– Мы такой шалаш строили у Маринки, когда я у них была в гостях. Нам ее папа помогал. Но я все запомнила. Вот смотри, – Катерина накрыла пледом стулья, стоявшие у стены, и пошла в спальню за простыней. Как только работа была закончена, она забралась внутрь сооружения и позвала меня.
Я вошел в так называемый шалаш, и вы знаете, мне там даже понравилось. Правда, лишним в нем был фонарь, который Катя сначала пыталась прикрепить под куполом, но затем после неудавшихся попыток разместила его в углу сооружения.
– Классно, Трыся? – спросила Катя и радостно захлопала в ладоши.
– Ав-ав! – согласился я, правда, с опаской думая о том, как эту идею воспримут родители девочки, которые вот-вот должны были вернуться домой. Они никогда надолго не оставляли дочь одну дома, даже несмотря на то, что я находился рядом с ней.
Вообще-то, честно говоря, я и со мной не оставлял бы ее даже на пять-десять минут. Мне кажется, это очень опасно. Некоторые родители думают, что, оставляя дома ребенка с собакой, они ничем не рискуют. Рискуют, и еще как! Судите сами.
Ребенок может что-то натворить и с газовой плитой, и разбить стеклянную посуду, повредить что-то себе, а «Скорую помощь» мы сами не вызовем. В отсутствие взрослых ребенок обязательно найдет ножницы, зажигалку, бутылку с уксусом, упаковки с какими-то опасными таблетками. Иными словами, неожиданностей столько, что я бы не стал рисковать. И, слава богу, родители действительно вскоре вернулись. Никто не стал ругаться, правда, мама все же немного поворчала, а папа, наоборот, сам забрался в Катькин шалаш, чем привел дочку в неописуемый восторг.
– Папа, а давай будем здесь жить! – тут же предложила дочь.
– Давай, – согласился отец.
– И Трыся с нами!
– Не возражаю!
– Ага, – раздался голос мамы за «стенами» шалаша. – Может, вам туда еще лук и стрелы доставить? Да будете на охоту по утрам ходить?
– Зачем нам лук? – из проема шалаша появилась Катькина голова. Но, как скоро выяснилось, Катя пока знала одно значение слова «лук».
Я так понял, что Рашид Рифатович Вильданов и сам был не прочь подурачиться с дочерью, за что его Роза Андреевна называла большим ребенком. Вечером произошла революция, и указом мамы незаконные постройки в квартире были ликвидированы.
А чуть позже я слышал, когда по телефону Роза Андреевна говорила с Андреем Максимовичем, что домой мне еще рановато. Иногда так и хочется сказать: вот она – жизнь собачья. Но, как говорится, нет худа без добра. Может быть, это судьба. Видимо, не случайно я тут оказался. Иначе могла бы произойти страшная беда. Но об этом в следующей главе.
Глава 6
Сейчас уже и не вспомню, по какому поводу гуляли Вильдановы, но было у них весело. После тихого часа Кате разрешили поиграть во дворе вместе с мальчиком Валерой, лет шести-семи. Роза Андреевна и гостья, мама мальчика, строго-настрого запретили детям двор покидать. Я еще тогда удивился и подумал: почему бы не отправить меня с детьми? Но взрослые отнеслись к этому вопросу слишком беспечно и легкомысленно, хотя, как я потом понял, это случалось и раньше. Но вы же знаете, что можно девяносто девять раз рискнуть, а на сотый – получить проблему. Да и зачем рисковать там, где в этом нет никакой необходимости. Представить не могу, чтобы собака-мать, например, отпустила во двор гулять своих щенков, а сама бы развлекалась с друзьями в другом месте. Понятно, что раздраженный читатель может сказать мне: сиди, собака, не умничай, у вас, мол, инстинкты, рефлексы и так далее, а у людей интеллект еще присутствует, а потому они принимают решения в зависимости от обстоятельств.
Мамы поглядывали в окно, дети сидели сначала в песочнице, затем перебрались на качели, праздник был в самом разгаре, взрослые затянули песни, потом начали танцевать… И вдруг раздался звонок в дверь. Мама Катерины мгновенно подлетела к окну и, не увидев там Валеры и Кати, тут же предположила:
– Дети пришли!
Она направилась к двери. На пороге стоял мальчик Валера. Один. Роза Андреевна, не веря своим глазам, выскочила на лестничную площадку и, убедившись, что дочери там нет, почти шепотом спросила у мальчика:
– А Катя где? Где Катя? – через мгновение она повысила голос: – Валера, ты слышишь, где Катя?
– Она пошла в магазин, – тихо ответил мальчик.
– В какой магазин? – мать схватилась за сердце. – Что за магазин?
– Не знаю, – пожал плечами Валера. – Они пошли покупать лимонад.
– Кто? – испуганно вскрикнула Роза Андреевна и дрожащим голосом повторила: – Кто «они»?
– Катя и дядя Федя…
Роза Андреевна, схватившись за сердце, вернулась на миг в квартиру, прокричала мужу, чтобы тот следовал за ней и, прихватив мобильный телефон, побежала на улицу.
«А я? – мысленно взвыл я. – Что же вы меня игнорируете? Или вы быстрее меня бегаете? Или у вас нюх острее, чем у меня?»
Но, слава богу, Рашид Рифатович сообразил и приказал мне:
– Трисон, за мной!
Я уже был наготове, выскочил на улицу вместе с хозяином. Мать, ломая руки, расспрашивала какую-то пожилую женщину. Та пожимала плечами, разводила руками и качала головой. Рашид Рифатович, обращаясь к жене, сказал:
– Спокойно, Роза, только без паники! Иди домой и постарайся у Валерки подробнее разузнать приметы этого… как его… дяди Феди. А я звоню в полицию.
Полицейские приехали очень быстро, они что-то передали по рации, я слышал, как сотрудник кому-то диктовал «Катя» и «дядя Федя». Мне к тому времени Рашид Рифатович дал понюхать игрушки, какие-то еще вещи, хотя делать это было необязательно, я уже взял след и уверенно повел отца, но, к сожалению, след оборвался на трамвайной остановке. Если бы у меня была возможность объяснить человеческим языком, я бы предложил ехать на трамвае и на каждой остановке выходить и искать след. Не думаю, что водитель трамвая заартачился бы при таком раскладе. Но тут такое предложение вдруг поступило от полицейского Сергея. Он прямо так и сказал:
– Едем с собакой и отцом девочки на трамвае, будем проверять все остановки по пути следования.
След мы нашли только на пятой или шестой остановке. Я рванул так, что мужчины за мной не успевали. Рашид Рифатович крикнул:
– Трисон, чуть помедленнее! Мы не угонимся за тобой.
Я повиновался и сбавил обороты.
– Какая у вас умная собака! – восхитился полицейский Сергей и спросил: – Разыскник?
– Нет, это поводырь моего тестя. Он сейчас в больнице, а собака временно живет у нас.
– Она прямо понимает человеческую речь! Редко такое увидишь…
Тем временем запах Кати стал исчезать. Я остановился и заскулил, давая понять сопровождающим, что чувствую что-то неладное.
– Что, Трисонушка? – умоляюще спросил отец девочки. – Что случилось?
