– Значит, я угадала! – Лида на несколько минут исчезла и вернулась с большим пакетом.
– Вот! Это тебе!
Я вытащила большой мохнатый сверток. Развернув, я ахнула. Из тонкого чуть ворсистого трикотажа было сшито платье. С длинными рукавами, с воротником «хомут», оно было в меру узким, в меру длинным. Но самым удивительным был цвет – серый, почти белый.
– Какое уютное! – Я приложила ткань к щеке.
– Да, это специально тебе. Сначала будешь в нарядном, том зеленом. А потом переоденешься. И будет тепло и к месту. А еще к твоим глазам серым оно подходит.
– Спасибо! – Я поцеловала сестру и тоже вручила пакет, который дожидался своего часа под столом.
– Что это?
– Тоже очень теплая вещь. – Я улыбнулась.
– Кардиган! Да как сделан! – Лида накинула на себя темно-синий мохер.
– Тебе – здорово!
Моя сестра вдруг превратилась в стильную, богемного вида девицу. Я, к своему удивлению, правильно все рассчитала, а наши закройщица и портниха отлично сработали.
– Настя, кто придумал фасон?
– Ну, немного я. Олимпиада дополнила.
– Правильно мы ее взяли на работу, – удовлетворенно заметила Лида. – А тебе спасибо! Вещь очень красивая.
– И теплая!
– И стильная!
Лида вдруг покраснела:
– Насть, мне так страшно иногда…
Я уставилась на сестру:
– Почему?
– Знаешь, у нас так все хорошо… Понимаешь, даже не верится, что так хорошо. Нет, вернее, все нормально… Понимаешь, как мы ни спланируем, у нас вроде бы все получается. И мне страшно, что однажды это все может рухнуть…
– И что? – Я внимательно посмотрела на сестру.
– Страшно оказаться там, где мы были.
– Страшно. Но не смертельно. Такое случается. Очень часто.
– Вот я не хочу, чтобы это случилось.
– От нас это не зависит. Это может произойти по разным причинам, которые от нас не зависят.
– Настя, хорошо, что у меня дети.
– Хорошо, конечно.
– Да, нас стало больше. В нашей семье – нас стало больше. Теперь мы с тобой не одни.
Я посмотрела на Лиду и поняла, что все это время сестра жила в диком напряжении. Она боялась сделать ошибку, боялась не оправдать мои и свои надежды. Она поставила на карту все, что было у нее – талант, умение, трудолюбие, силу духа, волю. И теперь боялась, что этого всего может быть недостаточно.
– Лида, моя маленькая, – я подошла к ней и погладила по голове, – брось ты эти мысли. Новый год, радоваться надо. А ты волнуешься из-за чего-то, что, может, никогда и не произойдет.
Сестра всхлипнула, засопела и принялась плакать. Мне это очень напомнило наше детство.
– Ну, глупая, перестань! – Я чувствовала, что сама сейчас зарыдаю.
– Не могу, – пожаловалась Лида сквозь слезы. – Не могу. И потом, почему ты не хочешь замуж выйти? Что ты все одна и одна?
От неожиданности я чихнула.
Поспелов заехал за мной ровно в восемь. Что примечательно, он мне накануне не звонил, словно передумать я не могла. Он сбросил мне смс, в котором лаконично извещал: «Буду в восемь, адрес знаю». Я решила не обращать внимания на самонадеянность – в конце концов, все равно бы я ничего уже не отменила. Я настроилась на праздник в кругу чужих, а запасной вариант у меня был в телефоне – если бы мне что-то не понравилось, я бы на такси уехала к сестре.
– Отлично выглядишь, – одобрительно отозвался Поспелов, когда я устроилась в машине. – Только что там такое тяжелое в сумке? Я еле ее поднял?
– У тебя в багажнике чисто? – проигнорировала я его вопрос. – Эта сумка мне дорога. Я с ней в первую деловую поездку ездила.
– Крутая сумка, – одобрительно отозвался Поспелов. – Денег много стоит.
– Дело не в стоимости, а в везении. В удачливости, – откликнулась я, в который раз мысленно благодаря нашего Димку за помощь в подборе экипировки.
– Не волнуйся, багажник чистый. И радует, что с нами такая счастливая вещь. Значит, Новый год встретим как надо.
– Слушай, я никогда на этот праздник не ездила за город. Обычно мы собирались у Лиды дома. Непривычно как-то.
– На природе хорошо, коттедж большой и уютный. Людей будет не очень много – кроме нас еще четыре пары.
– Десять человек – не так мало! Я никого не знаю.
– Не волнуйся. Они между собой тоже не все знакомы. Пока елку украсим во дворе, пока ужин накроем, пока камин растопим – вот все и перезнакомимся.
– Слушай, а надо было продукты брать?! Что же ты не сказал мне?
– Продукты уже все там, на месте. Осталось их нарезать и в духовку засунуть. Ну, что надо, конечно… Разберетесь, думаю.
За Кольцевую мы выскочили быстро. Где-то в глубине души у меня было волнение – ехала я в незнакомое место, к незнакомым людям. Я все-таки привыкла быть одна, и сейчас соседство Поспелова меня несколько смущало. Я считала своим долгом поддерживать беседу, в то время как хотелось просто молча смотреть за окно, в темноту леса, который окружал дорогу.
– Хочешь, поспи. – Поспелов вел машину уверенно и вместе с тем бережно. – Ехать не очень долго, а ночь предстоит долгая.
– Нет, спать не хочется. В машине хорошо – уютно.
– Да, – согласно кивнул Поспелов. – Машина – второй дом. А дом должен быть приятным и уютным. Ты водишь машину?
– Нет. Даже как-то не планировала учиться.
– Зря, дело хорошее.
– Ну, может быть, когда-нибудь… Хотя я себя не представляю в роли водителя.
– Почему? Это не сложно. Хочешь попробовать?
– Это как?
– Очень просто – посажу тебя за руль и объясню, что делать.
– Страшно. – Я рассмеялась. – И твою машину жаль.
– Во-первых, не страшно. Во-вторых, ты с машиной ничего не сделаешь. Там, куда мы едем, есть большая площадка, вот на ней и попробуем.
– Ты уже был в том месте? – Вопрос я задала бездумно, но вдруг почувствовала, что прозвучал он как-то двусмысленно.
– Был, мы снимали его для маминого дня рождения. Тогда все родственники собрались, дома места не хватило. Решили отмечать за городом.
– А этот дом кому принадлежит?
– Моим друзьям. Они его построили для себя, а потом внезапно развелись и теперь сдают в аренду. Деньги делят поровну.
– Разумно.
– Как сказать. Представляешь, они мечтали о жизни за городом. Потом работали как волы. Потом копили. Потом продали дачи родителей. Наконец, купили участок и начали строительство. Строили пару лет. Как только закончили – подали на развод.
