Послышался звук отодвигаемой мебели и всевозможные звуки активного поиска.
– Ага, Великой – нет и Велии – тоже нет! – утвердительно икнул Степан.
– Если где-то нет кого-то, значит, кто-то где-то есть! – глубокомысленно выдал Лендин, и по коридору затопали многочисленные шаги, прерываемые скрипом открывающихся дверей.
– Эй, Вел, ты где? Отдай Воительницу, ее Светлая уже обыскалась! – заплетающимся языком громко проорал Лендин.
В нашу дверь толкнулись, едва не сорвав с петель, а затем деликатно постучали.
– Вел, ответь, вы там? – для Лендина, видимо, стало делом чести нас найти.
Велия с неохотой ссадил меня на кровать, поднялся и щелкнул щеколдой.
– Тут мы, тут! – проворчал он, пропуская гнома в комнату.
Тот сначала заглянул с любопытством. Внимательно оглядел мое мятое платье, перевел взгляд на Велию в расстегнутой на груди и небрежно заправленной в черные штаны рубашке, и вдруг заговорщицки нам подмигнул:
– А чё это вы тут делаете?
– В шахматы играем! – неожиданно вспылила я.
* * *
Комната наполнялась друзьями. Все входили с таким выражением искреннего любопытства на лице, что я, не выдержав, рассмеялась.
– Нашлась, пропащая! – Светка зашла последней.
Велия закрыл за ней дверь.
– И что бы это значило? – слегка покачиваясь, поинтересовался Крендин.
Колдун виновато развел руками.
– Извините, ребята! Не хотел портить вам вечер, но тут такое дело… – и вдруг резко хлопнул в ладоши.
Все в недоумении посмотрели на него, переглянулись и…
– Твою мать! Гад! – успел только выругаться Крендин и его согнуло пополам.
Всех остальных постигла та же участь.
– Чтоб тебя… Велия! За что?! Как ты думаешь, для чего я сегодня так старательно накачивался? Для того, чтобы лучшее вино короля Сбрендина осталось на полу в этой комнате?! – фыркая, как камышовый кот, в негодовании верещал Ларинтен.
– А тебе не кажется, что два раза за вечер это уже слишком? Или пример со своего папочки берешь? – мученически заводя глаза, прохрипел Лендин. – Нашел тебя на свою голову!
– Честно, ребята, мне меньше всего хотелось бы заниматься сейчас вашим протрезвлением, но обстоятельства вынуждают! – холодно осадил всех маг. – А теперь оставим прислуге на завтра трудную задачу вычистить за вами пол и, если вы не против, пройдем в гостиную. Я хотел бы кое-что обсудить.
* * *
В большой комнате жарко горел кем-то снова растопленный камин. На столе стояли две миниатюрных бутылочки с чем-то бордовым, бутыль, судя по всему, с элем и несколько золоченых граненых стопок.
– Не зря с приема умыкнули! – переглянулись гномы.
Все с комфортом устроились и приготовились слушать. Велия, нервно прохаживаясь по комнате, коротко рассказал об услышанном. Завершив рассказ, он оседлал стул и, обняв спинку, внимательно всех оглядел.
– А что, эти жрецы действительно так опасны? – недоверчиво спросил Ларинтен.
– Более, чем ты думаешь! – серьезно кивнул колдун. – Если наемник не выполнит задание, они сами придут нас убивать.
– Его бы допросить? – поднял голову Лендин.
– Идея хорошая! Вот только как сделать, чтобы жрецы ничего не заподозрили?
– У меня! У меня есть идея! – с горящими глазами вскочила Светка. – Если за нашими комнатами следят, мы должны воспользоваться порталом! И еще, сегодня он обязательно должен вас убить!
– Свет, ты чё, сдурела?
Она нервно отмахнулась от меня.
– Элементарное заклинание личин, научу! Он должен увидеть вас спящих, убить тебя, Вел, и похитить Таньку! Тогда враги на время забудут про вас, конечно, до того момента, пока не поймут, что их обманули!
– Отлично придумано, Великая! – глаза Велии загорелись пониманием. – Так и сделаем! Но вначале узнаем правду!
– А как ты узнаешь, что он не врет? – мрачно поинтересовался Крендин.
– А я чувствую ложь! – просто улыбнулся ему маг.
Вдруг в дверь постучали. Лендин с Крендиным тут же начали о чем-то спорить, да так яростно, будто занимались этим уже часа два. Ларинтен пересел к Степану и подал пузырек с чем-то ярко-фиолетовым. Тот обреченно вздохнул, но не отказался. Они обнялись и, попивая зелье, затянули что-то печальное. (Из-за ярко-выраженного отсутствия слуха у Степана, о мелодике этой песни оставалось только догадываться). Светка, мрачно оглядела этот балаган и, демонстративно притянув к себе бутылку вина, уселась в одиночестве.
Стук повторился. Велия сделал знак Лендину. Следуя его молчаливому приказу, гном, не прекращая бессмысленного спора, открыл дверь. В комнату вошел невысокий, широкоплечий гном с круглой, приплюснутой и конопатой, будто изъеденной оспой, физиономией. На чуть тронутой сединой каштановой шевелюре красовался небрежно повязанный выцветший серый платок. Нервно шмыгая явно сломанным носом, он нерешительно потоптался в дверях и, оглядев нас воровато бегающими глазками, прошагал к столу. В руках он держал двухъярусное блюдо, на котором стояли расписной пузатый чайник, дымящийся ароматным паром, графин с бордовой жидкостью и множество маленьких кружечек и бокалов.
– Вечерние напитки! – гнусаво известил он и, поставив поднос, начал расставлять посуду.
Велия подошел и опустился ко мне на диван. Подняв глаза, я наткнулась на изучающий взгляд наемника. Сморгнув, он отвел взгляд и, освободив поднос, встал у стола.
– Чего желаете, господа? Здесь лучший цветочный чай, а в графине ягодное вино пятидесятилетней выдержки! Кому что налить?
Ларинтен заинтересованно привстал, но в него тут же вцепился Степан и усадил обратно. Взглянув на старательно вытянувшегося гнома, Велия небрежно бросил.
– Ты можешь идти, милейший!
Тот в нерешительности потоптался.
– Может, господин чего желает?
Велия нахмурился и недовольно процедил:
– Господин, может, чего и желает, но обойдется без твоей помощи! Так что, пошел вон!
Гном покраснел. Кинув злобный взгляд на мага, он поклонился и, пятясь, вышел за дверь, оставив приоткрытыми створки.
Крендин подошел к столу, нарочно громко забренчав, забулькал, наливая в бокал бордовую жидкость.
– О-о-о! – Повернувшись спиной к двери, он, сделав вид, что заинтересовался восходом луны, подошел к окну и, поливая вином со снотворным росший на подоконнике волосатый цветок, восхитился: – Какой чудесный букет, а аромат, а запах, а как бодрит! Вел, попробуй! Это вино даст тебе силы пережить сегодняшнюю ночь!
– Эй, что за пошлые намеки? – возмутилась я, поднимаясь с дивана. – Тебе что, завидно?
