель мой, наверное, читает и улыбается: дескать, вот размечталась собака. Но вы строго меня не судите. Во-первых, все это происходило во сне, а во-вторых, рациональное зерно в этом все-таки есть. Речь ведь идет об опыте и мастерстве. Ну да ладно. Смотрите, что дальше произошло.
Начальник отдела при всем честном народе поздравил меня и говорит:
– Так вот, сержант Трисон, мы решили поручить тебе самый ответственный пост в полиции. Назначаем тебя участковым.
Тут я точно знаю, что нужно отвечать. Если по-собачьи, – это «ав», если человечьим языком, то – «есть». Словом, приступил я к службе. Работал в паре с без пяти минут пенсионером. Он охотно делился со мной опытом, рассказывал о тонкостях, хитростях и подводных камнях моей новой профессии. Для начала мы решили обойти вместе с ним все дома и квартиры в нашем районе.
– Главное, Трисон, – советовал мой напарник, – ты должен знать всех своих жителей в лицо. Тогда тебе легче будет принимать решение в неожиданных случаях. Иногда пока выяснишь, кто перед тобой, настоящего преступника и след простыл. А когда всех знаешь, тут уже по-другому и ориентируешься. Ага, этот с твоего участка, из такого-то дома, из такой-то квартиры, с ним позже побеседуем, а вот чужакам не давай уходить. Сначала опроси, потом отпускай или вызывай наряд полиции. Понял?
– Ав! – отвечаю я по привычке и тут же поправляюсь: – Да-да, понял!
– Молодец! – треплет меня за ухо полицейский.
И мы направились в первый дом, знакомиться с жильцами нашего участка. Вообще, работа участковым в полиции называется «походить по земле». То есть тут мои коллеги набираются опыта. Если кто-то думает, что участковый целый день либо бродит по микрорайону, либо сидит где-нибудь в кабинете, – это большое заблуждение. А насчет риска, здесь его не меньше, чем в уголовном розыске. Беда может случиться в любую минуту.
Немного отвлекусь, тут тоже очень интересный момент! Напарника моего зовут Подосенов Антон Станиславович. Он рассказал мне, как мучается из-за буквы «ё» в своей фамилии. У него в разных документах разные буквы – в одних «ё», что верно, а в других «е», что неправильно. Бывает, что из-за разночтений фамилии у человека возникают серьезные проблемы. Антон Станиславович возмущался, рассказывая мне:
– И понимаешь, мой друг, в чем закавыка? Когда нашему чиновнику что-то нужно получить с человека, ну, там налоги, пошлины, они не вдаются в подробности, какая там у тебя буква. Или, допустим, тебя вызывают в военкомат. Им наплевать, «ё» у тебя в приписном свидетельстве написано или «е», призвали в армию, ружжо (так и сказал!) вручили, и иди служи. Понимаешь?
– Угу! – чисто по-человечески ответил я.
– Удивительно, Трисон, – продолжил напарник, – но проблемы всегда возникают там, где человеку необходимо что-то получить от государственного учреждения. О-о-о-о! Тут господа бюрократы весь мозг тебе вытряхнут и нервы намотают на кулак. Начинается такая бюрократическая волокита, что и не рад становишься своей фамилии. То сходи туда, то принеси справку оттуда, то зайди через неделю, то не пришло подтверждение. Или постой там-то и там в очереди, подпиши ту или иную бумажку. Словом, мучить будут долго и беспощадно.
– Слушайте, Антон Станиславович, – предложил я. – А почему бы вам не отказаться от этой буквы «ё», если она такая… это… зловредная.
– Ну вот, – досадливо цокнул языком Подосенов, – и ты туда же. Ну, во-первых, уже поздно пить «Боржоми», поскольку в разных документах написано по-разному. А во-вторых, чего это я должен отказываться от родной фамилии? Мои прадеды ходили с ней, и никто не думал отказываться, а вот я бах – и в двадцать первом веке взял и отказался? Ну и как это будет выглядеть? Ты бы согласился стать, например, Трюсоном или Трясоном?
Ух, как больно ударил меня Антон Станиславович таким вполне закономерным вопросом, меня аж в жар бросило.
«Знал бы ты, дорогой напарник, как меня только в жизни не называли. Вон недавно один пчеловод так Трюфелем обозвал…»
– Нет, – решительно ответил я. – Извини, ляпнул не подумав. Конечно, имя свое и фамилию нужно беречь. Все правильно!
– Один чиновник, посчитав мою фамилию нестандартной, отправил меня однажды в Институт русского языка имени В. В. Виноградова.
– Это еще зачем? – удивился я.
– А затем! – язвительно ответил напарник. – Он напрочь забыл, что наш государственный язык – русский. И его речь, и графическое оформление являются одним из наиважнейших приоритетов Российского государства. Защита языка – это бескомпромиссный вопрос. Русские энциклопедии, словари, справочники печатают букву «ё» во всех словах, где она должна стоять по правилам. Между прочим, таких, как я, не так уж и мало. Три процента граждан России имеют фамилии, имена, отчества, в которых есть буква «ё», и во многих случаях запись в паспорте искажена. Вот так! Ладно, хватит болтать, пришли уже. Начинаем обход. Слушай внимательно и все запоминай. Понял?
– Так точно! – ответил я как заправский полицейский.
В этот момент я вспомнил участкового, который спас нас с Фукусимой от разъяренного «охотника» с ружьем. Помните тот случай? Если бы не полицейский, точно тогда бы нас обоих укокошили. Но слава богу, благодаря именно бдительности и ответственности участкового все обошлось. Я мысленно себя настраивал на то, что к своим обязанностям теперь и я должен относиться со всей серьезностью, держать ухо востро, все замечать, не оставлять без внимания ни одного нарушения. Иными словами, нужно поддерживать на участке порядок.
– Чего задумался? – спросил напарник. – Волнуешься?
– Есть немного, – ответил я.
– Не переживай, я ведь рядом… Ты задачу участкового-полицейского уяснил?
– Так точно! – уверенно ответил я и добавил: – Наша задача – сделать этот мир лучше!
– Ну и завернул ты, Трисон, – рассмеялся напарник, а затем, посерьезнев, приблизился ко мне вплотную и сказал: – Не нужно делать мир лучше, ты сделай счастливыми людей на своем участке, и мир сам собой станет лучше и добрее. Понял?
– Понял, – ответил я.
– Вот так-то! А как сделать людей счастливыми, знаешь?
– Ну… это… – замялся я и честно ответил: – Не знаю.
– Очень просто, – похлопал меня по спине Антон Станиславович, – сам стань счастливым, и ты увидишь, что вокруг тебя тоже счастливые люди.
Последний совет как-то не сразу дошел до меня. Я задумался, но мои собачьи мозги с трудом переваривали мудреную фразу моего напарника.
Тем временем мы подошли к многоэтажке. Никак я не ожидал, что в первой же квартире у нас случится казус. Оказывается, там жила собачья семья. Надеюсь, вы не забыли, что я рассказываю сон? Открывает дверь бульдог и с порога спрашивает:
