Выезд назначили на восемь утра, но выехали в десятом часу. Выбирались из Москвы долго и трудно. Не то чтобы мешали пробки или плотное движение, просто город был, казалось, бесконечный…
Петров сидел в третьем ряду у левой двери; он был не в духе, помалкивал, чтоб не портить другим настроение, слушал, как Влад Бурковский, до предела упрощая, а порой и неосознанно фальсифицируя, рассказывает детям, а заодно и взрослым, чему посвящен фестиваль, на который они отправились:
– Битва на Воже – первый шаг к освобождению от монголо-татарского ига. В тысяча триста семьдесят восьмом году хан Мамай послал карательное войско на Русь, слишком вольно она стала себя вести… А навстречу вышла дружина Дмитрия Донского. Русских было в несколько раз меньше, но Дмитрий Донской применил хитрость – напал, пока монголо-татары, – это словосочетание резало слух Петрова как ножом, – не разобрались в боевые порядки после переправы через Вожу. Почти все они были перебиты – пятьдесят тысяч, представьте! – а наших погибло совсем немного… Через два года сам Мамай отправился на Русь, и ему досталось – на Куликовом поле… Мы туда тоже в свое время рванем.
Постепенно по сторонам дороги стали образовываться меж торговых комплексов, фабрик, заборов, складов свободные пространства, появлялись рощицы, поля; Москва явно выдыхалась, не дотягивалась своими щупальцами досюда. А потом пошли указатели: Островцы, Заозерье, Михайловская Слобода, Дурниха, Ивановка… Петров приоткрыл было окно, чтоб подышать свежим воздухом, но в щель ворвалась горячая струя.
– Там пекло уже, – проворчал, – как в парилке.
Жена метнула сердитый взгляд, а Влад неунывающе отозвался:
– Наши предки в доспехах смогли выстоять, а мы в маечках и бейсболках не сумеем, что ли? – И обернулся к детям, сидящим во втором ряду. – М?
– Сосредоточься на дороге, мой Пересвет, – сказала жена Влада Олеся.
– Я всегда сосредоточен.
– Не будь самоуверен…
Влад включил радио. Зазвучала ненавязчивая мелодия. Скорей всего, «Релакс FM». Или нечто подобное.
Петров смотрел в окно. Лесочки, равнины, деревушки, городочки, виадуки… Незаметно задремал. В дреме ничего не видел, кроме разноцветных бликов… Очнулся от того, что лицо горело – даже сквозь тонировку пробивались горячие лучи. «Скорей бы осень».
В этом году Петров поддался уговорам жены, детей, и они полетели на море – под Барселону – в конце июня. Три недели мелькнули и кончились, и снова Москва. Остаток лета мучились… Надо было дотянуть хотя бы до середины июля, вернуться как раз в эти дни. Пришли бы в себя за неделю, а там уж подготовка к школе, то, сё…
Родители и у Петрова, и у жены Людмилы, которая тоже не москвичка, умерли, с родней связи порвались. На родину так просто не поедешь, да и что там делать – в Бугуруслане, откуда жена, в Сергаче, откуда Петров?
У них был загородный дом. Правда, слишком уж загородный… Лет десять назад Петров сдуру купил участок в семнадцать соток в деревне Рождествено недалеко от городка Вереи, поставил рядом с избой-завалюхой летний домик. Водопровода в их части деревни не было, ехать было неудобно, дом оказался какой-то неуютный, и бывали там Петровы семьей считаные разы. Самому Петрову приезжать приходилось чаще, чтоб показать: усадьба не брошена, есть хозяин, пригляд. Но все равно подворовывали – то доску оторвут, то аккуратно стекло из рамы вынут.
«Состарюсь, – думалось иногда Петрову, – и переселюсь сюда. Доживать». В сорок шесть лет он иногда чувствовал себя совсем развалиной. Хотя вроде ничего не делал…
– Та-акс, – голос Влада Бурковского, – где-то здесь должен быть поворот на Глебово… Не этот…
– Включи навигатор, – велела Олеся. – Сейчас будем кружить тут.
– Еще б я навигатором пользовался в родной стране!
С минуту Олеся терпела, а потом начала истерить:
– Ну и чего? Где твой поворот? Вла-ад!..
– Сейчас будет! – взвизгнул он; Петров поежился: «Еще их скандал слушать не хватало».
– Когда?
Поворот действительно оказался «сейчас». Правда, пришлось подождать на трассе, пропуская, по приказу регулировщика, поток машин со стороны Рязани, сворачивающих на узенькую дорогу в сторону Глебова-Городища.
– А ведь они все туда, – пробормотал Влад, – на фестиваль…
Наконец регулировщик махнул жезлом: можно и вам.
Олеся расслабилась, выдохнула:
– Извините, что чуть не завелась. Устала просто. Часа три уже едем?
Влад не ответил, дети притихли, Людмила копалась в смартфоне. Пришлось подать голос Петрову:
– Где-то так… До места Куликовской битвы, видимо, в сто раз ближе.
– С чего эт? – фыркнул Влад. – Оно в углу Тульской области вообще…
– Есть серьезные причины считать, что битва состоялась под стенами Кремля.
– Так-так, давай-ка без фэнтези. Мы за единый учебник истории. Правда, Олесь?
– Да я тоже, – поспешил сказать Петров. – Но куда от нюансов деться?
– В печь их! Нечего народу мозги засорять. Главное, что мы победили, и это все, – Влад, не забывая красоваться, оторвал руки от руля и развел их в стороны, – все это – наше.
Петров посмотрел в одну сторону, в другую. Вспученная холмами, изрезанная заросшими травой оврагами земля, казалось, глубоко и тяжело спала… Проехали мимо деревеньки под названием Алёшня и не увидели ни одного жителя. Наверняка они прятались от жары в домах, но Петрову стало тоскливо.
Подмывало поспорить с Владом, нет, даже не поспорить, а попротиворечить его уверенному тону. Сдержался, не стал.
– Люда, вода есть у нас? – спросил.
– На, пап, – Никита протянул бутыль с «Кока-колой».
– Нет, воду хочу.
Жена нашла воду в одном из пакетов, которыми обложилась еще в Москве.
– На, только она теплой стала.
– Ничего.
Когда проезжали деревню Пальные, тоска усилилась до такой степени, что и противоречить расхотелось. Представилась кучка закопченных человечков – пальных, – пришедших на это место, сколотивших неказистые домики, которые тоже вот-вот сгорят, и людишки пойдут куда-нибудь дальше. Крошечное, вымирающее племя…
– Не хотела бы я жить в селе с таким названием, – сказала Олеся.
– Да, жутковатое, – ответил Влад, – но и героическое.
– В каком смысле?
– Раньше специально устраивали пал, чтоб преградить путь монголо-татарам и другим завоевателям. Тут где-то и речка есть – Пальная, и вообще такие названия часто встречаются на востоке и юге…
– Богатые у тебя познания, – усмехнулся Петров.
– Что ж, готовился к поездке… А вот мы уже и на месте почти!
Это и так было очевидно по скоплению машин и людей. Причем многие машины двигались – одни пытались пробиться дальше по сузившейся от припаркованных справа и слева автомобилей дороге, другие ехали им навстречу. Водители сигналили, кричали, пятились… Люди тоже шли в обе стороны довольно плотными потоками.
